Право и обязанность Израиля

На модерации Отложенный

Военная операция закончилась. Информационная война продолжается. Фейсбук заполнен страстными разъяснениями, почему Израиль имел право бомбить Газу. Наверное, больше всех старается мой сын. «Мы проигрываем в информационной войне!», - кричит он. Чтобы переломить ситуацию, он каждый день без устали разоблачает ХАМАС и постит фотографии наших солдат, ведущих за руку арабских стариков и прикрывающих своими телами арабских детей. Друзья моего сына активно его поддерживают, а так как в фейсбуке все каким-то образом оказываются друзьями всех, моя «лента новостей» становится похожей на агитационную ленту МИДа. Знаменитую картинку, где солдат ЦАХАЛа стоит перед детской коляской, а хамасник – за ней, я получал, наверное, уже пятнадцать раз. «Мы сделаем все, чтобы они поняли!», - с гордостью говорит мой сын. А иногда он грустно спрашивает: «Ну почему они не понимают?».


Что я могу ответить? Мир все видит и все понимает. Но почему-то обвинять предпочитает именно нас. Я стараюсь объяснить сыну причину такого странного отношения и рассказываю ему историю из моей молодости, из советских 80-х.


В институте, где я учился, обучалось также множество студентов из развивающихся стран. Отношение к ним было иное, более снисходительное, чем к нам. С отечественных студентов спрашивали строго (по молодости я этого не ценил, сейчас ценю), а с иностранных, мягко говоря, не очень. Сдавал я как-то один зачет. Преподаватель был въедливый, терзал мне душу уже около часа, и по всему выходило, что зачет мне не сдать. Неожиданно в кабинет, где мы сидели, вошел «меньшой брат» во всей своей красе, с высоким красным тюрбаном и окладистой черной бородой. Он протянул свою зачетку, и преподаватель сходу, не задав ни одного вопроса, расписался в ней. Когда дверь за «меньшим братом» затворилась, повисла неловкая тишина. Преподавателю было очень стыдно. Глядя в сторону, он пробормотал: «Ну вы же интеллигентный человек, вы-то должны знать этот предмет…», после чего продолжил меня терзать.


Примерно так относятся к Израилю окружающие народы. То, что можно всем, нам нельзя. Это раздражает, но заставляет задуматься. А вдруг в нас действительно что-то есть? Что-то, чего мы сами не видим. Я ни в коем случае не националист, особенно после 20 лет жизни в этой стране. Мы не лучше и не хуже, чем остальные. Не добрее, не благороднее и явно не умнее.

Если что-то и выделяет нас, так это наше разнообразие. Есть евреи белые и черные, восточные и западные, живущие по канонам Средних Веков и носители крайних секулярных убеждений. И все это вперемешку, на узенькой полоске земли, и каждый носится со своими ценностями. Сейчас это все бурлит и безуспешно пытается переплавиться во что-то единообразное. Но если мы посмотрим на нашу историю, то увидим, что ничего нового не происходит. С самого начала нас было 12 колен, и каждого свое знамя и свой удел. И каждый был не похож на остальных. Тем не менее, на протяжении всех веков мы были единым народом, и более того, народом, где все изначально были равны, где не было дворян и крепостных, и где знатность происхождения ценилась меньше, чем мудрость. Это впечатано в народное сознание. Поэтому так легко евреи шли на поводу различных либеральных течений, и поэтому так высоки предъявляемые к нам претензии со стороны других народов. Мы – «интеллигентные люди», и никуда от этого не деться. Можно ерепениться, но в конце концов придется признать свою особенность и вернуться к истоку, к тому «единству в многообразии», что было у нас когда-то. Мало того. Мир сейчас тоже вступил в эпоху, когда все стали равны. Равны, потому что все от всех зависят и все на всех влияют. А значит, и считаться нужно со всеми, не делить людей на хозяев и рабов, ценить уникальность каждого и его вклад в общую мировую культуру. Подсознательно это ощущается все отчетливее. А потому и требования к народу Израиля все сильнее. Вы первыми заговорили о равенстве и любви к ближнему? Так соответствуйте! Дайте нам надежду! Научите себя и научите нас! Таков вызов, который предъявляет нам история – и с внешней стороны, и со стороны нашего собственного развития. Хотим мы или нет, но придется этот вызов принять. У нас есть для этого все необходимое. Мы должны суметь стать едиными, такими, какими были когда-то. И научившись самим, научить других, помочь миру, задыхающемуся от разобщения.


Поэтому, говорю я сыну, бесполезно объяснять, что мы имеем право быть такими, как все. Мы не такие, и все это знают. Не выиграть нам в информационной войне. Есть другая война, которую мы должны вести. Это война с нашим отчуждением друг от друга. Война с равнодушием, которую мы прявляем к близким и дальним. Война с ненавистью к тем, кто не похож на нас. Война за единство народа и единство мира. Если мы победим в этой войне, то выиграем и все остальные войны.