Забытые и презренные

Альберт Музеев Специалист рекламного агентства, Казань

Я давно привык к неуважению среди простых людей и чиновников по отношению к ветеранам боевых действий. Стараюсь не афишировать свой статус лишний раз. Себе дороже.

Раньше, да и сейчас, информация об этом может стать причиной изменения отношения со стороны коллег или приятелей. Причём, почти всегда, это изменение происходит в худшую сторону. Вот ходит себе на работу такой весёлый, улыбчивый паренёк лет 25 на вид. Какие у него в жизни могли быть проблемы? А вдруг он оказывается "чеченец". У него наверное с головой не всё в порядке! 90 процентов первая реакция. Женщины её озвучивают чаще и громче. Затем идут сомнения. Не похож. Где двухметровый рост, широкие плечи, печальный взгляд и тельняшка с дырками от пуль? И вообще он несерьёзный какой-то.

Поэтому приходится скрывать. Это лирическое отступление. Моя статья не про это.

В последнее время на Кавказе происходят нехорошие "движухи". Нападения на полицейских и "зачистки" стали обычным делом. Скоро телеведущие начнут рассказывать их сонно зевая. Это плохой знак. Судя-по-всему в ближайшем обозримом будущем тишины на Кавказе не предвидится.

Всем известно, что по-закону никого не могут отправить просто так в зону боевых действий. Только добровольцы. Откуда же они берутся? Кто они?

Полицейские едут туда за повышением в должности и (или) в звании. Плюс хорошая зарплата и очень длительный отпуск. Плюс заветная корочка и награды. Какому-нибудь участковому-майору это практически единственная возможность вырваться в начальство без блата или уйти подполковником на пенсию.

Военные офицеры едут, в принципе, за тем же самым. Но позволю себе быть немного сентиментальным, если скажу, что чувство долга, честь и забота о солдатах для многих офицеров всё ещё входят в число их ценностей. Естьещё такие. Их мало, но они не вымерли.

Солдаты-контрактники ("контрабасы") едут за деньгами. Они в основном из глубники, там, где нет работы, чтобы содержать семью и детей. Просто работа.

Не видел среди контрактиников ни одного москвича, выпускника МГИМО. :-)

Солдаты-срочники попадат туда добровольно, по собственноручно написанному рапорту.

Двенадцать лет назад я таким "добровольцем" попал в Чечню. Я Вам расскажу как.

В 1999-ом году , я первоначально я попал в учебную танковую часть на Дальнем Востоке, в Завитинске. Полгода я существовал там в диких условиях полуразвалившейся, забытой Богом военной части. На развалинах мощной когда-то дивизии был расположен полк, вооружённый в основном устаревшими танками Т-62, БМП-1 и даже БТР-50П!

Одежда наша была нехитрой, летом-бежевые афганки, зимой- ПШ "кузнечик" послевоенного покроя. Еда тоже была нехитрой: каша - сечка да перловка, в которой изредка попадалсь куски волосатого сала.

Зимой в казарме температура опускалась чуть-ли не до нуля. Два одеяла и шинель сверху, едва спасали от холода. Солдаты гнили заживо, ноги натирали кирзовые сапоги до кости. Вечное чувство голода и стремление получить поменьше побоев, дембель казался несбыточной далёкой мечтой. Сержанты били нещадно, часто просто-так, без объективной причины.

Что это я чушь понёс? Какие могут быть "объективные причины" для фашистов?

Через шесть месяцев я получил корочку механика-водителя танка Т-62, при этом я прокатился на нём всего один раз. На экзаменах. И чуть не утопил в болоте :-)

После выпуска почти всех моих однополчан раскидали по Дальнему Востоку. В батальоне осталось совсем немного солдат. Мне была уготована участь остаться в части, получить звание младшего сержанта и должность писаря.

И тут появляется "покупатель" из тёплых краёв, из Ростовской области! Служить в отдельном учебном танковом баталоне инструкторами. Чудеса! Украдкой я записался в эту команду.

Привезли нас в образцово-показательную часть в городе Миллерово. Переодели в новую форму, вывели вшей, накормили нормальной пищей. Поселили в отдельную уютную и красивую казарму. Но вот незадача! К танкам, которых было больше, чем солдат в батальоне, нас близко не подпускали и увольнений в город не давали.

Затем к нам в роту стали присылать по-одному каких-то тёмных личностей. Они все были из разных частей, старослужащие, в разных званиях, а морды- одна шире другой.

Началась "весёлая жизнь", при которой учебка в Завитой казалась раем. Меня, как самого гордого и стойкого к побоям, эти упыри тщетно пытались переманить на свою сторону, использовать для "грязной работы". Кое-кто из моего призыва поддался на искушение стать "нормальным пацаном", "перцем" в обмен на некоторые послабления.

Как сейчас помню выборы президента. Построил нас офицер в шеренгу и сказал: сейчас идём и голосуем все за Путина. Прямо так и сказал.

В один прекрасный солнечный день ребят из моего призыва ("дедушек" в строю не было) построили в шеренгу офицеры и сказали, что отправляют в Чечню, кто не хочет туда ехать, пусть сделает шаг вперёд. Вышли несколько "нормальных пацанов". Один из моего города. Как сейчас помню. Здоровый такой. Пустил слезу. Сказал что-то про маму. И они ушли.

Именно тогда я понял, что настоящий мужчина - это не тот у кого пачка шире, а тот, кто жизни не боится.

Больше мы никогда про них не вспоминали. Ни слова. Ни в поезде. Ни в Чечне. Ни после службы. Никогда.

Сейчас много лет уже прошло. Но сомневаюсь, что технология такого "рекрутинга" изжила себя или забыта.

Имейте ввиду призывники и их родители!

Спасибо президенту за пособие в две с лишним тысячи.

А вот обещанную квартиру я жду уже больше двенадцати лет.

Но это совсем другая история.