«Еврейские вожди все, без исключения сотрудничали с нацистами»

 

Замечания и цитаты из свидетельских показаний и показаний обвиняемого Адольфа Эйхмана, которые звучали на его процессе в Израиле в 1961 году (взяты из книги Ханны Арендт «Эйхман в Иерусалиме. Банальность зла»):


"Еврейский Совет (юденрат) и раввины были оповещены Эйхманом или его людьми, сколько евреев необходимо, чтобы заполнить каждый состав, и они делали списки отправляемых. Евреи регистрировались, заполняли бесчисленное количество анкет, отвечая страницы за страницами на вопросы относительно их собственности, чтобы эту собственность можно было более легко захватить; затем они собирались в определенных местах и садились в вагоны. Те, которые пытались укрыться или убежать, отлавливались специальной еврейской полицией. Как Эйхман видел, никто не протестовал и никто не отказывался сотрудничать" (стр. 151).
Еврейские зондер-команды везде нанимались для наведения порядка среди евреев, и Еврейский Совет, и раввины сотрудничали, потому что они думали, что могут "предотвратить более серьезные последствия, чем те, которые произошли" (стр. 91).
"Без еврейской помощи в административной и полицейской работе окончательный сбор евреев в Берлине, как я (Эйхман) упоминал, был сделан полностью еврейской полицией — получился бы полный хаос или невероятно крайнее истощение немецкой силы" (стр. 117).
"Хорошо известный факт, что в действительности работа по уничтожению евреев в специально оборудованных для этого центрах находилась обычно в руках еврейских диверсионных отрядов, был точно и достоверно установлен свидетелями обвинения, в Терезине, где было еврейское самоуправление, даже палач был еврей" (стр. 123).
Судья Ятзак Равех дознал от свидетелей Сопротивления, что "полиция в гетто" была "орудием в руках убийц", официально подтвердил сотрудничество Judenrat's политики с нацистами; судья Халеви узнал от Эйхмана на перекрестном допросе, что нацисты рассматривали это сотрудничество как основу, фундамент еврейской политики (р. 124). 
Где только евреи ни жили, у них везде были признанные еврейские вожди, которые почти без исключения так или иначе сотрудничали с нацистами (стр. 125).
"Навряд ли найдется какая-нибудь еврейская семья, из которой хотя бы один член ее не состоял в фашистской партии...
Эйхман упоминал, и нет причины ему не верить, что евреи были даже среди обыкновенных СС, но еврейское происхождение таких людей, как Гейдрих, Милч и другие, было особо засекречено, о чем знала лишь небольшая группа людей" (стр. 178).
"В Аушвице много греческих евреев были наняты в так называемые отряды смерти, которые организовывали работу газовых камер и крематориев" (стр. 189).

 

Свидетель Alexander Arnon на процессе Эйхмана дает важное свидетельство о знаках различия на робах заключенных в лагерях.


Ханна Арендт с известной долей юмора описывает судилище над Эйхманом, например,  о выступлении одного из свидетелей обвинения она рассказывает так:

"... обвинение вызвало известного по обе стороны Атлантики писателя по имени К. Цетник — на сленге это слово (K-Zetnik) означает «заключенный концлагеря», — автора нескольких книг об Освенциме, в которых речь идет о борделях, гомосексуалистах и других «интересных вещах». 
Он начал, как это часто делал на всех своих публичных выступлениях, с объяснения, что это не его настоящее имя. Это и не литературный псевдоним, сказал он. «Я должен носить это имя, пока мир не проснется после распятия целого народа… как когда-то человечество очнулось после распятия только одного человека». Он продолжил небольшим экскурсом в астрологию: звезда, «влияющая на нашу судьбу точно так же, как звезда углей Освенцима, смотрит в сторону нашей планеты, светит нам». И когда он добрался до «неестественной силы, большей, чем сама Природа», которая поддерживала его до сих пор, — как только он в первый раз сделал паузу, чтобы перевести дыхание, даже господин Хаузнер понял, что с этими «показаниями» надо что-то делать, и он очень боязливо и очень вежливо перебил: «Могу ли я задать вам несколько вопросов, если вы не против?» После чего решил попытать счастья председатель суда: «Господин Динур (свидетель сообщил, что это невероятное имя и есть его настоящее!), прошу вас, пожалуйста, послушайте господина Хаузнера и меня». 
Свидетель так расстроился, по-видимому, чувствуя себя глубоко уязвленным, что упал в обморок и больше не отвечал на вопросы."

 

КаЗетник потерял сознание на процессе Эйхмана