Конец прекрасной эпохи

Лукас Кранах. «Золотой век»

Месяц назад премьер Дмитрий Медведев строго велел руководителям министерств и ведомств организовать постоянное дежурство в своих приемных. Дежурные, согласно тексту поручения премьера от 20 ноября, нужны в целях «оперативного информирования руководителей федеральных органов исполнительной власти о поступающих поручениях и указаниях Президента Российской Федерации и Председателя Правительства Российской Федерации, а также обеспечения взаимодействия с руководством федеральных органов исполнительной власти по вопросам, требующим незамедлительного решения».

Говорят, что до таких строгостей премьера довел инцидент, произошедший в воскресенье, 18 ноября, когда Медведев отчаялся разыскать руководителя одного из ведомств. Его мобильный был отключен, в приемной и московской квартире никто не отзывался. Поиски министра прекратились ближе к ночи – он был найден где-то за городом, – а на следующий день премьер и велел дежурить. В течение месяца все ведомства доложили – дежурства налажены, можно не волноваться.

Все, конечно, догадались, что это была история не собственно про дежурства, а про правительство и министров, которых премьер пытается призвать к порядку. С дежурствами в российских ведомствах все хорошо – в приличных приемных дежурят и без особых указаний из Белого дома, а там, где дежурств до поручения премьера не было, прислушались бы и к простому звонку из аппарата правительства. Понятно, что, отправляя такое поручение министрам, премьер, как может, пытается навести порядок в своих рядах и напоминает, что он тут тоже главный. Похожие сигналы идут и из Кремля: президент не доволен работой правительства, пишут «Ведомости», а еще выпустил строгий и плохо исполнимый перечень поручений в связи со своим посланием. В этом, конечно, можно увидеть политическую борьбу президента с премьером, но, на мой взгляд, смысл происходящего несколько глубже. 

Борьба с коррупцией и дела Сердюкова и Скрынник – на встрече с Валдайским клубом Путин назвал их «толчками с федерального уровня», – а также непривычно строгая манера общения с подчиненными, окрики и напоминания про ответственность понадобились Путину и Медведеву по простой политической причине.

Рейтинг власти падает, а молчаливое большинство все чаще заявляет власти о своем политическом нейтралитете.

Строгий начальник – хорошая роль для таких времен, и Путин с Медведевым с удовольствием играют ее в повседневной жизни. Бюрократы, особенно опытные, как Коган или Говорун, понимают это и стремятся покинуть свои расстрельные должности, толковых людей становится все труднее зазвать во власть. Парадные приемные Кремля и Белого дома, вроде АСИ или Открытого (или как там его?) правительства, полны народу, но руководителей высшего уровня там не рекрутируют. Многие хотят держаться от власти подальше, и дело даже не в «законе Магнитского». Атмосфера в кабинетах накалена, уже понятно, что чиновников будут выбрасывать за борт лодки, чтобы показать радение о народе, справедливость или просто личную силу. Российская элита, высшие чиновники к такому не привыкли, только миновал кризис, который потребовал значительного напряжения сил. Но глядя вперед, элита не видит света в окошке: граждане недовольны, экономика застряла, издержки бизнеса, а тем более госслужбы, где речь идет о личной ответственности, растут.

Пока волну уходов на пенсию удалось погасить – в строю, например, остался потянувшийся было в Лондон Алишер Усманов. Но она все равно усилится, а качество бюрократии будет падать: специалисты предпочтут госслужбе, где могут отругать или посадить, что-нибудь другое, крупные бизнесмены, связанные с властью, задумаются о продаже бизнеса или пенсии в совете директоров. Кажется, что золотой век путинской стабильности закончился в прямом смысле: так зарабатывать, как раньше, в России больше не получится, страна остывает, замедляется и больше не сможет служить кормушкой для всех. В этом смысле характерна свалка между Кремлем и правительством из-за энергетических активов: чиновники с азартом структурируют и укрупняют последнюю размытую между олигархами, государством и западным капиталом отрасль, ведь после энергетики делить в России будет нечего.

Над страной – тень рецессии, длинных, тяжелых лет медленного развития, старения народа, стремительно уходящей тучности нив и сокращения доходов. Чиновники просто видят ее источник и поэтому уходят, понимая, что грозные окрики сверху – не признак яростного сражения, а шаги отчаяния, крайние средства начальников, озабоченных своим будущим.