Иностранный язык в советской школе, на котором никто не говорит

У меня есть знакомый инженер — специалист по гидравлике, с двумя высшими образованиями - Московский автодорожный институт плюс "Бауманка", автор нескольких ноу-хау по прецизионным (высокоточным) гидравлическим механизмам.

В общем, довольно типичная история для первой половины 1990-х. 
Александр остался без работы, и, помыкавшись несколько лет то слесарем на каком-то заводике, то водителем автопогрузчика на складе, то в автосервисе, он решил искать свое профессиональное счастье на Западе. Говорил, что его специальность нужна там, где есть реальное производство, а не только потребление, и, на этом основании, выбрал Канаду. Это одна из стран мира, которая дает право на въезд и ПМЖ обладателям определенных — дефицитных — специальностей. Сашина специальность оказалась в этом списке, и он начал  готовить документы для получения визы по линии профессиональной эмиграции — переводить и заверять свои дипломы-ноухау. 

Кроме всего, нужно было заполнить огромную многостраничную анкету — естественно, на английском языке. А так как мой знакомый владел английским, в основном, "со словарем", он попросил меня помочь ему с этой анкетой. Я согласился - но не заполнять ее, а только подправить уже заполненный (карандашом) черновик.
И вот, среди вопросов анкеты вижу такой: "общее количество полных лет, в течение которых заявитель изучал английский язык". Мой знакомый честно ответил на вопрос и написал цифру 13. Тут надо особо подчеркнуть, что после доказанного опыта работы по специальности это число, наряду с реальным владением языком, было одним из критических факторов, повышающим или снижающим шанс получить визу. 

— На месте иммиграционного офицера, принимающего твою анкету, — сказал я ему, — в визе я бы тебе... отказал.
— Но ведь я правду написал, — чуть не обиделся мой инженер, — я ведь действительно с пятого класса учил английский в школе, потом еще три года в техникуме, ну, и, пусть, по минимуму — пять лет в институте...

Итого тринадцать лет. Я даже не упомянул трехмесячные курсы разговорного языка в прошлом году.
— Ладно, — успокаиваю я его. — Я тебе, как другу, верю. Но, давай, включим голову, инженер! Поверит ли в такой идиотизм канадское посольство?! Советское образование дало тебе не знание языка, а только галочку в аттестате и дипломе, так? Если бы ты действительно мог свободно говорить, читать и писать, я бы промолчал.  А получается тут, господин-товарищ, совсем другая картина. С точки зрения посольства, ты либо брехун, либо совсем полный кретин, который за тринадцать — ТРИ-НАД-ЦАТЬ — лет не в состоянии выучить язык!

Английский язык для пионеров

Во избежание недоразумения на интервью в посольстве, инженер сразу обратил внимание иммиграционного офицера на эту чертову дюжину. Заранее составленная и отрепетированная на языке Шекспира домашняя заготовка звучала примерно так: «Пожалуйста, не обращайте внимания на эту цифру, сэр! Видите ли, английский мне действительно преподавали 13 лет, но не в Кембридже, а в... советской системе образования (в этот момент следовало сделать многозначительную паузу и искренне улыбнуться). Именно поэтому мне пришлось изучать английский язык практически с нуля, самостоятельно. Честно говоря, этот процесс продолжается и в настоящее время».

P.S. Инженеру Саше поверили и дали визу. 
Сегодня он один из ведущих специалистов компании Canadian Industrial Hydraulics в Эдмонтоне (пров. Альберта). Английский язык он уже знает на уровне родного.