Настоящий РУССКИЙ писатель Павел Нилин

Настоящий РУССКИЙ писатель Павел Нилин
http://www.metronews.ru/kolumnisty/mihail-ardov-nastojashhij-russkij-pisatel/Tpolja---133kbgfYxLOng/ 

2 октября 1981 года – день смерти Павла Нилина.

Если бы меня спросили, знавал ли я настоящего русского писателя, я бы назвал имя Нилина. Он был отцом моего близкого друга, я более-менее регулярно общался с ним в течение многих лет.

Это началось в те самые годы, когда к Павлу  Филипповичу пришла довольно громкая слава: во времена «оттепели» он опубликовал  две повести: «Жестокость» и  «Испытательный срок». Вещи эти служили наглядным и убедительным доказательством того, что с момента возникновения советской власти честность, порядочность, верность долгу стали качествами  весьма нежелательными,  и любой человек, этими чертами наделенный, был обречен на конфликт с режимом.

Нилин почти никогда и ни с кем не говорил серьезно, в его словах постоянно звучала ирония, и не только по отношению к собеседнику, но и к себе самому. Кстати сказать, нечто подобное было свойственно Чуковскому,  с которым Павел Филиппович был в приятельских отношениях – оба они жили в  Переделкине.  Однажды они шли вдвоем  вдоль лесной поляны и вдруг заметили пробегавшего хорька. Чуковский очень оживился и предложил: «Давайте его ловить!» Нилин отвечал: «Вам, Корней Иванович, уже 80, и вы вполне можете позволить себе ловить в лесу хорька. А я еще не  достиг столь почтенного возраста и потому не могу принять в этом участия».

Бывало, заходишь к ним домой, Нилин появляется в  дверях своего кабинета и объявляет: «Я, как русский писатель, люблю отвлекаться от работы».

А бывало, звонишь и он говорит: «Вот, сижу, пишу... Пытаюсь стать писателем».

Нилин написал сценарий к фильму «Большая жизнь», который упоминался в печально известном постановлении ЦК партии, а режиссером этой ленты был Леонид Луков.
В  70-х, кажется, годах  Павлу Филипповичу позвонил по телефону Алексей Каплер и сказал: «На Новодевичьем кладбище установлен памятник Лукову, и мы будем его открывать. Вы с ним когда-то работали, и хотелось бы, чтобы вы пришли сказать несколько слов». «Я не умею говорить то, что в таких случаях  принято»,   – отвечал ему Нилин. «Ну, и прекрасно, – продолжал настаивать Каплер,  – хочется, чтобы прозвучало что-то неординарное...»  – «Я могу так сказать о Лукове:   покойный   любил     только     две    вещи –  жратву и начальство...» Словом, Павел Филиппович на открытие не пошел.

Павел Филиппович замечательно отзывался о газете «Литература и жизнь», в которой обыкновенно печатались советские авторы второго и третьего разряда. Он говорил: «Мне очень трудно читать эту газету. Там пишут так: «А я учился поэтическому мастерству у Сидорова и буду  учиться!» А кто такой  этот  Сидоров и кто это пишет – мне совершенно неизвестно...»

Павел Филиппович поучал своего старшего сына: «Ты уже должен сам зарабатывать. Тебе уже пора что-нибудь  в дом принести и сказать отцу: «На, старик, поешь, поклюй, потрогай руками...»

Михаил Ардов