Технологии Киевской Руси. Переход от подсечно-огневого к пашенному

СЛОНА-ТО Я И НЕ ПРИМЕТИЛ

1 Статья В.В. Стерлигова «Иго», помещенная в N5 «Дуэли» за 2006 г. показательна во многих своих аспектах. Во-первых, как образец интеллигентского («Палочки должны быть попендикулярны!») восприятия истории, в частности отечественной; во-вторых, как набор неких «исторических положений» отечественной истории, которые почему-то воспринимаются как непреложные истины; в третьих - как образец того, что я называю идеализмомё в данном конкретном случае - историческим идеализмом.

Основных тезисов данной большой статьи три. Это во-первых, тезис о жизнеистребительном воздействии на ВСЕ население Северо-Западной Руси ордынского «выхода» (так называлась дань); во-вторых - тезис о кровавой дани (систематическом кровопускании) русского населения, уменьшивших население «в разы» от домонгольского времени; в-третьих - тезис о высоком уровне общего развития домонгольской Руси.

При этом как автор статьи, так и профессиональные историки, на сведения которых он опирается, не в ладах с количественными величинами, точнее, с их взаимной увязкой: логика количественного анализа очень напоминает разрывно-кусочную функцию (кто изучал в ВУЗе матанализ, представляет, что это такое), или по бытовому «в огороде бузина, в Киеве дядька». Современный аналог такого типа логики - так называемая «демшиза». Как-то С.Г. Кара-Мурза в одной из своих статей определил такой тип интеллигента, как копающегося на своей грядке и совершенно не интересующегося, что же происходит на соседней. Поэтому постараюсь заполнить некие «разрывы исторической функции», чтобы лучше понимались доводы.

Классическое описание хозяйства Древней Руси игнорирует, точнее, не акцентирует внимания на том, что это хозяйство, во-первых, было натуральным, т.е. самодостаточным и не нуждавшимся в ПРИНЦИПЕ в товарных отношениях; во-вторых, в различных частях «каганата Рюриковичей» (термин Л.Н.Гумилева, введенный им потому, что принцип наследования верховной власти в государстве был почти аналогичен древнетюркскому и отменен в Северо-Восточной Руси только в результате феодальной войны XV века: первым «некаганом» стал Василий Темный.) было ТЕХНОЛОГИЧЕСКИ разным: на основном массиве территории это было подсечно-огневое хозяйство, и только на трех массивах оно было пашенным. Основной массив пашенного хозяйства - исконная Русь, район, в широтном направлении расположившийся от местности на 50 км западнее Киева и до Путивля, и в долготном направлении - несколько южнее Чернигова до линии Переяславль (Хмельницкий) - Путивль. Примерный центр этого района - нынешний Нежин. Площадь всего массива земель в этих местах - около 4 млн. га. Второй массив, аналогичный по площади - Рязанщина (Рязанское княжество) к югу от р.Оки. Третий - Владимиро-Суздальское ополье площадью около 500 тыс. га. Вся территория «каганата» составляла до 1,2-1,5 млн. квадратных километров.

Исходный тезис для последующих рассуждений следующий: на данной территории проживает столько населения, сколько может в данных природных условиях при данной технологии ведения сельского хозяйства прокормиться.

Подсечно-огневое хозяйство велось в ЛЕСНОЙ зоне следующим образом. Выбирался участок СТАРОГО («дремучего») ЕЛОВОГО леса и ВСЕ деревья подсекались у корня (насечка вокруг ствола). За два-три года они высыхали на корню, после чего данный участок весной в апреле поджигался и весь подчистую выгорал. После чего разбрасывались вручную семена ржи, репы, льна и т.д. и заделывались в остывшую золу бороной-суковаткой (молодая сухая елка с сучками по 10-15 см длиной). На второй-третий год золы на участке уже не было, но и не было еще ни сорняков, ни мелколесья, поэтому посев производился в прошлогоднюю стерню.

На четвертый и последующие годы участок так зарастал сорняками и мелколесьем, что урожайность ржи и репы была меньше посеянной, поэтому он забрасывался и зарастал сначала мелколесьем, затем березами и елками и через СТО лет опять превращался в дремучий ельник. Так как участки готовились ежегодно, то процесс подготовки участков для посева и их смены происходил непрерывно. Для совсем непонимающих поясняю, почему «старый» и «еловый». Естественный экологический цикл смены древесной растительности приводит к тому, что в старом еловом лесу полностью отсутствует подлесок и ТРАВА, а на гектаре остается только около тысячи мощных столетних елок, которые один мужчина может подсечь за 10 дней. Знаю это из личного опыта. Сосновый лес не годится, т.к. растет на песчаных бедных почвах. Т.е., иначе говоря, задачу уничтожения конкурентов ржи и репы выполнял старый еловый лес. Какова же была урожайность, т.е. биологическая продуктивность поля, приготовленного для посева подобным способом. Можно оценить ее в первый год как «сам-пять», во второй - «сам-три», на третий - «сам-два». В итоге следует принять среднюю урожайность как «сам-3,5», «сам-4». В статье «Ода волу» главного редактора «Дуэли» верно подмечено, что так называемая четверть (мера) зерна есть одна четвертая годового потребления (норма запаса) на одного человека: четверть на будущей посев, две четверти - личное потребление, четверть - СТРАХОВОЙ запас (которого могло и не быть в неурожайный год: обычная величина пульсации урожайности составляла и до сих пор составляет около 30%, в «европах» же не более 10%). Для того чтобы в течение года прокормить одного человека, требовалось посеять одну четверть (200-литровую бочку) зерна. Теперь вопрос - на какой площади эту четверть надо разбросать? Отечественная история тоже имеет на это ответ - на четырех четвертях, но это уже меры площади. Русская четверть - это половина десятины (0,55 га), т.е. площадь посева должна составлять две десятины на одного человека. Однако одна четверть - это и средняя норма суточной вспашки, так же как и «аглицкий» акр (0,45 га). Уже из соотношения этих величин видно, на сколько больше (для нежелающих думать называю цифирь - в 1,22 раза) приходилось ЕЖЕДНЕВНО трудиться русскому крестьянину на пахоте (лодырю, по определению русофобов). Для того чтобы вспахать десятину, надо было, «НАЛЕГАЯ на чапиги» (см. «Поднятую целину» М.А. Шолохова), пройти 50 верст, а весь нормальный семейный надел в 10 десятин - 500 верст - за 20 дней. Ограничение в две десятины (га) на человека или десять десятин на семью из пяти человек имеет ограничение и с другой стороны - это предельная величина, которую при широком наборе (т.е. имеющих разные сроки уборки) посевных культур может за сезон убрать одна семья.

1 Именно это последнее ограничение по величине максимально возможного объема производимой сельхозпродукции и было главным в подсечно-огневой технологии (т.е. средняя урожайность и величина уборочной площади).

2 Так сколько же народа могло прокормиться при данной технологии? Во-первых, в условиях Русской равнины на 1/3 территории в принципе «дремучих лесов» быть не может - это т.н. неудобья - болота, овраги, переувлажненные участки, долины рек и речек. Таким образом, при столетнем цикле биологической «прополки» три участка (3%) дают 2 га (2 десятины) на квадратный километр (3х0,67). Т.е. предельная плотность населения при данной технологии ведения с/х ограничена 1 чел/кв. км. Однако эти выкладки необходимо скорректировать. Норматив в четвертях был определен для ПАШЕННОГО земледелия, т.е. в нормативе неявно учитывалось потребление зерна рабочим скотом за счет завышения потребления при расчете (как у взрослых) детьми и стариками. Поэтому величину предельной плотности населения надо увеличить в 1,5-2 раза. Из этого также следует, что величина «харча», производимого при подсечно-огневой технологии, выше в 1,5-2 раза, чем при пашенном земледелии, иначе говоря, производительность труда выше в 1,5-2 раза. А раз выше производительность, то, следовательно, выше и доля НЕПРОИЗВОДИТЕЛЬНОГО населения - кто-то же (паразит) должен этот «харч» потреблять. Именно это объясняет большое количество «городов» (1,5 тысячи) в ЛЕСНЫХ краях империи Рюриковичей. В районах же пашенного ведения с/хозяйства, где плотность населения была существенно выше и суммарно больше (см. ниже) городов-то как раз было немного. Так, в Ополье их было три - Владимир, Суздаль, Юрьев. На Рязанщине - Рязань, Переяславль, Проньск, на территории исконной Руси - Киев, Переяславль, Путивль. Да и то эти города располагались фактически на окраине основного массива пашенных земель.

Так какова же была максимально возможная величина населения лесных районов империи Рюриковичей. При площади в 1 млн. кв. км лесных районов население могло составлять не более 1,5-2 млн. человек, и средняя численность «городов» (названия многих из которых не сохранились) составляла не более нескольких сотен жителей. Это подтверждают и археологические раскопки. Крупные города с населением в несколько десятков тысяч были единичными и стояли на торговых путях - реках (Киев, Новгород, Смоленск, Рязань, Владимир, Чернигов). Соответственно и население городов при отсутствии реальной экономической потребности в них было паразитическим наростом. Раскопки показывают, что основное производство в городах было либо направлено на самообслуживание, либо производство украшений, как правило - женских. Производство оружия также относится к самообслуживанию, т.к. его потребители - городские дружинники (говоря современным языком, «крыша» близлежащей опекаемой территории). Но и среди оружия примерно половину составлял «импорт».

Основной район пашенного земледелия - это прилегающая к Киеву ЛЕСОСТЕПНАЯ Русь. При общем фонде земель в 4 млн. га, под пахоту можно было использовать (в пределе) 2,6 млн. га. Следовательно, население, которое могло бы прокормиться на данной территории, должно составлять около 1,3 млн. человек. Т.к. производительность труда при пашенном земледелии ниже, чем при подсечно-огневом (см. выше), то и паразитические (в основном, городские) слои населения должны быть меньше, по последующему времени - не более 5% от всего населения. Что в общем подтверждается суммарной численностью населения Киева, Переяславля и Путивля. Т.е. оценка проведена с достаточной достоверностью. Поэтому можно утверждать, что численность населения всех русских княжеств к моменту монгольского нашествия находилась в пределах не более 2,5- 3 млн. человек. Больше при том типе хозяйства, который существовал до начала второго тысячелетия, прокормиться просто не могло. Для этого нужна была перестройка всего хозяйства на иной технологической базе.

Однако эта оценка верна ко «времени Ярославова». В дальнейшем начался на ВСЕЙ территории ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ кризис, внешним и заметным выражением которого были восстания. Первое - Ростовское 1024 года, далее повсеместно от Киева до Белоозера в 60-70 гг. одиннадцатого века.

Дореволюционные историки интерпретировали ПРИЧИНЫ их возникновения как козни язычников-волхвов, а послереволюционные - как подтверждение верности «всепобеждающего учения Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина» (в зависимости от колебаний линии партии).

/Примечание: окончание цикла «пассионарности» по Гумилеву./

Хозяйственный кризис в лесных районах был связан с исчерпанием возможности вести подсечно-огневое земледелие, так как население превысило предельную плотность в 1-1,5 человека на кв. км.

Но для перехода к пашенному земледелию был необходим РАБОЧИЙ скот - лошади в количестве для 2 млн. населения в 400 тыс. голов. А вот этого количества-то и не было!

Но хозяйственный кризис начался не только в лесных районах. Он начался и в лесостепной Руси. Однако причины его были иные. Классическая интерпретация профессиональными историками причин запустения земель лесостепной Руси состоит в том, что

а) население бежало от постоянных набегов степняков (как будто его не было во все предшествующие тысячелетия!);

б) истощение земель.

Последнее объяснение есть типично интеллигентско-узкий взгляд на проблему. Уже в то время был известен способ борьбы с таким истощением - это перевод пахоты в залежь. Да, такой способ сокращает количество пахотных земель и соответственно численность проживающего населения, но только примерно на 1/4-1/3. Однако захирение Киева было абсолютным. И причина сокращения численности населения иная.

Если до этого рассматривалось как условие, необходимое для жизни, наличие продовольствия (300-400 кг в год на человека), то есть еще один фактор, жизненно важный для проживания на Русской равнине. Этот фактор - наличие топлива. И количество его (в кг) такое же, как и продовольствия. Если в дровах, то 1 куб. м на человека в год. При исторически и природно-обусловленной жилой отапливаемой площади в 6 кв. м на человека для строительства требуется 3 куб. м древесины, а учитывая хозяйственные постройки - до 6 куб. м на человека, то для отопления же на протяжении 60 лет одной жизни необходимо 60 куб. м, т.е. в 10 раз больше! Изначальная облесенность Нежинской лесостепи была примерно в 1/3 общей площади, оценочно в 1200 тыс. га. При количестве древесины на гектаре в 200 кубов, это составит 240 млн. куб. м. Т.е. 600 тыс. человек (половина от максимально возможного) населения вырубят эти леса на дрова за 400 лет. С учетом ежегодного прироста и при сокращении общей площади лесов это время растянется до 500 лет, но после этого дров все равно не будет!

Только освоение в последующем культуры кизяка, пришедшей из Степи, позволило великорусскому и малорусскому населению освоить пространства степи. Для малороссов одним из способов успешного освоения степи также является внедрение в хозяйственно-экономическую культуру мазанок.

Первый довод историков о причинах обезлюдения Переяславльского, Киевского и Путивльского княжеств вообще интересен как образец интеллигентского анализа. Если они обезлюдели от набегов, то что мешало тем же степнякам проделать это с Черниговским княжеством, ведь человеческого заслона-то уже не было! Однако Черниговское княжество выступает как одно из главных действующих лиц древнерусской истории и после монгольского погрома сам город Чернигов на столетия все же не превратился в деревню, как Киев.

Монгольский погром тринадцатого века - это только один из эпизодов многовековой полуторатысячелетней кровавой истории славянского населения Русской равнины. Да и много ли могли «порешить» народу максимум пятьдесят тысяч всадников - именно такую максимальную величину могла выделить западная окраина Великой Степи для набегов.

Кочевое население причерноморско-азовских степей составляло никак не больше 300 тыс. человек, т.к. для того, чтобы вести кочевое хозяйство в степи, требуется до 200 га на человека, т.е. плотность кочевого населения не более 0,5 чел./кв. км. А примерная площадь причерноморско-азовских степей, пригодных для кочевок, около 600 тыс. кв. км. Еще примерно такую же площадь имели заволжско-южноуральские степи с соответствующим количеством кочевого населения. Для того, чтобы вести кочевое хозяйство, необходимо, чтобы степи зимой были малоснежные. И уже так называемое Дикое поле2 (верхнее и среднее течение Дона) для кочевок не подходит, т.к. зимой снега выпадает много и скот добывать его из-под снега не может. В благоприятных для кочевок районах при многоснежных зимах происходит массовый падеж скота и население существенно сокращается. Но так как кочевое хозяйство более производительно, чем подсечно-огневое - один пастух может кормить до 20 человек - то это и позволяло кочевникам без подрыва своего хозяйства выделять в набеги большинство взрослого мужского населения. Максимальная цифра от 300 тысяч - 50 тысяч всадников, т.е. 1/6 численности населения. Оседлое земледельческое пашенное население могло без подрыва своего хозяйства выделить для военных целей не более 2-3% от общей численности населения.

3 Война со Степью была на протяжении 1,5 тысяч лет фактически непрерывной: каждые два-три года - набег. Единственный период, когда таких ЧАСТЫХ набегов не было - это Золотоордынский период. Только во времена анархии («заматни» в Орде) набеги учащались - каждый оглан («мурзенок») или чаще царевич-чингизид, собравший кучку таких же удальцов, как и он, отправлялся в грабительский поход на Русь. В период твердой власти за такие действия можно было лишиться головы. Поход мурзы (князя) Бегича в 1378 году был впервые в истории монгольской Руси пресечен на р. Воже у Переяславля-Рязанского (нынешняя Рязань).

Так как же жилось Северо-Востоку Руси (Волго-Окскому междуречью) в период золотоордынского ига? Во-первых, прекратились СИСТЕМАТИЧЕСКИЕ набеги из Степи. После карательной экспедиции в Тверь, в которой не последнюю скрипку играли москвичи, и до разорения Москвы Тохтамышем в 1382 году не было ни одного набега. Набег Бегича был отражен на Воже. Во-вторых, на Куликово поле не САМЫЙ НАСЕЛЕННЫЙ Северо-Восток Руси смог выставить соизмеримое по численности и вооружению с Мамаевой ратью войско. В-третьих, ежегодно из Степи на торги в Московию пригонялось до 20-50 тысяч голов лошадей. А что такое 20 тысяч лошадей? Это 100-140 тысяч десятин новой («нови») пашни; это ежегодно дополнительно 50-70 тысяч населения.

Ну а как же «выход» - дань? В.В. Стерлигов очень сильно напирает на то, сколько можно было купить зерна на один рубль. Но в начале этой статьи я обратил внимание на то, что хозяйство было натуральным, и рыночные цены на его устойчивость и жизнеспособность никак не влияли. На рынок поступал излишний (избыточный) продукт. Его можно было и сгноить или скормить скоту, или еще как-то распорядиться, например как в рекламе пива «Сибирская корона», в которой за бутылку пива было отдано изумрудное ожерелье. Так чем же платился «выход» и каковы были источники для его уплаты. Основной источник денег (СЕРЕБРА) на Руси на протяжении ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ была торговля пушниной (соболями, куницами, белками и т.д.). И название дирхема куной потому и произошло, что предмет роскоши и престижа куница менялся на такой же предмет роскоши и престижа - серебряную монету. Поволжские женщины еще до недавнего времени носили монисты из серебряных монет. Утечка серебра из Руси в Орду (примерно 3/4 необходимого для обращения) привела к тому, что цены упали в четыре раза, но это были ВНУТРЕННИЕ цены, которые никак не могли сказаться на общей хозяйственной жизни. Единственное, на чем сказался «выход» - это на обогащении Великого Новгорода, проводившую посредническую торговлю с Европой мехами, воском, медом. Вот он-то от этого разбогател, т.к. покупал зерно в Московии в четыре раза более дешево, чем в домонгольский период. Утечка серебра привела к тому, что появились деньга (полкопейки), а затем и полушка (1/4 копейки). Это была уже сложность, т.к. физический размер монет уменьшаться до бесконечности не может. Копейка в 1 г это уже предел удобства. Деньга и полушка по размеру как рыбья чешуйка, можно легко потерять.

Далее, утечка серебра в Орду просто ограничила поступления на Русь предметов роскоши (парчи, украшений, дорогого оружия и т.п.), но никак не сказалась на хозяйственной жизни. Некая непосильная тяжесть обеспечения платежей могла возникнуть только в голове интеллигента. Во время Орды Московия была покрыта лесами (плотность населения была 2-5 чел. на кв. км), в которых водилось достаточно куниц и белок, чтобы зимой, т.е. в межсезонье, вместо того чтобы лежать на печи, любой русский крестьянин силками и стрелами мог добыть «регламентированное» количество «рублей» («кун») в виде меха куниц и белок.

В статье промелькнула фраза о том, что домонгольская Русь была «высокоразвитой». Что в это определение вкладывает В.В. Стерлигов, мне непонятно. Высокоразвитый - это определение относится к тому, что ты можешь сделать то, что другой захотел бы, да не смог.

Так вот Русь, в том числе и домонгольская, на протяжении тысячелетий торговала мехами, медом и воском - продуктами, добываемыми еще неандертальцами. Оружие в домонгольской Руси было наполовину импортным. А это производство всегда относилось к разряду «высоких технологий».

4 Особенностью русского интеллигентского мышления является презрение к «цифири», точнее, абсолютное непонимание, что за ней в реальности стоит. Так, 150 тысяч населения Владимирского княжества по монгольской переписи В.В. Стерлигов воспринимает как некую катастрофу, а ведь это в среднем плотность населения в 5 человек на кв. км в ядре княжества - части Ополья (выделились Суздальское и Юрьевское княжества) и дремучих лесистых местностей.

О работорговле, т.е. о человеческой дани, можно сказать, что ее масштабы воздействия слишком преувеличены, и вот почему. Для того чтобы захватывать и продавать рабов, должен быть их потребитель - рынок. А вот его в большом объеме и не было. Основной потребитель рабов во время ига - галеры. Какая-то часть гребцов на них формировалась из преступников, но какая-то часть и за счет покупки рабов. Но во всем Средиземноморье в это время насчитывалось несколько сотен галер, т.е рынок был крайне ограничен. Он появился только почти одновременно с исчезновением Орды - падением Константинополя и возвышением Оттоманской Порты. Вот тогда этот рынок и расцвел - рабы и рабыни требовались и в гаремы, и на турецкие галеры, и на строительство крепостей. Но это уже не история Золотой орды, это история Крымского ханства.

В итоге В.В. Стерлигов делает вывод, что все беды - от ига. Однако монголов не было в Северо-Западных княжествах, которые быстро попали под власть литовцев и вообще никакого «выхода» не платили, но человеческой крови было пролито там не меньше. В одной из статей по «Катынскому делу» было рассказано, что земля вокруг Смоленска (где монголов не было) вся переполнена костями в братских могилах. И вообще Литовское княжество - это был главный до определенного момента СОБИРАТЕЛЬ русских земель как по территории, так и по численности их населения, т.е. количественного источника воинской силы. Но вышел облом. Почему? Однако это уже другой, отдельный разговор. И яса Чингис-хана сыграла в этом далеко не последнюю ПОЛОЖИТЕЛЬНУЮ роль.