Последний парусный корсар

   Родился Феликс фон Люкнер в Дрездене 9 июля 1881 г в родовитой графской семье. В детстве он не отличался тягой к знаниям, предпочитая все свободное время проводить за чтением романов Фенимора Купера. Однажды в руки Феликса попало меню ресторана лайнера "Бисмарк". Потрясенный его изысканностью, молодой граф решил, что нет ничего лучше, чем жизнь на море, и он обязательно будет моряком. Однако старый граф ничего и слышать не хотел о море и моряках. По семейной традиции все мужчины из рода Люкнеров должны были служить в кавалерии. И Феликс не будет исключением из этой традиции. Ему была уготована судьба офицера от кавалерии в кайзеровской армии. Для того,чтобы получить офицерский чин нужно было сдать ряд экзаменов. Курс обязательных наук был велик и сложен. Отец Феликса прикладывал массу усилий, чтобы заставить сына хорошо учиться, в ход шло все, и уговоры и побои, но успехи в учебе молодого графа, оставляли желать лучшего. Его переводили из школы в школу, нанимали разных учителей, все напрасно. В результате, не выдержав такой жизни, Феликс в возрасте 13 лет сбежал из родного дома, прихватив отцовские сапоги, куртку и брюки. Позаимствовал он и 40 марок из заначки своего младшего брата, убедив себя, что этот долг он обязательно вернет с процентами. Путь беглеца лежал в Гамбург, где он собирался поступить на какой-нибудь корабль матросом. Однажды он обещал отцу, что будет с честью носить офицерскую форму, поэтому себе он дал слово, что домой вернется только офицером и не иначе, как Военно-морского флота.

В Гамбурге выяснилось, что таких молодых ребят брали на работу, только с согласия родителей. Помог Феликсу устроиться на корабль один старый моряк, с которым он познакомился в гавани. Узнав историю юного графа, он долго пытался отговорить его от желания стать моряком, но, поняв безуспешность своих попыток, уговорил капитана русского парусника "Ниобе" идущего из Гамбурга в Австралию, взять молодого Феликса юнгой. Так юнгой российского флота под девичьей фамилией матери Люкнер начал будущий национальный герой Германии свою морскую карьеру.

 "Ниобе" была старой и грязной посудиной. Ее капитан был чрезвычайно скуп и кормил своих матросов старой солониной и сухарями, размоченными в водке. Эта же еда предназначалась и юнге, который был взят капитаном на борт при условии работы без оплаты, только за еду. Когда Феликс отведал этих "деликатесов", то сразу же вспомнил меню ресторана лайнера "Бисмарк". - Кажется, я здорово ошибся, - подумал юный граф, но отступать было уже некуда. Ему поручили уход за свиньями и чистку матросских гальюнов. Сменной одежды у Феликса не было, а воду приходилось экономить, и он скоро стал благоухать так же, как и его подопечные, за что и получил прозвище свиньи. Корабельные мачты вызывал у юнги ужас, он даже в мыслях боялся взбираться на них по вантам, но мужской характер не позволял ему увиливать от работы с парусами и, после некоторой тренировки, он позволил себе принять участие в аврале по уборке парусов во время шторма. На этом карьера начинающего "морского волка" чуть было не закончилась - он сорвался с реи и оказался в воде. Корабль быстро исчез из виду и Люкнер остался один в бушующем океане. Он понимал, что его, скорее всего, не будут искать, но если и будут, то вряд ли найдут, но упорно боролся за свою жизнь. И тут его атаковал альбатрос, решив, видимо, что эта нечто съедобное. Феликс вцепился в его лапу, альбатрос, пытаясь вырваться, стал бить его по руке своим острым клювом. Шрамы от этой схватки остались у Люкнера на всю жизнь. Второй альбатрос все это время кружил над местом битвы, и это спасло моряка. Несмотря на то, что капитан не был обязан в штормовых условиях спасть упавшего за борт, подвергая жизнь спасателей опасности, штурман, неплохо относившийся к юнге, вызвал добровольцев, и они отправились на поиски мальчишки. Но они ничего не видели в бушующем море, и только необычное поведение альбатросов привлекло их внимание. Приблизившись к бьющейся птице, они увидели Люкнера и втащили ослабевшего парня в шлюпку. Оставшаяся часть плавания прошла без особых приключений, но после восьмидесятидневного беспрерывного плавания начинающий моряк почувствовал некоторое отвращение к гальюнам и свиньям и незаметно покинул корабль перед самым его отплытием из Австралии. В Австралии он перепробовал массу занятий - был мойщиком посуды в отеле, солдатом Армии Спасения, помощником смотрителя маяка, охотником на кенгуру, рабочим на лесопилке, ассистентом в бродячем цирке, профессиональным боксером, рыбаком. В конце концов, тяга к морю перевесила и Люкниер нанимается матросом на четырехмачтовый парусник "Пинмор". На нем он совершил свое самое длительное безостановочное плавание. Переход из Сан-Франциско в Ливерпуль вокруг мыса Горн продолжался 285 дней. Учитывая, что запасы продуктов и воды на судне были рассчитаны на 180 дней, можно представить в каком виде они прибыли в порт назначения. Но эти злоключения уже не могли отбить у Люкнера тягу к морю, и он продолжил свою морскую карьеру. Во время плавания на паруснике "Летучая рыба" он сломал ногу и был оставлен капитаном на Ямайке в госпитале. За лечение надо было платить, а, так как, Люкнер во время этого рейса заработал 6 фунтов, которые капитан должен был оставить в германском консульстве вместе со всеми личными вещами моряка, он не волновался. Но после того, как выяснилось, что капитан оставил в консульстве только половину из причитавшихся Люкнеру денег и никаких вещей, последнего буквально вышвырнули из госпиталя, несмотря на то, что нога все еще была в гипсе. Некоторое время он жил на берегу, ночами зарываясь в еще теплый песок. Единственной его пищей были кокосовые орехи. Все попытки получить работу наталкивались на решительный отказ, ибо его вид грязного лохматого с жуткой рыжей щетиной на лице бродяги всем внушал подозрение. Спасло его появления в гавани германского миноносца "Пантера". Матросы, которым он рассказал историю своих злоключений, подкормили его и пригласили на корабль, где его угостили кофе с пирожным. Он был вне себя от радости. Но проходивший мимо вахтенный офицер, даже не глядя на него, приказал выбросить бродягу за борт. Словно побитая собака, поплёлся Люкнер восвояси. Но матросы не бросили товарища в беде, они принесли ему приличную одежду и белые брюки, которые "позаимствовали" у того самого вахтенного офицера. Корабельный парикмахер привел голову Люкнера в человеческий вид и следующий визит к коменданту порта обеспечил ему приличную работу. Вот так-то, по одежке встречают ... А вскоре он снова был в море. В короткие перерывы между плаваниями Феликс успел поработать погонщиком скота, рабочим на строительстве железной дороги в Мексике и послужить в мексиканской армии. А в Гамбурге он даже попробовал себя в качестве хозяина припортовой таверны, но результаты этой деятельности оказались плачевны. И снова служба на парусниках и пароходах. За 8 лет такой жизни Феликсу удалось скопить достаточно денег для того, чтобы думать о дальнейшей карьере, и он поступает в навигационную школу в Любеке, где снова встречается со старым и почти забытым врагом - учебой. Ему был 21 год, а знания его были на нуле. Но целеустремленность и огромная сила воли позволили Люкнеру благополучно окончить эту школу и получить должность младшего офицера на лайнере "Петрополис". А в планах у него стоял военно-морской флот, для чего ему надо было после полугода работы на борту "Петрополиса" поступить вольноопределяющимся в ВМФ. После года практики и сдачи экзаменов он стал бы офицером запаса императорского ВМФ. Уровень знаний офицера ВМФ был чрезвычайно высок и Люкнер снова засел за учебники - немецкий язык, литература, физика, механика, инженерное дело, артиллерия - вот далеко те полный перечень тех предметов, которые Люкнеру предстояло осваивать. Труды его были не напрасны, и в 1904 году он с чистым сердцем мог вернуться домой и просить доложить старому графу, что его хочет видеть лейтенант флота Феликс Люкнер.

После получения офицерского чина Феликс служил в должности помощника капитана на судах компании "Гамбург-Америка Лайн", не оставляя надежды стать капитаном. А для этого снова надо было засесть за учебу, что он и сделал. Экзамены сдал блестяще. Служба его в компании "Гамбург-Америка Лайн", продолжалась до 1911 года. За это время в силу обстоятельств он отличился на ниве спасения утопающих, общее число которых достигло 5, что привлекло к нему внимание многих газет. Одна из заметок попалась на глаза принцу Генрих, который курировал резервистов, и он предложил Люкнеру перейти на действительную службу. И снова Люкнер засел за учебу. Принц Генрих рассказал о необычной графской судьбе самому кайзеру и тот принял участие в судьбе Люкнера, выделив ему на учебу деньги из своего частного фонда. Это просто обязывало нового претендента на офицерскую должность стать примерным учеником. После завершения учебы Люкнер некоторое время служил на одном из лучших кораблей германского ВМФ линкоре "Кайзер", куда с визитом однажды явился сам кайзер. После торжественного обеда все офицеры во главе с кайзером сидели в кают-компании в уютной обстановке неформального общения. И кайзер попросил Люкнера рассказать о самом драматичном моменте в своей судьбе. Люкнер быстро перебрал в памяти все драматические повороты своей судьбы и остановился на своем посещении корабля германского императорского ВМФ миноносца "Пантера". Кайзер, выслушав эту драматическую историю, решил исправить несправедливость и назначил Люкнера капитаном той самой "Пантеры", с борта которой его так грубо выставили. В этой должности граф встретил начало 1 мировой войны. Так как, "Пантера" пошла на плановый ремонт, Люкнер, не желая быть в стороне от войны, перевелся на линкор "Кронпринц", участвовал в Ютландском сражении в должности командира артиллерийской башни главного калибра. Некоторое время он служил и на знаменитом рейдере "Меве", но его звездный час наступил, когда ему предложили стать командиром парусного рейдера и выйти в Атлантику, проскользнув сквозь английскую блокаду, с целью нанесения урона транспортным потокам союзников.

 Люкнеру предоставили захваченный у англичан 3х-мачтовый клипер "Пасс оф Балмаха", которому присвоили новое имя "Зееадлер" (зееадлер в переводе с немецкого – белохвостый орлан или, в просторечии, морской орел), но известность он получил более как "Зеетойфель" ("Морской дьявол"). Так прозвали его союзники за нанесенный урон их флоту. Подготовка к походу велась в строжайшей тайне. На верфи в Гамбурге, где переоборудовали корабль, все считали, что он предназначен для учебных плаваний курсантов германских ВМС. На судне установили современное навигационное оборудование, дизельный двигатель мощностью в 1000 л.с., два 105 мм орудия и пару ручных пулеметов, цистерны для 480 т топлива и 360 т питьевой воды. В трюмах оборудовали кладовые для ручного оружия, взрывчатки и двухлетнего (!) запаса продовольствия, и подготовлены жилые помещения, примерно, для 400 человек, так как Люкнер надеялся осуществить на практике свой основной принцип ведения войны - "пленный противник лучше, чем мертвый".

Парусник было решено замаскировать под торговое норвежское судно. После всех переделок клипер превратился в загадочный корабль, полный оружия, потайных переходов и фальшивых панелей. По окончании работ корабль имел вид романтического парусника прежних времен с грузом древесины на палубе, являясь вооруженным до зубов рейдером. Было решено, при прохождении линии английской блокады выдать его за норвежский парусник. Норвежский язык Люкнер освоил в совершенстве во время своих скитаний. Команду он подбирал сам из матросов ВМФ, знающих норвежский язык и имевших опыт плавания на парусных судах. Эта часть команды должна была изображать экипаж обычного торгового судна. Всем морякам была придумана легенда об их прошлой жизни, которую они должны были выучить наизусть, каждый имел набор писем от "родственников", якобы посланных с родины, искусно сделанных в недрах кайзеровских спецслужб. Остальная часть команды должна была скрываться при прохождении линии английской блокады, в специально подготовленных и тщательно замаскированных помещениях. Норвежские капитаны часто брали в плавание своих жен, и у Люкнера была "жена", роль которой выполнял молодой матрос. Подозрение могли вызвать полное незнание норвежского языка и огромные ступни в ботинках 44 размера. Поэтому, по сценарию, в случае досмотра парусника англичанами, "жена" должна была сидеть в каюте, закутав ноги пледом, с перевязанной щекой и страдальческим выражением лица - у нее был "флюс". В каюте капитана висел портрет "жены" с дарственной надписью. В конце 1916 года парусник вышел в море. Благодаря тщательной подготовке, "Морской Орел" под именем "Ирма" благополучно миновал линию блокады, и даже опытные английские офицеры не смогли обнаружить подделку в документах при досмотре. Первый трофей был взят 21 января 1917 г. Им оказался английский пароход "Гледис Роял". Затем последовали другие суда. К концу марта Люкнер отправил на дно три парохода и 7 парусников. Иногда, чтобы догнать свою очередную жертву, Люкнер устраивал настоящие парусные гонки. Во время погони за французским барком "Антонин" Люкнер приказал во время шторма поднять верхние паруса. Вид несущегося сквозь шторм парусника так понравился капитану французского барка, что он сфотографировал преследователя. Впоследствии эта фотография обошла многие газеты и журналы мира.

Гибель каждого парусника болью отдавалась в сердце Люкнера, который великолепно понимал, что своими руками он губит неповторимые образцы судостроения уходящей золотой эры паруса, но законы войны суровы. Особенно переживал Люкнер, что ему пришлось отправить на дно английский барк "Пинмор", на котором он совершил самое свое драматическое плавание. Команды с захваченных судов перевозилась на "Морской Орел" и размещались на средней палубе, капитаны и помощники размещались в специально подготовленных двухместных каютах. С судов снималось все наиболее ценное, включая содержимое капитанских сейфов, а сами суда расстреливались из орудия или подрывались зарядами, размещенными в их трюмах.

Большое количество пленных, число которых уже почти подошло к 300, начало беспокоить Люкнера, ибо питались они по норме корабельной команды и запасы провианта начали быстро таять. Поэтому последний захваченный корабль, а им оказался четырехмачтовый французский барк "Кемброн", было решено не топить, а, сняв с мачт стеньги, отправить его с пленными в Бразилию, у побережья которой в тот момент действовал "Зееадлер", а самим, обогнув мыс Горн, продолжить крейсерские операции в Тихом океане. С капитанов было взято честное слов, что они не будут сообщать встречным судам никаких сведений о "Зееадлере", и они сдержали это слово, в чем немалая заслуга того гуманного обращения с пленниками, которое они встретили на "Зееадлере". Но по приходе в Рио де Жанейро они посчитали себя свободными от обязательств и рассказали о своих приключениях. Газеты наполнились статьями о неуловимом "Морском дьяволе" и его командире фон Люкнере. Британское адмиралтейство отправило сильный отряд боевых кораблей на перехват корсара, но штормовая погода позволила Люкнеру избежать нежелательной встречи. Немецкие дозорные первыми увидели силуэт одного из английских крейсеров в бушующем море, и Люкнер сумел увести свой корабль из опасного района. В Тихом океане судьба была менее благоприятна к корсарам и, за почти пятимесячное плавание, им встретились только три американские шхуны, команды которых заняли освобожденные помещения на " Зееадлере". В конце июля Люкнер решил дать команде небольшой отдых, и зашел на один из атоллов архипелага Общества. Это был крошечный, в то время необитаемый атолл Мопелиа из числа еще сохранившихся к началу 20 века романтических островов Южных морей. " Зееадлере" не смог войти через узкий и мелководный пролив в лагуну атолла и встал на якоре с его северной стороны. 2 августа клипер был выброшен на рифы волной пунами и полностью разрушен. К счастью, при этом никто не погиб, так как на нем оставалась только одна вахта, а все пленные и свободная от вахты команда были на берегу. Люкнер мог теперь ожидать на этом прекрасном острове либо конца войны, либо захода какого-либо судна, которое он смог бы захватить, ибо остров находился в водах, контролируемых союзниками, и появление там немецкого судна было мало вероятно. Правда, именно в этих водах, как стало известно после войны, в то время крейсировал другой немецкий корсар на более современном судне - знаменитый рейдер "Вульф", но ни его капитан, ни Люкнер не подозревали, что кроме них, в этом районе есть еще какие-то немецкие суда. Поэтому Люкнер мог рассчитывать только на собственные силы. Его деятельная натура не позволяла спокойно следить за развитием событий. Было решено восстановить одну из двух судовых шлюпок, и на ней дойти до населенных островов, где и попытаться захватить какое-либо судно, вернуться на нем за оставшейся частью команды и продолжить каперское плавание.

   Выбрав наиболее сохранившуюся шлюпку, моряки заново проконопатили ее и тщательно проверили мачту, паруса и такелаж. Шлюпка была длиной около пяти с половиной метров и после погрузки продовольствия и оружия с трудом могла вместить шесть человек. От желающих продолжить плавание вместе с Люкнером, отбоя не было, хотя способность нового рейдера, названного "Принцессой Цецилией", противостоять шторму вызывала опасения. 23 августа 1917 г. самый маленький рейдер германских ВМС с командой из 6 человек покинул несчастливый для них атолл. До ближайшего острова в архипелаге Кука было около 800 миль. Если там не удается захватить парусник, то шлюпка отправится к островам Фиджи, а это еще 1000 миль. Первая часть пути до острова Аитутаки проходила в относительно спокойных усло-виях, но на этом острове Люкнера, который выдавал себя за руководителя группы норвежских спортсменов-любителей из Америки, разоблачили, и он принял решение идти к островам Фиджи. Погода резко изменилась - начался сезон дождей. Постоянно штормило. Сплошной стеной ветер нес дождевые капли и пену с гребней волн. В шлюпке все насквозь промокло. Ночью все сильно страдали от холода. Когда же появлялось солнце, одежда быстро высыхала и превращалась в соляной панцирь, так много было в ней соли. Она царапала и натирала тело. Когда же одежда намокала снова, а этого долго ждать не приходилось соль, разъедала царапины, и они воспалялись. Все страдали от недосыпания и жажды. Через 13 дней тяжелого плавания, когда жизнь его участников часто висела на волоске, шлюпка подошла к острову Ниуэ в архипелаге Фиджи, где удалось запастись фруктами водой. После отдыха на одном из необитаемых островов, Люкнер прибыл на остров Уакая, где в гавани стояли несколько парусников, капитан одного из которых согласился доставить Люкнера с товарищами до ближайшего крупного порта. Кажется, это безумное предприятие - почти двухтысячемильный переход в открытой шлюпке по бушующему океану завершается для Люкнер благополучно. Вся его команда уже на борту шхуны, он с помощником осматривают помещения и строят планы ее захвата и продолжения каперского рейда. Но известие о появлении на острове группы подозрительных людей уже разнеслось по островам, и в гавань прибыл пароход с британским офицером и туземной полицией. Люкнер с товарищами был арестован прямо на палубе облюбованной шхуны. Верный своим принципам ведения боевых действий только в военной форме, он отказался от сопротивления, так как их военно-морская форма была упакована и лежала в кубрике. После того, как его люди отправили за борт все свое оружие, чтобы не сдавать его противнику, Люкнер разрешил арестовать себя и своих людей.

  Затем был лагерь для военнопленных на небольшом островке около побережья Новой Зеландии. Здесь Люкнер мастерски организовал и осуществил побег, захватив сначала с группой военнопленных курсантов немецкого мореходного училища катер начальника лагеря, а затем двухмачтовую шхуну. Но судьба снова отвернулась от него, и шхуна была захвачена английским вспомогательным крейсером, посланным на поиски беглецов. Отсидев четыре месяца в одиночке, Люкнер был снова переведен в тот же лагерь, где после его побега, режим ужесточился. Но, несмотря на это, он снова готовит побег, и только окончание войны помешало осуществлению его планов. На родину Люкнер вернулся в июле 1919 г., где был встречен как национальный герой. К концу 1920-х его личность, не без помощи американца Томаса Лоуэлла, который первым описал приключения графа, личность последнего обрастает легендами и обретает романтический флер «нового пирата». Граф стал мировой знаменитостью. История его плавания облетела весь мир. За время своего девятимесячного плавания на романтичном паруснике он захватил 15 судов общим водоизмещением более 30000 тони. Граф был награжден высшей германской наградой - Большим Крестом, что по положению об орденах выводило его из юрисдикции германских законов. Подобно членам королевской фамилии он теперь не подлежал преследованию в судебном порядке не только на территории Германии, но и за ее пределами. Его гуманный способ ведения крейсерской войны снискал ему уважение в рядах бывших противников, и он стал уважаемым человеком в международном масштабе. Сан-Франциско, Чикаго и Майами избрали его своим почетным гражданином, стал он и почетным вождем индейцев иосемитов. В Риме Папа отметил его, как величайшего гуманиста. Впоследствии, получил он награды и от правительств ряда бывших вражеских стран. Сам Люкнер больше всего гордился тем, что за этот рейс он сумел минимизировать потери среди моряков. Не потеряв ни одного человека из своей команды, граф скорбел по поводу гибели одного члена команды "Horngarth", которого не удалось спасти после ранения, полученного им, при захвате судна. Других потерь не было.

Оставшаяся на атолле часть команды попала в плен к англичанам, где благополучно дождалась конца войны. С рассказами о своих приключениях граф часто выступал перед молодежью, объехав буквально всю страну. Некоторое время Люкнер командовал учебным парусником "Ниобе", а в 1922 г. вышел в отставку и приобрел четырехмачтовую шхуну "Фатерлянд", на котором неоднократно посещал Америку, выступая перед ветеранами первой мировой войны с воспоминаниями о своих приключениях. Посетил он и места своей боевой деятельности, в том числе атолл Мопелия, где по некоторым сведениям, им были спрятаны «несметные» богатства из сейфов захваченных им судов. Якобы существует письмо графа одному американскому писателю, датированное 1964 г., где Люкнер описывает, как он запрятал ящик с золотыми монетами и ювелирными украшениями в подводном гроте, но место этого грота он не указал. Неизвестно, достал ли он этот ящик во время своего посещения атолла, но кладоискатели не оставляют в покое атолл Мопелия до настоящего времени в тщетной надежде на удачу. Существует легенда, что тайну своего клада граф буквально унес в могилу, так как план захоронения клада был вытатуирован у него над левым коленом. В 1928 г. граф переименовывает свою шхуну в «Мопелиа». В 1935 г. "Мопелия" сгорела по неизвестной причине, но привыкший к ударам судьбы уже немолодой корсар покупает небольшое грузовое судно "Эдельгард" и перестраивает его в соответствии со своим вкусом и богатым опытом океанских плаваний. Получилась шикарная и чрезвычайно мореходная шхуна. Салон яхты был обставлен мебелью из дуба, а по стенам, увешанным персидскими коврами, висели фотографии Гитлера, Геббельса и портрет с автографом шефа полиции нацистов Гимлера. Назвал Люкнер свою новую шхуну «Seeteufel».

Увлеченный идеями Гитлера, в это время Люкнер выступал, как проповедник национал-социализма. Он сделал несколько пропагандистских походов, а в 1937 году намеревается совершить кругосветное плавание на новой яхте.

Подготовка финансировалась правительством Германии. Перед отправкой граф заявил корреспондентам: «Я отправляюсь, как посланник Гитлера к молодежи мира». 17 апреля яхта «Seeteufel» вышла из Осло. Команда состояла из агентов морской разведки, а один из них и вовсе был неприкрытым агентом Гестапо. Шхуна была оснащена высококлассной приемо-передающей радиоаппаратурой и гидрографическим оборудованием. На борту имелась кинопроекционная и фото - аппаратура. Корабль мог, не заходя в порт, пройти под мотором 6000 миль. А шестимесячный запас продовольствия, и богатый выбор прекрасных немецких вин делали это путешествие весьма комфортным.

Интересен и маршрут этого рассчитанного на 2 года плавания: Карибское море – Панамский канал, новый 1938 год застал его на Кокосовых островах, а далее – о. Таити – Австралия – Новозеландия – Индонезия – Цейлон – Аден – Суэцкий канал – Средиземное море – Италия – Гибралтар – Англия. Большинство мест были уже известны Люкнеру, можно даже сказать, что он совершал путешествие, как это принято у немцев, «по местам боев». Безусловно, Гитлер использовал это плавание для пропаганды в мире своих идей. «Seeteufel» - первый германский корабль, показавший миру флаг с фашистской свастикой. С борта шхуны за подписью фон Люкнера периодически посылались доклады Министру иностранных дел Германии фон Рибентропу. В Германию яхта вернулся в 1939-м, когда в Европе уже полыхала Вторая мировая война. Разочарованный тем, как фашисты воплощали свои идеи в жизнь, Люкнер совершенно отошел от политики и поселился в бельгийском городе Халле у своей матери. За отказ вернуть американские награды он был лишен воинского звания и попал в черные списки.

   В конце второй мировой войны, верный своему принципу беречь человеческие жизни, способствовал прекращению бессмысленного сопротивления гарнизона городка Халле, чем спас его от массированных бомбардировок. За это был приговорен нацистами к смертной казни.

Свои приключения Люкнер описал в книге "Морской дьявол", которая была переведена на многие языки мира. О своих похождениях граф написал три книги, последнюю - в возрасте 75 лет. Умер Люкнер 13 апреля 1966 г., немного не дожив до своего 85-летнего юбилея.

   В середине семидесятых годов прошлого века на экраны телевизоров Германии и Франции вышли 39 серий франко-немецкого телефильма «Приключения графа Люкнера».

   Интересно отметить, что известная многим жителям и гостям Питера двухмачтовая шхуна "Надежда" является яхтой Феликса графа фон Люкнера "Зеетойфель". Во время 2 мировой войны она служила в качестве береговой базы германских подводников, и была захвачена в качестве трофея одним из наших адмиралов. В конце сороковых годов шхуна была переименована в "Надежду" в честь одного из первых российских судов, совершивших кругосветное плавание, и передана Нахимовскому училищу. Некоторое время она стояла на месте "Авроры", о чем свидетельствует фотография в Военно-морском музее. Затем шхуна была переименована в "Ленинград" и передана детской парусной спортивной школе. На ней прошли подготовку многие выдающиеся спортсмены нашей страны.