Личности-носители командной функции и формы её реализации в социуме

Личности-носители командной функции и формы её реализации в социуме

    Рассмотрение личностных структур носителей командных и управленческих функций позволяет сделать нижеприведенные обобщения по типам их личностного устройства.

    В основном, проводниками командной функции в социуме (социальных отношениях) выступают эмоциональные натуры экстравертного типа. Эмоциональность указывает на то, что чувственная мотивация превалирует над разумными доводами, а интеллектуальный план в большей степени обосновывает (оправдывает) то, что сделано или то, что хочется сделать.

Экстравертность же указывает на превалирование внешнего воздействия над внутренним состоянием, и основная направленность жизнедеятельности ориентирована во вне. Именно там происходит все самое важное в жизни и туда же направлены личностные усилия.

    Наиболее яркими представителями являются рациональные экстраверты (эмоциональный – ведущий и интеллектуальный, как «сопровождающий» планы сознания «живут во вне», ориентируясь по происходящему вокруг). Это натуры с яркой выраженность активного сознательного подхода к происходящему, когда внимание к собственному здоровью проявляется только в случае, если становится помехой  для реализации личностных устремлений, а интуиция, чтобы стать важным дополняющим фактором, должна проявиться явным образом в личностном сознании, как некоторый план, достойный реализации и значимый для данной личности. Критерии значимости лежат не во внутренних ощущениях, а в поступающей из вне информации приносящей удовольствие или удовлетворение от сделанного или намеченного.

   Здесь, в равной мере, представлены и мужчины и женщины. (Таковых около 2% населения).

    Другая группа носителей командной функции - «законченные»  эмоционалы (при ведущей экстравертности), суждения и мотивация которых зависят от нахлынувших эмоций и ярких образов, а значимость и обоснование в форме умозаключений их волнует ещё в меньшей степени, чем предыдущий тип.

  Таковых набирается 1,7 % - также, поровну мужчин и женщин.     

  Среди мужчин, также в этом качестве пребывают и личности приземленные, с ориентацией на ощущения на уровне физического плана. Другими словами, они в большей степени подвержены тем эмоциям, которые сопровождаются вполне реальными физическими ощущениями, доставляющими личностное удовольствие. В погоне за которыми, они и организуют свою жизнедеятельность.

   Таких около 0,7% населения.

   Кроме того есть ещё около 0,3-0,4 % от всего населения, именно мужчин, склонных к реализации этой функции явным силовым образом, в равной мере как экстравертно, так и на межличностном уровне. Что соответствует носителям командной функции, расположенным   к прямому завоеванию и покорению окружающего или к силовому отстаиванию (охранению) имеющегося. (В семейной сфере отношений – это носители прямого диктата со стороны «сильного пола».)

    И, наконец, носителями командной функции в социуме являются, также мужчины, увлеченные и эгоистические по натуре, с развитым внутренним (для себя самого) пониманием происходящего, «выплескивающие» это понимание наружу, как указания и команды для окружающих. (Обоснование правильности которых не обсуждается, поскольку «глухота» к внешнему воздействию распространяется на все, что не «резонирует» с внутренним состоянием собственного «Я»)

  Их набирается около 0,3 % от всего населения.

    Другая сфера реализации командных функций связана с межличностными отношениями. В которых женщинам «положена» командная функция по их самости (на уровне духовного плана, сопровождающего план эмоциональный и в нем реализующаяся, как проявление личной ответственности – таковых около 0,3 %), что и характеризует их,  как «хранительниц очага». А вот мужчины здесь превалируют при сильном физическом плане – их в два раза больше, чем женщин - около 0,4 %, что и соответствует «разведчикам рода» в физической реальности. Большее количество мужчин вполне обосновано, поскольку не все разведчики живущие, главным образом, в физической реальности возвращаются назад к «очагу»

   Но уже при определенном развитии интеллектуального плана сознания их число выравнивается и составляет 0,2% от всего населения, как для мужчин, так и для женщин.

Что следует из определенной разумности, не позволяющей «бросаться в омут» или «нестись по жизни с закрытыми глазами». В результате шансы «остаться в живых» выравниваются и гендерная диспропорция не требуется.  

   И только в полностью физическом существовании, интровертно – межличностном, женское животное начало (как командная функция) является определяющим и заявляет о себе у 0,4% населения («слабого пола»), что и является гарантом продолжения рода в любых условиях существования, поскольку экстравертные установки не являются определяющими.

  В целом проводниками командной функции в социально-личностных отношениях являются около 8 % населения, ориентированные на внешнюю сферу своего существования и руководящиеся в своих действиях эмоционально-чувственным состоянием, обусловленным внешним воздействием. Что, как раз, и указывает на заданность командной функции природными закономерностями, аналогично, праву сильного в мире животных.

  Если рассматривать только сферу общественных отношений, то число «командиров» не превышает 5%, причем мужчин больше чем женщин. Часть из них наделена определенной разумностью, но в большей степени они руководствуются страстями и животной комфортностью личностного существования, относительно средневзвешенного для  общего распределения личностных структур, присущих человеку.

     Все люди разные, также различны и носители командных функций в своих интересах и устремлениях.

     Кому-то «по душе» быть царем и изменять окружающее по мановению руки или взглядом…и как самое желаемое, для некоторых из них – чтобы все происходило «само-собой», почивая при этом на вершине «пищевой цепочки». Для этого целенаправленно формируется целый сонм приближенных, которые подчас не только делают, но и думают за «царя», находясь у него в услужении.

     Кому-то хочется осознавать себя столпом, носителем ценностей и выразителем интересов окружающих, что представляется ему в наборе некоторых формальных (обычно материализованных) признаков, начиная от обладания чем-либо, и заканчивая манерами в поведении, и ритуалами, как самыми простыми формами доступными прямому восприятию…и так вплоть до «перста», указующего направление на «солнце», которое, как ему представляется, находится именно там, куда он указывает.

    Кому-то вообще ничего не хочется иного, чем  текущее получение удовольствия, ради которого он согласен как возводить, так и крушить все, «что подвернулось под руку».

    Но при всем придуманном многообразием форм сущность командования нисколько не изменяется и проходит напрямую, в независимости от форм восприятия отдельными личностями. При этом, в каждой личностной системе оценок и характере восприятия, проявляется одна из сторон командной функции, которая ошибочно принимается за её воплощение целиком, как некоторое благо (или проявление «злой воли»), обычно, абсолютизируемое сверх меры.

    Формы реализации командной функции в социуме определяются уровнем некомпетентности командующих субъектов и имеющейся у них обслуги, а также предыдущими социальными наработками, реализованными в конкретном социуме.

(При необходимом уровне компетентности командующего субъекта, командная функция трансформируется в управляющую, как проявление разумности в подходе к существованию.)

    С точки зрения носителя (по природной животности) командной функции, её смысл заключается в достижении личной (в значительной степени материальной) комфортности существования, которая может распространяться на его окружение и, в какой-то мере на весь социум.

   Проше всего командовать объектами с минимальным набором субъективных признаков, а, следовательно - единообразной массой, с однотипным восприятием. Следовательно «из благих побуждений» к этому и надо стремиться, что позволит на практике, особенно не утруждать себя поиском способов командования и максимально получать удовольствие и удовлетворение от этого процесса. (Это вполне рационально-естественно, если мазохизм, не является отличительной чертой командующего субъекта.)

   Поэтому «унификация» населения является одним из направлений обеспечения  личной комфортности властителей, что лукаво обосновывается  его же (населения) интересами. Этому способствует и иерархическое  государственное устройство, обуславливающее воплощение желаемой унификации в протекающие социальные процессы, замыкающиеся на правителя.

    Отсюда, в частности, тяга к военным парадам, (как очевидности властвования и возможности править), где все в шеренге и выполняют заранее сформулированные приказы, отдавая честь находящемся на трибуне, как отражении трона, для «коронованных царствовать», в связи с наличием у них командной функции.

     Смысл властвования (кроме получения удовольствия) состоит в постоянном укреплении властных структур и поддерживающих её (власть) форм социальных отношений, как средств, для реализации командной функции (объектно-личностной по сути).

Другой подход заключается  в абсолютизации властной функции субъекта в социальной жизни, как самодовлеющей ценности и, потому, не связанной с ответственностью за возможные  последствия её практического воплощения. (Вплоть до потери здоровья, или даже смерти призывников в вооруженных силах, в мирное время, из-за неграмотности командиров – «на войне, как на войне».)

     Правда, в сегодняшних условиях, чисто силовой блок власти отходит, порой, на зависимые позиции (и «включается» в моменты кризисов), а главенствуют скрытые механизмы, вроде кредитования электронными деньгами, когда запись в компьютере делает человека, попросившего сделать эту запись полностью зависимым от того, кто «дал добро» на то, чтобы очередной клерк эту запись сделал. При этом ни реальный носитель властных полномочий, ни его деятельность не попадает под надлежащий социальный контроль и меру ответственности, что позволяет ему, опираясь на этот властный рычаг, «стричь купоны» со всех, участвующих в этих отношениях, постоянно наращивая свой потенциал. А все возможные негативные последствия для заемщика, полностью вменяются в вину последнего.

   (Не обремененные ответственностью властные функции могут существовать до тех пор, пока система не перестанет выдерживать нагрузку, а связи и связующие элементы не начнут «выгорать» один за другим. То есть, когда инстинкт самосохранения  отдельного индивидуума не заявит о себе в полную силу.

Тогда наступает очередной цикл борьбы за выживание, всех со всеми, как отражение природной животности вида.)

     Природная смекалка (творческий потенциал) и накопленный опыт сформировали достаточное число способов и методов усиления, удержания и укрепления позиций властвующих субъектов, в основе которых лежит манипулирование информационными потоками, предназначенными для членов сообщества, и вызывающими у них предсказуемо-ожидаемое понимание и оценивание происходящего. Формирование ложного понимания среди населения (посредством воплощения властных решений), об источниках и причина возникающего личностного  дискомфорта и неопределенности в завтрашнем дне, «автоматически» делает его «открытым» для  поступающих «сверху» команд. Подчиняясь которым, оно рассчитывает на получение дополнительных благ и улучшение условий существования.

    Командному воздействию в большей степени подвержено  упрощенное, шаблонное личностное мировосприятие на уровне бытовых ценностей и животных инстинктов, поскольку, инстинкты «заложены» в эмоциональном плане сознания, как однозначные решения, слабо контролируемые со стороны интеллектуального плана.

    Формализация восприятия и унификация способа мышления населения, до уровня шаблонности, опирающейся на набор привнесенных со стороны (по приказу) власти стереотипов, реализуется, в частности, посредством законотворчества, под девизом – «закон един для всех» и «все равны перед законом». Как будто бы, и нет никакой иерархической лестницы государственной власти, в соответствие с которой и формулируется любой рукописный закон, корректируясь по мере продвижения «наверх» и утверждаемый «высочайшим позволением».

   Все рассуждения о всеобщем демократическом обсуждении и учете поступивших поправок в готовящиеся законодательные акты, и пожеланий вообще – не более чем миф, тиражируемый властьимущими в сознание «паствы». Так, даже для прочтения одного миллиона предложений (не говоря уже о необходимости осмысления и согласования в группе  разработчиков очередного «судьбоносного» закона) требуется достаточное время. Отводя десять секунд, на одно пришедшее предложение, мы получим 10 миллионов секунд непрерывной работы – это год без выходных и праздников.

    Случаем действительно необходимой шаблонности восприятия и стереотипа поведения, является наработанный социальный инстинкт, который должен «включаться» в критических ситуациях, обычно связанных с техногенными (или иными) катастрофами. Когда командир  реально «знает» наперед, что будет, и, исходя из этого знания или инстинктивно, отдает команду к беспрекословному выполнению находящимся в подчинении. 

   Но перенос такого подхода («команды не обсуждаются») в обыденное существование, с регламентацией «каждого шага», является зомбированием личностного восприятия и  преградой к творческому, а порой и просто осмыслению происходящего. В результате, личность превращается в «набор исполнительных функций», реализуемых  в интересах, главным образом, властьимущих. 

   Команды, адресованные населению, могут отдаваться как в словесной, так и в цифровой форме – в виде численных показателей (например, государственный бюджет, состоящий из набора цифр, подчас, слабо отражающих реальное положение дел – это закон). Аналогичный подход воплощен в наборе численных показателей, характеризующих степень исполнения ранее выполненных команд. При «грамотных» показателях и «грамотных» методиках их вычисления – это способ избежать ответственности за неграмотное правление, и как повод для наказания  в отношении исполнителей, не обеспечивших нужный показатель. И чем оторваннее будут эти показатели (которые властьимущие пишут сами для себя) от реальной жизни большинства населения, тем проще ему (населению) внушить определенные (якобы обоснованные и закономерно вытекающие из текущего состояния) позитивные надежды на будущее и заставить подчиняться последующим командам (или, наоборот, «развести руками» - «ничего не попишешь»…уж как случилось…хотели же, как лучше).

    Другим способом, способствующим проведению команд, является унификация устремлений и интересов живущих, в направлении объектов окружающего мира.  И, чем таких объектов будет меньше, тем лучше. Самым очевидным проявлением такого подхода являются деньги (как некоторый объект, наделенный вымышленным свойством быть эквивалентом всего личностно значимого для обеспечения комфортного существования).   Контролируя потоки денежных знаков и их суррогатов и «заменителей», и приписывая им ту или иную эквивалентность всему остальному, можно командовать самыми различными социальными процессами, правда, до тех пор, пока количество придуманного «эквивалента» не превысит очевидную ценность им обслуживаемого, но к нему не относящегося. В результате, объект теряет свою привлекательность и обесценивается в сознании населения, начинающего понимать, что это обычный вымысел жаждущих власти для его (населения) использования в личностных интересах и ради собственной, явно избыточной, комфортности, ущемляя комфортность материального (и не только) существования остальных. 

    Самым же простым методом проведения команд «в жизнь» является обещание правителей или их марионеток (как распорядителей благ, подчас, вымышленных), зависящему он них населению,  некоторых материальных и других ценностей, способствующих получению удовольствия от жизни. Причем, чем в большей степени предлагаемая ценность ассоциируется на уровне ярлыка («светлое будущее», «общество благоденствия») или цифры («доходы вырастут в два раза», «экономика будет укрепляться»), под который, изначально, и была подведена на основе придуманного сущностного наполнения, тем проще реализация данного метода.   Ярлык, «мулька», бренд, рейтинг, показатель  выступает, как некоторая самодостаточная ценность, являясь, на самом деле, элементом манипулирования населением, со стороны разного рода  властвующих субъектов и связанных с ними исполнителей.

    (Что отражается и в политике «нарисованного  пряника», как «шага вперед», сделанного современным «цивилизованным» миром, по сравнению с пряником реальным, лежащим в основе прямого силового метода командования, оперирующего реальными материальными объектами, как, например, наградой, уносимой с «поля боя» победителем.)

        Когда всего этого оказывается недостаточно, в сферу практического властвования  включается  воздействие, основанное на  инстинктивном ощущении опасности и инстинкте размножения.

     Животный инстинкт к размножению, подкрепляемый получением эмоционально-чувственного удовольствия для его поддержания (подчас неудержимый чисто животный инстинкт) власть всегда пыталась держать под контролем. Как путем наложения табу и запретов, так и путем непосредственного физического ограничения условий и возможностей к его реализации. Но, при необходимости пересмотра основных методов правления, он «выпускается в свободное плавание», как «джин из бутылки», в том числе,  путем изменения текущего законодательства. Тем самым внимание населения «перемещается» в доступную всем область общего обсуждения, в которой единое мнение практически невозможно уже в силу гендерных и возрастных различий. В это время «тихой сапой» проводятся решения об использовании новых рычагов правления (сопровождаемые, при определенных условиях, возвратом «джина в бутылку», как отражение постоянного «внимания» власти к проявлению общественного мнения).

     Для перехода от одних методов властвования к другим, как раз, и необходим разрыв в личностном восприятии, путем зацикленности последнего на каком-то одном важном вопросе, связанным с разрушением привычных «рамок», и сказывающимся  на других направлениях личностного существования.

     Параллельно с этим, обычно, стимулируется чувство тревоги, сначала за будущее, а потом и настоящее существование. Что достигается возведением, в том числе, «силовых заборов» по отношению к возможностям самореализации отдельной личности, для включения всех в одно русло, в пределах которого можно успешно руководить с использованием имеющегося арсенала средств и методов воздействия. В конечном счете, весь такой поворот строится на основе «кнута», бьющего и по «своим» (обслуге) и чужим, чтобы всем было неповадно противостоять властной верхушке. Для закрепления достигнутого, по отношению к исполнителем, способствующим этому переходу и нужда в которых сохраняется, используется образ «пряника», как заслуженная ими добыча, лежащая совсем рядом. Но для того, чтобы её не лишиться, необходимо продолжать стараться в угоду властьимущих.

      Крайний вариант преобразований социальных отношений происходит при  активном «включении в оборот» инстинкта самосохранения индивида, обеспечивающего выживаемость животного вида, на уровне наиболее подстроившихся по условия существования. (Попутно происходит физическое устранение «лишних ртов», а равно,  обладающих «не тем» способом мышления.) В животном мире, при тяжелых условиях поиска прокорма, как известно, выживают наиболее неприхотливые и могущие дать физически более здоровое потомство для подобного существования. 

    Оставшиеся, после такого отбора,  подвергаются «дрессировке», чтобы лучше подносить властьимущим и довольствоваться их «подачками», как «милостью божьей» (иногда для них организуется некоторый «выпас» для самопрокорма).

   Для удержания такого положения в дальнейшем, необходимо достижение стабильности вновь организовавшейся системы отношений. А это ведет к выработке нового подхода к системе воспитания и образования, чтобы у населения, «ненужных мыслей» и не возникало, или была бы возможность  подавлять их в зародыше.

   В конечном счете, культивируя рефлексию, как проявление истинной счастливости существования, и ограничивая возможность получения материальных благ и удовольствий только  «главным распределителем», находящимся в ведение (зачастую «скрытом от посторонних глаз») власти, последняя пытается по-новому «оседлать социум». (Для чего подбирается определенный набор упрощенных шаблонов, по которым и распределяются имеющиеся и производимые в социуме материальные блага. Все остальное окружается «красными флажками».)

     Для  этого, в достаточно большом социуме, обычно, находится контингент «исполнителей на местах», по жизни и по судьбе, которым, предназначено быть ведомыми, в силу определенного личностного склада, и, не имеющих возможности (объективной) для реализации собственного творческого начала в силу условий текущего существования.

     В численно небольших социальных объединениях, значительное ухудшение условий существования обычно приводят к  постоянной смене «вожаков» и, в конечном итоге, установлении прямой диктатуры (в частности, к тирании). Продолжительность пребывания  общества в таком состоянии  зависит от ресурсов, доступных конкретному обществу и личных возможностей каждого из его членов, а также от имеющегося окружения и его воздействия на данное общество.