Воспоминания о будущем

Отец Всеволод, стоя у окна горницы, размеренно диктовал письмо сидящему за ноутбуком прыщавому и пыхтящему от напряжения семинаристу.

- И ещё довожу до вашего сведения, что крепостные… Нет, не пиши «крепостные», слово это нехорошее, старорежимное, не поймут, прости Господи… Лучше так - рабочие вашего предприятия почему-то не ходят по воскресеньям в новую церковь, что является совершенно недопустимым явлением в православной стране.

Святой отец вспомнил, сколько сил ушло на то, чтобы закрыть детскую больницу, которая была открыта безбожными большевиками на месте фабричной церкви. Сколько он энергии потратил, чтобы успокоить свору разъяренных родителей, некоторые хотели его даже побить, как будто он виноват в преступлениях большевиков! Не надо было открывать там больницу! И что с того, что другой в округе нет, и больные дети теперь выброшены на улицу?! Молиться надо больше и не грешить, тогда и дети будут рождаться здоровенькими! А кто и помрет, тоже не беда, господь из них ангелов понаделает, он ведь у нас добрый и всеблагой… Правда, только по отношению к православным. Остальным гореть в геенне огненной во веки веков. Безбожные японцы свое уже получили, трясутся от страха на островах, остальным бог тоже козу покажет, дай только срок.

- И посему налагаю на вас епитимью. Вам надлежит отгрузить десять, нет, напиши, двадцать пудов кровельного железа, четыре пуда зеленой краски и полпуда гречишного меда.

- Может лучше в килограммах? - пискнул из-за компьютера семинарист. – Вдруг в пудах не поймут?

Отец Всеволод вспомнил директора фабрики и по совместительству депутата от «Единой России» бывшего зэка Батона, который в советское время отсидел за скупку краденого и мелкий рэкет, и вынужден был согласиться.

- Давай в килограммах, умножай на двадцать.

- Так ведь в пуде шестнадцать?

- Ты меня еще математике учить будешь, школота! Да я в девяностых со Стерлиговым на бирже… Впрочем, тьфу-тьфу-тьфу, про это лучше и не вспоминать… Прости меня, Господи, за всё!

Священник быстро перекрестился и с видимым удовольствием огладил свою новую шелковую рясу, сделанную на заказ в Италии. Теперь и в люди не стыдно выйти, теперь поп – это звучит гордо! На спине стразами выложено D&G, это, кажется, dear God по-английски, мне Мутко перевел - дорогой Бог. Да уж ясно, не дешевый… В прошлом году Абрамович на Общественном Совете у Президента смеялся над часами Патриарха, дескать, что ты, Кирюша, нацепил эту дешевку за тридцать тыщ евро, такие только лохи из Сургута носят.

Конечно, ему хорошо, им, сионистам, Бог помогает по-родственному, а нам, сирым и убогим, приходится надеяться на прихожан да на бюджет. Дай Бог здоровья Президенту, его жене и нашему премьеру, не забывают с барреля процент отстегивать за небесное покровительство. Но в этом году умыл Патриарх Абрамовича, часиками за два миллиона сверкал, даже Ресин в президентском баре поперхнулся мохито, как увидел, и страшно зауважал нашего предводителя. А ты как думал? Это тебе не с Москвы воровать, тут, брат, вся Россия за нами стоит!

Отец Всеволод увидел через окно, как во дворе из немецкого трейлера начали выгрузку новенького порш кайена. Как быстро летит время, - с грустью подумал поп, - еще вчера для уважения достаточно было приехать на лексусе или бумере, теперь без кайена хоть из Синода не выезжай, смотрят, как на учителя химии! А ведь при проклятых коммунистах ездили к друзьям на трамвайчике, говорили о Боге, культуре, истории… И как-то уважали друг друга, и люди к нам тянулись. Куда все делось? В церквах одни старушки и какие-то странные молодые люди с явными психическими проблемами.

- Написал? Поставь там в конце «С Богом, искренне Ваш, отец Всеволод». Когда все придет, проверь, чтобы мед был натуральным, в прошлый раз разбодяжили чем-то, у меня аллергия высыпала, а эти врачи нынешние ничего не знают, куда страна катится! И скажи охране, чтобы гнали взашей нищих, расплодилось дармоедов в последнее время, как завод по производству космической техники закрыли, проходу от них нет.

Выгруженный из трейлера порш блестел золотом, как маковки церкви, батюшка с восхищением любовался им сверху. Да, теперь уважение солидного общества обеспечено!

- Пошли, отрок, посмотрим, какие машины богомерзкие немцы делают.

Отец Всеволод пропустил вперед юношу и шаловливо стукнул его рукой пониже спины. Тот стыдливо и понимающе улыбнулся. Святой отец перекрестился и вздохнул о чем-то своем, глубоко потаённом…

После того, как закрылась дверь, некоторое время ещё были слышны шаги, но вскоре в новом доме церковного иерарха стало тихо. Старая икона в дорогом золотом окладе безучастно смотрела в окно, где медленно заходило солнце. Из глаз рублёвского Христа на пол беззвучно упала слеза…