Пусть люди лучше ненавидят власть, чем друг друга

На модерации Отложенный

В нашем небольшом городке не сказать, чтобы много ненавидящих власть. Скорее больше равнодушных. Власть для нас – что-то далекое и абстрактное, как туманность Андромеды. И в то же время власть для нас – некий сакральный символ. Не в том смысле, что она священна, а в том, что ответственна за миропорядок со всеми его случайностями и неудобствами. Наверное, это очень древняя традиция: ещё в древности земледельцы завели себе деревянных истуканов, чтобы было кого проклинать за неурожай.

Вчера, заскочив с утра в небольшой продуктовый магазин, был свидетелем характерной картины. Время 9.55 утра, магазин только открылся. На кассе угрюмая кассирша со следами вчерашнего веселья на лице и усатый охранник рядом. Сгорбленная старушка в мышином пальто протягивает девице пластиковую бутылку «Портвейн 777» (оказывается, такой еще есть).

- Погодите! – резко отвечает кассирша, - время без пяти десять, а мы с десяти работаем!

Старушка отдергивает руку и робко спрашивает:

- Так ведь пять минут всего, чего уж там?

Кассирша наливается пунцовой яростью и натурально орет в ответ:

- У нас программа такая! Как я вам пробью?

И в этом крике отчетливо видится вся её судьба: раннее и неудачное замужество, капризный ребенок, с грехом пополам оконченное ПТУ, долгие поиски работы, кредиты в пяти банках и стремительно увядающая молодость.

Охранник тот старше и мудрее, пытается смягчить ситуацию:

- Бабуль, мы не можем раньше продать. Касса выбивать не будет раньше десяти. Вы уж подождите пять минут, пожалуйста.

Старушка покорно умолкает, кассирша, поняв, что хватила лишку, решила реабилитироваться:

- Такая вот программа у нас идиотская, что я сделаю?

Ранняя покупательница мелко трясет головой, соглашаясь:

- Вот ведь, а кто же такую вам сделал?

- Кто, кто? – вновь гремит на весь торговый зал кассирша, дергая веком. – Путин с Медведевым, вот кто!

Но это, уважаемые читатели, не настоящая ненависть. Ненависть к абстракции - и сама абстрактна. А вот настоящая ненависть, другая сцена из жизни.

 ...Темный зал небольшого местного вечернего кафе. На диванчике развалилась молодая компания. Сидят здесь уже не менее двух литров пива на брата и оттого ощущают себя в полной безопасности и изоляции от внешнего мира.

Молодой самодовольный толстячок рассказывает друзьям и подругам про свои трудовые подвиги, не заботясь, что его слышат все окружающие:

- Ну, я ему и предложил фен, вообще, от балды ткнул пальцем в дерьмо какое-то. Лишь бы отвалил, короче, видно же, что лох голимый. А он такой – а сколько стоит? Ну, я ему и говорю, пять штук, короче. А он, штуки полторы стоит, не больше! – толстячок прерывает рассказ добрым глотком пива, но от того, что его трясет от беззвучного смеха, давится и заходится кашлем. Пиво течет по подбородку и на стол, он, чертыхнувшись, утирается рукавом и продолжает рассказ:

- Этот: «А че так дорого?». Я ему: «Ну, тут обороты большие и мощность и вообще фирменная вещь, качественная». И, прикинь, он его покупает! – компания одобрительно похахатывает и задает технические вопросы, на которые толстячок-консультант подробно рассказывает - о том, как обмануть кассу и начальство в такой нехитрой операции.

 Так вот - это два, как мне кажется, одинаково трагичных персонажа, но с принципиально различным содержанием. Кассирша хоть и ругает вслух власть, но никогда не пойдет дальше этого медитативного брюзжания. Да, за кассой она вызывает своим поведением неприязнь, но эта неприязнь компенсируется жалостью. Та старушка с бутылкой портвейна – жалкая, сгорбленная, уничтоженная – она есть отражение этой самой кассирши. Пройдут десятилетия, кассирша скрючится, высохнет, свернется как осенний лист, облачится в мышиное пальто и займет свою очередь за портвейном, привычно поругивая власть. Это трагично, но и естественно, как смена времен года, а оттого не страшно.

А вот внешне лояльный и аполитичный пивной карась, случись что, легко перейдет из разряда мелкого гаденыша в разряд пустоглазого убийцы недостойных жить «лохов», коими для него являются абсолютно все окружающие. И нужно для этого самую малость – отобрать гаджет, выбросить с работы да вовремя подсказать, кто виновен в его неудачах.

И вот он со своей ненавистью меня пугает по-настоящему. Хотя бы потому, что таких, как он, теперь много – циничных, изворотливых, ненавидящих всё живое.

И не дай бог им стать преобладающим классом. Потому что ненависть к власти -- это в сто крат безобиднее, чем ненависть к людям