Необыкновенный концерт

Почему необыкновенный? Потому что начался он давно, еще в моем розовом, безоблачном детстве и длится до сих пор.

Отделение первое.

Как большинство маленьких девочек, я училась в музыкальной школе. Осваивала игру на рояле, так хотели мои родители. Училась извлекать из черно-белых костяных полосок членораздельные звуки, приятные для ушей окружающих. В музыкалке, в рамках гармоничного развития, нам выдавали абонементы на посещение концертов в филармонии. Мы бегали веселой стайкой по концертному залу, распространяя программки, анонсы, потом дружно забивались на последний ряд балкона. Музыка тогда не входила в нас глубоко, а только слегка касалась наших душ и чуть-чуть будила воображение. Куда интереснее было перешептываться, перемигиваться друг с другом, нетерпеливо ерзая в кресле, ожидая окончания концерта. Восемь белых барельефов великих русских композиторов, развешанных почти у самого потолка, взирали на нас снисходительно, прощая детскую непоседливость и дилетантство. Иногда мы свешивались с балкона и разглядывали оркестр. Первая скрипка – высокий, с огромной вьющейся копной волос, мужчина. Его смычок всегда так властно, уверенно вел за собой оркестр, что казалось, это не изменится никогда. Но, со временем копна становилась все белее и реже, пока не превратилась в короткий белоснежный «ершик». Постоянным оставалось только безоговорочное подчинение оркестра его смычку. Давали оперу «Евгений Онегин» в концертном исполнении. На сцене стояли с блестящей лысиной Онегин, с маленьким животиком коротенький Ленский, очень стройный высокий Гремин, милая домохозяйка, только что отошедшая от плиты и сменившая кухонный фартук на концертное платье Ольга. Только Татьяна Ларина была, казалось, реальным персонажем - красивая с длинными темно-русыми волосами, с прекрасным лицом. Единственно правильное решение это откинуться на спинку кресла, закрыть глаза и слушая хорошо знакомую музыку Чайковского и стихи Пушкина, наслаждаться всем этим одновременно и бесконечно.

В оркестре была группа ударных инструментов. Ее руководитель Харрис Абясов придумал оригинальную программу, и они с ней выступали на 1 апреля и на новогодние праздники. Успех был потрясающий. Трудно представить, что ударные инструменты способны на сольное выступление.

Сиртаки, канкан, да бог знает что, исполняемые ими с такой виртуозностью и энергией, вызывали у публики бешеный восторг, заставляли танцевать прямо в зале между рядами. Я никогда не брала автографы, но тут мне так захотелось его получить, что, порывшись в сумочке, достала календарик, единственное, на чем можно было расписаться и протянула Харрису. Он удивился, смутился и что-то написал. Когда календарик вернулся ко мне, я прочитала – Люблю, Харрис. Это единственный и очень дорогой для меня автограф.

Антракт.

В перерыве полагается выходить в фойе и непременно в буфет. В разные времена филармония сочетала музыку, живопись, скульптуру и торговлю разными сопутствующими товарами. К 75 годовщине концертного зала сделали замечательный ремонт. И теперь филармония это только храм музыки и ничего более.

А в буфете мы иногда отмечаем день рождения. Забавно между отделениями вручить имениннику букет цветов, поднять бокал шампанского или чего-нибудь покрепче за его здоровье. Виновник торжества непременно ощущает себя великим артистом пианистом, скрипачом и так далее по списку, а нас представляет толпой, безгранично преданных ему и его блестящему таланту, поклонников.

Отделение второе.

Менялось время, менялись дирижеры, исполнители. Так устроена жизнь и ничего тут не поделаешь. Но вот уже несколько лет оркестром руководят три замечательных дирижера. Оселковы (отец и сын) и Мурад Аннамоамедов. Выступление оркестра всегда знаменательное событие для города. Как-то мы попали на новогодний концерт. Зал был полон. Оркестранты, кто в красных колпаках деда Мороза, кто в шарфах из блестящей мишуры, создавали ощущение замечательного, веселого праздника. Даже трудно назвать это концертом. Это было подарком, блестящим, красивым, незабываемым. Оркестр как настоящий волшебник щедро доставал из огромного мешка пьесы одну за другой и дарил. Подарил «Танец Маленьких лебедей» Чайковского двум молоденьким скрипачкам, собиравшимся стать мамами. Изумительную маленькую пьеску новенькой арфистке. В зал летели мелодии, знаменитые и не очень. И так хотелось, чтобы этот вечер длился вечно.

Я надеюсь, что за вторым отделением непременно последует еще одно, и еще и так долго, долго.

Музыка это самое дорогое, великолепное украшение нашего земного существования. Вы согласны?