Мёртвая зыбь. Продолжение

Фото Галимов Шамиль

Мертвая зыбь


Продолжение. Начало в N 3

Чтобы лучше уяснить эту проблему, придется обратиться к истории последних десятилетий. Она еще в нашей памяти со всеми деталями, но молодежь может и не знать всего того, что известно нам.
Так вот, татарстанская ветвь татарской политико-экономической элиты в большинстве своем сформировалась, как и везде в России, из партийносоветской номенклатуры, жившей к середине 1980-х годов, как и практически все в СССР, на одну зарплату, хотя и хорошую, но такую, что на нее разбогатеть было невозможно. Мы еще помним, чем владела эта верхушка в республике в то время (дачи, квартиры, машины и т.д.). Ничего экстраординарного у них не было. Но когда наступили времена бурных преобразований 1980-х годов и в республике в движение пришел весь средний класс, сформировалась достаточно влиятельная национальная оппозиция, для партийно-советской номенклатуры настали трудные времена (она не везде удержалась у власти, например, в соседнем Башкортостане работникам обкома на смену пришли другие круги). Так как страна была многонациональной и в союзных республиках начались мощные национальные движения, а в московской партийной элите произошел раскол на горбачевцев и ельцинистов, наступил период чрезвычайно широкой демократии.
В Татарстане властным органам из-за демократического давления также пришлось пойти на достаточно радикальные уступки национальной оппозиции - иначе старая номенклатура попросту не удержалась бы у власти. Тогда возник временный союз демократически настроенных представителей татарских организаций и части правящей бюрократии, приведший к обретению суверенитета, заодно позволивший очень опытным аппаратчикам оседлать народное движение. Затем волна демократического подъема, натолкнувшись на колоссальные экономические и социальные трудности, схлынула (это было видно уже на рубеже 1991/1992 гг.), но власть имущие, воспользовавшись моментом (распад СССР, ликвидация КПСС, никакого контроля), быстро прибрали в свои руки наиболее лакомые куски собственности - в наших условиях это нефть и нефтехимия, особенно последняя, но не только (вспомним, на чем разбогател г-н Семин). Главные богатства, которые сейчас есть у республиканской политико-экономической элиты - а некоторые ее представители, как нам сообщает журнал «Форбс», владеют сейчас имуществом, оцениваемым ближе к сотне млрд. рублей - были накоплены именно тогда.
Что же получается? А получается, что народ требовал буржуазно-демократических преобразований, равного доступа к собственности, контроля над властью, а реально и то, и другое оказалось в руках крупных собственников из бывшей партийно-советской номенклатуры. У нас все было один к одному как в стране в целом, может быть, слегка различалась структура собственности: в России она в базовой своей части была нефтегазовой, у нас - нефтехимической.
Модель буржуазного строя, которая закрепилась в 1990-х годах в стране окончательно, оказалась неолиберальной, а не народно-демократической (социал-демократической).
Естественно, при таком положении, несмотря на имеющиеся между центральной и республиканской элитами противоречия, они были преодолены (Договор 1994 г.), когда фактически была достигнута негласная договоренность по принципу «вы нас не трогаете, а мы (татарстанская сторона) не перешагиваем через красную черту». Таким образом, наша политико-экономическая элита, национальная в своем большинстве, невиданно обогатившаяся в 1990-х годах, весьма быстро встроилась в существующие в стране властные отношения, по принципу, как говорят, «ворон ворону глаз не выклюет». Помните, как перед нашими взорами мелькали всякие там «Наши дома – Россия», «Отечества - вся Россия» и т.д.? Везде татарстанская политическая элита была в первых рядах.
Но это не означает, что проблемы между центральными и региональными элитами исчезли. Нет, они сохранялись, в том числе имея и чисто экономическую базу (борьба за долю производимого в регионах продукта, за куски собственности и др.). В случае с Татарстаном, конечно, у противоречий имелось и национально-культурное составное - татарстанская политическая элита, прошедшая через виражи конца 1980-х - начала 1990-х годов, понимала, что национальному должен предоставляться определенный простор, но центральная элита все время выбирала шовинистический крен, ибо старое имперское сознание у нее было живо, отчасти специально культивировалось. В такой обстановке наша элита в 1990-х годах, пока еще разрешались определенные свободы в самовыражении региональных идентичностей, иногда позволяла себе даже выступить (особенно этим славились М. Шаймиев и М. Рахимов) против нарастающей централизации и растущей культурно-языковой унификации.
Этому «перетягиванию канатов» был положен конец с приходом к власти в России В. Путина - с начала 2000-х годов вертикаль власти в стране резко усилилась, региональные элиты были поставлены на колени, произошел полный политический переворот - власть в стране, не теряя своего либерально-олигархического характера, приобрела новые черты бонапартизма, сдобренного российскими особенностями в виде прямого участия в политической системе России представителей спецслужб с их своеобразной ментальностью. Для Татарстана рубежным стало празднование 1000- летия Казани, когда в 2005 г. республиканская политическая верхушка обменяла свободу, хотя и ограниченную, на сохранение своей власти и нажитого далеко не праведными путями имущества.

После этого те редкие случаи, когда местная элита позволяла себе выступить против «генеральной линии», как было, например, с попыткой М. Шаймиева накануне своего ухода с поста президента удержать федеральную власть от окончательной ликвидации национально-регионального компонента школьного образования, уже не имели практически никакого значения - центр, почувствовавший силу, не обращал внимания на такие мелкие «укусы». Татарская политическая элита перестала существовать как самостоятельная величина, превратившись в филиал «Единои России», отныне она могла только выполнять команды, спущенные сверху.
Если обобщить сказанное, в сухом остатке получим следующее: татарстанская политико-экономическая элита, ставшая крупными собственниками, встала в один ряд со своими братьями по классу - с федеральными олигархическими структурами во главе с их политическим руководством, в итоге полностью оторвавшись от своего народа. То, что дело обстоит именно так, доказывается их пребыванием в одной и той же партии, ведущей неолиберально-буржуазную политику, практически не отражающую интересы широких масс народа, в том числе и татар.
Между тем те противоречия между республиканской и центральной элитами, которые связаны с национальным моментом, не только сохранились, но и имеют тенденцию к дальнейшей эскалации (скажем, распространившись уже и на конфессиональные дела). Однако в отличие от недавнего прошлого правящая республиканская бюрократия о них уже напрямую говорить не в состоянии - даже выступление бывшего президента М. Шаймиева на недавнем заседании по случаю 20-летия Конституции Республики Татарстан было весьма общим, состоящим в основном из намеков, а не точных политических оценок (хотя, надо признать, некоторые остатки былой смелости у госсоветника все же прослеживались). Тем не менее законодательная ветвь власти в республике все же свои возражения регулярно транслирует наверх. Связано это с тем, что эта группа несколько более свободна, чем исполнительная вертикаль, но тоже, как известно, состоит в абсолютном большинстве из единороссов, какая уж тут независимость. Представители же республиканской исполнительной власти, превратившись в молчаливую группу реализаторов «генеральной линии», стали полными заложниками выстроенной в стране системы, да в такой степени, что уже попросту избегают даже формулирования политического ответа на нарастающие национальные проблемы, связанные с проводящейся федеральным центром политикой.
Но дело не только в этом. Надо учесть и классовый момент, как говорили марксисты, ибо базовые интересы двух групп элит, направленные на защиту накопленных богатств, сохранение неолиберального строя, коренным образом отличающегося от социальной демократии, которой жаждет народ, у них совпадают, поэтому все остальное, в том числе и дела национальные, уже представляются для татарстанских верхов мелочью, на которую можно и закрыть глаза.
В реальности не все так просто, так как татарская элита «сидит» на своих местах благодаря наличию «татарского» измерения в политической жизни республики, что не позволяет ей полностью абстрагироваться от имеющихся национальных проблем. Но фактически национальной проблематике наши верхи стараются уделять как можно меньше внимания (не злить медведя - вот их главный, не произносимый вслух принцип), спуская все, что можно, на уровень общественных организаций типа ВКТ.
Круг, таким образом, замкнулся: у татар в настоящее время дееспособное политическое ядро, не на словах, а на деле защищающее, причем успешно (трескотня не в счет), национально-культурные интересы, по большому счету, отсутствует. Хотя однажды, как рассказывают, председатель парламента Татарстана Ф. Мухаметшин, когда ему сообщили, что в Турции создано очередное «татарское правительство в изгнании» (мы их видели уже несколько) и воскликнул: «А кто же тогда мы?!», - спешу его успокоить: это в данный период истории далеко не они. Так и получается, что в рамках татарской этнонации ее самым слабым (в политическом смысле) звеном сейчас является как раз татарстанская политико-экономическая элита. Если судить историческими мерками, а не преходящими обстоятельствами, то состояние, в котором оказались наши верхи, - это ее трагедия, ибо среди ее представителей много толковых и умных, по-настоящему патриотически настроенных личностей. Но, несмотря на то что не все зависит от этого слоя нашего общества, так как есть общероссийские реалии, перед судом истории, когда народ в лице своих интеллектуалов выставит свой счет по поводу ее деятельности, именно сегодняшней политической элите республики придется еще держать ответ. И это, на мой взгляд, может оказаться делом очень непростым.
Вот теперь, когда мы провели некоторый предварительный анализ, еще раз вернемся к Всемирному конгрессу татар, чью работу необходимо рассматривать не в абстрактной плоскости «чего нам хочется?», а в обрамлении жесткой реальности. На самом деле это единственный путь для понимания татарской действительности и избавления от пустых иллюзий, которыми все еще тешат себя многие наши сородичи.

Дамир ИСХАКОВ,
доктор исторических наук.
(Продолжение следует)

Газета “Звезда Поволжья” № 04,  31 января 2013 года, Казань
Другие материалы газеты на сайте http://www.zvezdapovolzhya.ru/