В раю. Крымская легенда.

ВРАЮ

Когда лучший из выводка красоты и прелести. Хаджи Селим Гирей -Хан—да будет благословенно его имя до дня Страшного суда—во второй раз сел на ханский ковер в Бахчисарае, в тот самый день учитель Бек-Темир-эфенди стойкий, как железо, известный всему Крыму своими проповедямии речами и знавший весь мир, скончался на руках своих учеников, насыщенный днями.

Бек-Темир-эфенди предстал пред ясные очи Пророка; Пророк взял весы человеческих судеб, на правую чашу весов он положил все добрые дела учителя, на левую— все грехи, чашки оказались равны повесу. Пророк заду­мался: рая Бек-Темир-эфенди не заслужил, и в ад не за что, а чистилища нет; или рай или ад? Как быть?

Пророк оставил ждать учителя и отправился к Аллаху за указаниями.

—А чем он был на земле? —спросилАллах.

—Учителем и проповедником.

—Значит, язык его оброс словами. Пусти его в рай, но с тем, чтобы он вечно молчал. Если проговорится три раза, отправишь его в ад.

Бек-Темир-эфенди было объявлено это решение, и он водворен был в раю.

Учитель был поражен как ослепительной яркостью кра­сок, так и полным бездельем, ленью и негой, разлитыми в раю. Знаменитые султаны, калифы, муллы на шелковых ков­рах возлежали, обнимая райских красавиц, пили душистый кофе, лениво жевали щер­бет и всякие сласти. Где-то далеко играла зурна... Ангелы тихо и торжественно пели гимныТворцу Вселенной. Мед­ленно текла, сверкая ослепительной белизной, река моло­ка; тяжело катилась, блестя золотом, река меду.

На берегу млечной реки расположился Бек-Темир-эфенди.                           

Прошел целый век утомительного созерцания, и к концу первого века своего пребывания он нарушил молчание, и вот по какому случаю.

В разукрашенной золотом арбе райские красавицы переезжали молочную реку у места, где сидел учитель. Колесница застряла, возница хлопал бичом, райские кра­савицы визжали, верблюды ревели, но вывезти арбы не могли.

Тогда возница сошел с козел, привел еще пару таких же великолепных белых верблюдов и впряг их с противополож­ной стороны.

Возница стал снова хлопать бичом в обе стороны, рай­ские красавицы снова завизжали, верблюды снова заревели, но колесница только раскачивалась и оставалась на месте.

Все праведники равнодушно и лениво смотрели на всё происходящее, оникурили ароматный кальян, пили душистый кофе, обнимали райских красавиц, жевали мастику с гвоздикой, щербет и разные сласти. Ангелы тихо и торжественно пели хвалебные гимны Аллаху,  дающему жизнь и смерть, силу ислабость, свет и тьму. Бек-Темир не выдержал.

—Дурак, впряги всю четверку спереди!

—Раз! —закричали ангелы.

     Бек-Темир-эфенди поспешил сомкнуть уста, но слово вылетело, и оно было ему зачтено. Прошло еще сто лет.

К концу этого века на самых глазах учителя Бек-Темира произошло еще одно событие, заставившее его во второй  раз нарушить печать молчания, на него наложенную, и вот по какому случаю.

     Умер простой татарин из Отуз, у которого грехов не оказалось; серая, бесцветная, ничтожная жизнь бедного че­ловека была скрашена точным выполнением всех требо­ваний Ислама и паломничеством в Каабу.

—Иди в рай, сын мой! —сказал Пророк.

—Дозволь сказать слово, о, великий Пророк! Да будет до окончания веков с благоговением произносимо пять раз ежедневно твое имя на земле. Меня всю жизнь поддерживали моя корова и вера в Тебя. Тебя я удостоился увидеть, а если не будет моей коровы, —что мне рай! Она меня поила, кормила, одевала, она дала средства совершить святое путешествие. Разреши  забрать  её  с собой.

       —Возьми! —сказал Пророк.

И вот в раю появился старый татарин с коровой на поводу.

Неуверенно ступала корова по стеклянному небу, спотыкалась, падала, с трудом старик подымал ее, но глав­ная беда была втом, что в раю нет корма для животных.  Старик уже обращался и к калифам,и к муллам с просьбой указать, где бы он мог достать сена для своей тощей кормилицы, но в ответ ему лениво пожимал и плечамииничего неотвечали.

     Подходя к учителю, он увидал в раю небольшую хижину, покрытую землей, на которой пробивалась зеленая травка.

Старик обрадовался и погнал свою корову к хижине. Он с трудом взобрался на крышу и стал тащить корову за рога, но каждый раз силы ему изменяли; он падал, корова мычала, старик разбивался до крови.

Все праведники—знаменитые султаны, калифы, муллы —равнодушно смотрели на бессильные попытки стари­ка, обнимали райскихкрасавиц, пили душистый кофе, ку­рили ароматный кальян, жевали мастику с воском, щербет и всякие сласти.

Ангелы тихо и торжественно пели хвалебные  гимны Аллаху.

Бек-Темир-эфенди не выдержал.

—Послушай, старик, нарви травы и брось корове!.

—Два! —закричалиангелы.

Быстро сжал учитель Бек-Темир-эфенди губы, но было поздно: слово вылетело, и оно было зачтено...                       ,

Прошло еще сто лет; еще сто лет Бек-Темир-эфендитомился молчаливо в лени, неге и был свидетелем не ум­ных, а злых вещей в раю, и понял, что и глупость, и злоба живут вместе с бездельем, довольством и негой, и к концу третьего века он прервали в третий и последний раз обет молчания илишился рая. И вот по какому случаю.

Аллах, обходя грешников в аду, обратил внимание на юношу, который стонал в котле с кипящей смолой уже не­сколько столетий.

Юноша попал в ад после казни за политическое пре­ступление, за то, что осмелился в совете Чингис-хана, в Ку­рултае, сказать, что власть Чинги -хана не от Аллаха, а от дьявола, от Шайтана.

—Отпусти его в рай, —сказал  Аллах, —теперь это уже  не преступление..

После столь продолжительной варки, естественно, что юноша, попав в рай, бросился кнебесным рекам, чтобы напиться. Каково же было его разочарование—это были мед и молоко.

—Воды, воды! —застоналюноша, обращаясь к праведникам

Но те или качали головами,  или ничего не говорили:

He ответил ему, скрепя сердце и помня свое ограничение,  и  Бек-Темир-эфенди.

Но вот юноша видит, к своей радости, колодец на небе он напрягает последниесилы, чтобы добежать, и вот он готов броситься в колодец...

Все видят, все понимают, что юноша разобьется об острые камни стенок колодца, и все праведники равно и лениво смотрят на происходящее, пьют душистый кофе, курят ароматный кальян, обнимают райских красавиц, жуют щербет, мастику с мятой и другие сладости. Ангелы также тихо и торжественно  поют хвалебные гимны.  Тому, кто создал рай и ад.

Бек-Темир-эфенди не выдержал:

—Возьми  ведро!  Разобьешься!

—Три! —закричали ангелы и тут же объявили, что учитель Бек-Темир-эфенди лишается по своей вине райского бла­женства и поступает в ад,  в  котел с кипящей смолой.

—А говорить можно? —спросил учитель.

—Там, в аду, сколько угодно!

—Ну, так лучше вариться целые века в самой Горячей смоле, томиться жаждой, терзаться голодом, но иметь право свободно говорить о безобразиях в раю!