Пушкин был патриотом России

Александр Сергеевич очень любил свою страну, несмотря на то, что был тогдашним «креативным классом». Несмотря на то, что был величайшим деятелем русской культуры.

Никаким революционером и «борцом за свободу» Пушкин не был. Бывало, что страну критиковал, но когда вопрос становился ребром (как во время польского восстания): ты «за» или «против» России, великий поэт всегда выбирал русскую сторону.

 

Во время моей поездки в Ригу публицист Виктор Семенович Семашко подарил мне свою книгу «Не забывайте Александра Сергеевича Пушкина». В ней приводятся крайне любопытные цитаты «нашего всего».

Вот наиболее интересные и злободневные:

1. Пушкин о том, нужно ли гордиться историей России.

«Гордиться славою предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие…« Государственное правило, — говорит Карамзин, — ставит уважение к предкам в достоинство гражданину образованному».Греки в самом своем унижении помнили славное происхождение свое и тем самым уже были достойны своего освобождения…

Может ли быть пороком в частном человеке то, что почитается добродетелью в целом народе? Предрассудок сей, утвержденный демократической завистью некоторых философов, служит только к распространению низкого эгоизма. Бескорыстная мысль, что внуки будут и уважены за имя, нами переданное, не есть ли благодарнейшая надежда человеческого сердца?».

2. Пушкин о США и американской демократии

Из статьи А.С. Пушкина «Джон Теннер», ж-л «Современник», 1836 год

«С некоторого времени Северо-Американские Штаты обращают на себя в Европе внимание людей наиболее мыслящих. Не политические происшествия тому виною: С некоторого времени Северо-Американские Штаты обращают на себя в Европе внимание людей наиболее мыслящих. Не политические происшествия тому виною: Америка спокойно совершает свое поприще, доныне безопасная и цветущая, сильная миром, упроченным ей географическим ее положением, гордая своими учреждениями. Но несколько глубоких умов в недавнее время занялись исследованием нравов и постановлений американских, и их наблюдения возбудили снова вопросы, которые полагали давно уже решенными.

Уважение к сему новому народу и к его уложению, плоду новейшего просвещения, сильно поколебалось. С изумлением увидели демократию в ее отвратительном цинизме, в ее жестоких предрассудках, в ее нестерпимом тиранстве. Все благородное, бескорыстное, все возвышающее душу человеческую —подавленное неумолимым эгоизмом и страстию к довольству (comfort); большинство, нагло притесняющее общество; рабство негров посреди образованности и свободы; родословные гонения в народе, не имеющем дворянства; со стороны избирателей алчность и зависть; со стороны управляющих робость и подобострастие; талант, из уважения к равенству, принужденный к добровольному остракизму; богач, надевающий оборванный кафтан, дабы на улице не оскорбить надменной нищеты, им втайне презираемой: такова картина Американских Штатов, недавно выставленная перед нами».

3. Пушкин об уникальной Русской цивилизации.

Письмо Пушкина П.Я. Чаадаеву 19.10.1836 г.

«Татары не посмели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена. Для достижения этой цели мы должны были вести совершенно особое существование, которое, оставив нас христианами, сделало нас, однако, совершенно чуждыми христианскому миру, так что нашим мученичеством энергичное развитие католической Европы было избавлено от всяких помех... …Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».

4. Пушкин о нравственности и необходимости цензуры.

«Нравственность (как и религия) должна быть уважаема писателем. Безнравственные книги суть те, которые потрясают первые основания гражданского общества, те, которые проповедают разврат, рассеивают личную клевету, или кои целию имеют распаление чувственности приапическими изображениями. Тут необходим в цензоре здравый ум и чувство приличия — ибо решение его зависит от сих двух качеств. Не должен он забывать, что большая часть мыслей не подлежит ответственности, как те дела человеческие, которые Закон оставляет каждому на произвол его совести.

Было время (слава богу, оно уже прошло и вероятно уже не возвратится), что наши писатели были преданы на произвол цензуры самой бессмысленной: некоторые из тогдашних решений могут показаться выдумкой и клеветою. Например, какой-то стихотворец говорил о небесных глазах своей любезной. Цензор велел ему, вопреки просодии, поставить вместо небесных голубые — ибо слово небо приемлется иногда в смысле высшего промысла! — В славной балладе Жуковского назначается свидание накануне Иванова дня, цензор нашел, что в такой великий праздник грешить неприлично, и никак не желал пропустить балладу В. Скотта. Некто критиковал трагедию Сумарокова; цензор вымарал всю статью и написал на поле: Переменить, соображаясь со мнением публики. Ода Похвала Вакха была запрещена, потому что пьянство запрещено божескими и человеческими законами. — Спрашивается, каков был цензор и каково было писателям.

Радищев в статье своей поместил «Краткое историческое повествование о происхождении цензуры». Если бы вся книга была так написана, как этот отрывок, то, вероятно, она бы не навлекла грозы на автора. В сей статье Радищев говорит, что цензура была в первый раз установлена инквизицией. Радищев не знал, что новейшее судопроизводство основано во всей Европе по образу судопроизводства инквизиционного (пытка, разумеется, в сторону). Инквизиция была потребностию века. То, что в ней отвратительно, есть необходимое последствие нравов и духа времени. История ее мало известна и ожидает еще беспристрастного исследователя».

5. Пушкин о русских «революционерах»

«Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества...».

«Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердые, которым и своя шейка — копейка, и чужая головушка-полушка».

Продолжение следует…