Интеллигенция. Возрождение из пепла

ПОЛИТПРОСВЕТ

Интеллигенция. Возрождение из пепла

http://www.lgz.ru/article/20398/

В предыдущем номере «ЛГ» была опубликована статья А. Щипкова «Интеллигенция. Свидетельство о смерти», смысл которой вполне ясно выражен в заголовке. Авторы предлагаемого материала смотрят на судьбу российской интеллигенции совсем иначе…

Массовые выступления в Москве и других российских городах в декабре 2011 года, вызванные итогами превратившихся в фарс парламентских выборов 2011 года, собрали на площадях людей самых различных взглядов – и либералов-рыночников, и традиционалистов, и националистов, и просто людей неравнодушных. Нелепо сводить этот протест к заговору масонов и иноземных агентов. Что, впрочем, не ново. Во времена Н.Я. Данилевского крепчавший в России нигилизм пытались объяснять не протестом, пусть и ложно направленным против «частных зол и неустройства нашей жизни», а лишь результатом подражательности, следствием такой болезни русской жизни, как «европейничанье».
Выборы разных уровней в октябре 2012 года в очередной раз подтвердили невозможность доверия к существующей избирательной системе и апатию большинства населения при фальсификации выборов.
В естественных науках есть всеобщие законы и законы, распространяющиеся на определённые сферы или определённые среды. Социальные законы пусть не всеобщи, но многоформатны. Элита как социологическое внеклассовое понятие охватывает правящие слои любого общества и авторитетную часть тех слоёв общества, которые борются за то, чтобы стать правящими. И те, и другие включают носителей власти, служивую и творческую части общества.
Кризис элиты – это всегда кризис нравственности. Чем, скажите, культ свободной любви начала ХХ века отличается от культа гражданских браков начала XXI века?
Именно кризисы элит всегда предшествовали потрясениям в обществе, обозначая назревание последующих глубинных перемен. И в феномене пожирания революцией своих творцов – тоже выражение кризиса элиты, элиты революционной.

Смута конца ХХ века нанесла России труднопоправимый урон. Стремление к переменам, вылившееся в радикальную перестройку советского общества, во многом, если не полностью, смогло охватить весь СССР благодаря позиции тех, кого последние сто лет называют интеллигенцией.
Кто отвечает за благополучие и счастье отдельного человека? Личность или народ? Народ или элита? Где водораздел между современным обществом и «выжившим» после марксизма государством? Все эти вопросы особенно обострились в наши дни, когда совершенно по-новому зазвучала тема легитимности власти.
Нараставший в России с 1990 года дефицит легитимации увенчался к 2012 году кризисом. Потеря легитимации не бывает случайной. Ю. Хабермас ещё в 1973 году писал, что такая потеря происходит, когда государственное антикризисное управление делами общества даёт сбой и отбрасывается назад за им же установленные программные притязания.
Русский интеллигент – это человек мыслящий. Но умение мыслить не вырастает линейно из суммы полученных знаний. Неслучайно Н.К. Рерих отмечал, что «знание приходит лишь при готовности духа». Для русской интеллигенции особую роль несёт в себе православный стержень национального самосознания, поскольку нравственной, духовной силой православия проросла вся наша культура. Но одна часть интеллигенции охраняет соответствующую традицию, другая уже более двух веков пытается эту традицию сокрушить.
В середине XIX века интеллигенцию определяли как «самосознающий народ». Но монолитности интеллигенции не было никогда. Она всегда разделялась на «прогрессистов» и «охранителей».
Нельзя не заметить, что интеллигенция во всех её разновидностях тотально подвержена интенционализму (не путать с интернационализмом) – учению или вере в то, что цель освящает любые средства. «Прогрессист» Г.В. Плеханов с полным на то основанием разделял интеллигенцию на буржуазную, мелкобуржуазную и социалистическую. Задачу социалистической интеллигенции он видел в том, чтобы она стала руководительницей рабочего класса в предстоящем освободительном движении, разъяснила ему его политические и экономические интересы, равно как и взаимную связь этих интересов.
Именно интеллигенция, по мнению Г.В. Плеханова, должна была подготовить рабочий класс к самостоятельной роли в общественной жизни России.
Интеллигенты-охранители, впрочем, те же цели выражали иначе. «Нигилизм со всеми своими доктринами и последствиями был, несомненно, исчадием этой интеллигенции…» – утверждал М.Н. Катков. «Вообще наша интеллигенция имеет поверхностный, подражательный и космополитический характер; она не принадлежит своему народу и, оставляя его во тьме, сама остаётся без почвы. Её понятия и доктрины большей частью чужого происхождения и не имеют никакого отношения к окружающей их действительности, а потому никто так легко не поддаётся обману и не обнаруживает столько политического легкомыслия как наши guasi мыслящие люди».
Написано в 1880 году, а мало что изменилось.

Но посмотрим чуть глубже в историю. Вдумчивые учёные с полным на то основанием моментом рождения русской интеллектуальной элиты («бульона», который произвёл на свет интеллигенцию) называют 18 февраля 1762 года – появление Императорского манифеста «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству». Именно тогда служивую часть элиты освободили от обязанности служить отечеству, оставив права хозяйствовать и думать.
Созревание кризиса к февралю 1917 года вылилось в крах охранительной линии в русском обществе. Догматизм власти и её нежелание глубоких реформ привели к тому, что интеллигенция поддержала самые радикальные, самые экстремистские настроения в обществе, отринув самодержавие, а затем и буржуазный парламентаризм. Максималисты одержали верх.
В.И. Ленин и И.В. Сталин не признали, впрочем, за интеллигенцией как за «прослойкой» самостоятельной политической силы. Тем более что общество развивалось. После Гражданской войны в Советской России «шёл бурный процесс формирования, мобилизации и собирания сил новой интеллигенции. Сотни тысяч молодых людей, выходцев из рядов рабочего класса, крестьянства, трудовой интеллигенции… влили в интеллигенцию новую кровь и оживили её по-новому, по-советски. Они в корне изменили весь облик интеллигенции, по образу своему и подобию. Остатки старой интеллигенции оказались растворены в недрах новой, советской, народной интеллигенции», – писал И.В. Сталин.
К середине 30-х годов ХХ века большевистская (революционная) интеллигенция себя исчерпала, уступив доминирование в обществе (в том числе и через ГУЛАГ) возродившейся с новым поколением интеллигенции охранительной. Господство консервативного крыла интеллигенции после кратковременного отступления в период хрущёвской «оттепели» длилось до начала 80-х годов.

Русская интеллигенция в 90-е годы ХХ века вновь испепелила себя, расколов общество, ввергнув Россию в новую Смуту, вообще, как и сто лет назад, рассыпав историческую Россию на суверенные обломки. Разве не были тогда остро актуальны слова М.Н. Каткова из 1878 года: «Наша интеллигенция выбивается из сил показать себя как можно менее русской, полагая, что в этом-то и состоит европеизм». Политический режим, установившийся в те годы в России, с помощью пауперизации приобрёл «социальную терпимость» граждан колоссальной ценой распада общества. Интеллигенция через свою глубокую дезинтеграцию утратила качества явления, уступив место в социальной жизни мещанству, носителем идеологии которого стали новые русские.

Итак, на протяжении ста лет, с середины XIX до середины XX века, история России определялась лидерством интеллигенции, то революционного, то охранительного её крыла. С провозглашения курса на рост благосостояния народа при «позднем» Л.И. Брежневе начался ползучий реванш мещанского самосознания, завершившийся «потребительской революцией» 90-х годов ХХ века. И проблема не в том, что власть и общество впервые всерьёз озаботились улучшением быта населения – эти вопросы пытались решить и в период всех реформ ранее, – а в том, что материальный достаток стал культом, целью жизни.
Реванш мещанства – вот что стоит за «реформами» ельцинской эпохи.
Смысл событий 2011–2012 годов в том, что уличные выступления и их массовая поддержка в среде думающей части общества показали, что монополия мещанской идеологии кончилась, что мы накануне новой эпохи интеллигенции. Революционное и охранительное крыло интеллигенции, деморализация которых позволила мещанству одержать верх два десятилетия назад, сблизились по позициям в борьбе за перемены.
Начиная в 2012 году своё «Кризисное обществоведение» с сомнения, «может ли сохраниться при таком повороте сам феномен русской интеллигенции», С.Г. Кара-Мурза затем делает вывод: «Большинство молодых людей получают диплом о высшем образовании, а интеллигенции в России нет. Её надо будет снова собирать и выращивать – если общество и государство поправятся».
С уличных протестов конца 2011 – начала 2012 года по большому счёту началось воскрешение разрушенной в конце ХХ века русской интеллигенции.

Постановка социальных целей всегда была функцией интеллигенции. Политические события последнего времени показали, что российская интеллигенция вновь вышла из затворничества и ставит перед обществом вопрос о выборе дальнейшего движения.
Только Конституционное собрание и глубокая реформа высших представительных органов власти Российской Федерации сохранят поступательное развитие общества и предотвратят назревшие социальные катаклизмы, говорит «думающая часть общества». Ничего не надо, всё под контролем, заклинают придворные идеологи в Кремле.
Государственная власть России начала XXI века повторяет ошибки власти вековой давности.
Мало кто не знает древнего мифа о птице Феникс, которая после периодического самосожжения возрождалась из собственного пепла и начинала новую жизнь. Птица Феникс стала символом постоянного возрождения и вечного обновления. Именно о Фениксе вспоминаешь, размышляя о русской интеллигенции, её прошлом и настоящем.
Ныне, как и после революций и Гражданской войны начала ХХ века, интеллигенция начинает возрождаться из пепла. В активизации гражданского общества, в росте оппозиционных настроений среди элиты просматривается именно стремление думающей части общества уйти от воспроизводящей саму себя новой номенклатуры, от возродившейся профанации выборов.
Что осталось от доверия народа к его думающей части? Пепел. Но, отбросив идеологические шоры, испуг власти и ложь её апологетов, мы увидим и начало воскрешения волшебной птицы Феникс. Это начало – в тех призывах к переменам, которые не просто звучат на площадях, в газетах и телепрограммах, а встречают деятельный отклик, особенно среди молодёжи. Может быть, кто-то из-за рубежа и поддерживает либеральных политиков – не в этом дело. Важно то, что требование перемен, честных и прозрачных выборов поддержано массой неравнодушных людей самых разных политических взглядов. Выборы 2011–2012 годов стали рубежом, пройдя который интеллигенция, возрождаясь, творит, наконец, в России реальное гражданское общество. Настоящее.
Один из исследователей русской интеллигенции Р.В. Иванов-Разумник отмечал её многогранность: «Интеллигенция есть этически – антимещанская, социологически – внесословная, внеклассовая, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и индивидуальному освобождению личности».
Таким образом, главная черта интеллигенции – нонконформизм, публичное оспаривание планов и действий государственной власти. Н.А. Бердяев считал критерием отнесения к интеллигенции «увлечённость идеями и готовность во имя своих идей на тюрьму, на каторгу, на казнь». При этом речь шла о таких идеях, где «правда-истина будет соединена с правдой-справедливостью». Ныне эта теоретическая фраза всё больше обретает явь.
Давно сказано, что антитеза интеллигенции – это мещанство. Конечно, о мещанстве при этом говорится не как о сословии определённой части горожан, а как о мировоззрении, где культ ценностей заменён культом интересов, причём интересов самых примитивных и эгоистических.

Каковы конкретные выводы? История повторяется. Напомним слова народовольца Л.А. Тихомирова из его последнего письма П.А. Столыпину, посвящённого необходимости пересмотра основных законов России 1906 года: «Этот строй, во всяком случае, уничтожится. Но неужели ждать для этого революций и, может быть, внешних разгромов? Не лучше ли сделать перестройку, пока это можно производить спокойно, хладнокровно, обдуманно?.. Ведь если развал этого строя произойдёт при иных условиях, мы, наверное, будем качаться между революцией и реакцией, и в обоих случаях, вместо создания реформы, будем только до конца растрачивать силы во взаимных междоусобицах, и чем это кончится – Господь весть». Написано в 1906 году.
Добавим в 2012 году: и перестройка всей социально-политической системы современной России нужна не в духе Горбачёва, который, как и Николай II, в государственных делах плыл за событиями, но не упреждал их. Перемены нужны в духе Александра III, не побоявшегося твёрдой рукой убрать из унаследованных им от отца реформ элементы нигилизма.
Возрождающаяся русская интеллигенция готова помогать власти крепить Россию, совершенствовать её экономику и саму жизнь. Нужны лишь взаимное понимание, честность и ответственность. И переход от слов к делу.


Сергей БАБУРИН,
доктор юридических наук


Татьяна БАБУРИНА,
кандидат физико-
математических наук