Голод на Украине 1932-1933. Кто виноват?

Каждый раз, когда у властей дела начинают валиться из рук, когда в который раз встает вопрос об ответственности за умышленное умерщвление пяти миллионов человек за последние 15 "демократических" лет, госчиновники (особенно перед выборами) раздувают тему "Голод 1933 года".

Цинично и нагло они используют человеческую трагедию в своей избирательной кампании, пытаясь на костях "пристроить" себе дополнительную пару процентов. В своем политическом угаре они пытаются не видеть сегодняшних голодающих сограждан, не слышать стонов стариков, вымирающих без элементарных лекарств, не видеть глаз замерзающих в подвалах и подворотнях беспризорных детей. Их не волнует, что каждый год с карты Украины под их "чутким руководством" исчезают сотни сел. Обанкротившийся режим, наспех слепленный из карьеристов от политики, панически боится ответственности за свои сегодняшние преступления. Поэтому и прибегают они к фальсификациям и бесцеремонному жонглированию историческими фактами.

Полагаем, что тема голода 1933 года нуждается в серьезном изучении и освещении, а всякая спекуляция на человеческих трагедиях сама по себе омерзительна. Возможно, нынешняя публикация позволит ответить на часть вопросов, касающихся этой темы.

Начиная с 1991 года, верховная власть страны пытается удержаться у руководящего руля при помощи тотальной фальсификации природы социализма, отдельных его трагических страниц. Одной из них является голод в Украине 1932—1933 гг., который во время перехода к сплошной коллективизации единоличных крестьянских хозяйств привел к значительным потерям населения. Уже сегодня мы имеем возможность достаточно четко представить цель этой политико-пропагандистской диверсии — разрушить в угоду реакционным кругам Запада колхозно-совхозную систему хозяйствования, превратив аграрный сектор Украины в арену грабежей защитниками этого режима — фермерами, арендаторами, собственниками сельскохозяйственной перерабатывающей промышленности, оптовиками. А с политической точки зрения — гасить объединяющие тенденции народов двух братских республик — Украины и России, которые сотни лет развивались в тесном единстве.

Первый крупномасштабный всплеск фальсифицирующих фабрикаций о голоде 1932—1933 гг. был осуществлен во время 60-летия этой трагедии, второй — к 70-летию голодного лихолетья.

Приоритет в раскрытии этой архиважной, кровоточащей и болезненной для народа темы принадлежит доктору исторических наук, профессору С.Кульчицкому. Кстати, он известен среди историков как один из первых авторов учебника “История Украины” для учащихся 10—11 классов. Рядом с ним стоит на историко-публицистическом горизонте фигура “историка” Василия Марочко. Во всеукраинском еженедельнике “Освіта” были напечатаны тексты лекций под заглавием “Голодомор в Украине: причины и последствия (1932—1933)”, рассчитанные на педагогическую общественность как официальный материал Министерства образования со вступительным словом тогдашнего министра П.Таланчука. Первые работы С.Кульчицкого, В.Марочко, Е.Шаталиной и других авторов вызвали поток публикаций.

Однако большое сомнение вызывают выводы о причинах и последствиях голода, сделанные этими историками, государственными и политическими руководителями.

Прежде всего, определим масштабы голода. Необходимо со всей серьезностью и ответственностью отметить, что голод 1932—1933 гг. был не только общеукраинской трагедией. Он охватил огромную территорию бывшего СССР: Центрально-Черноземный район России (ЦЧР), Поволжье, Северный Кавказ, Казахстан, Западную Сибирь. Вместе с Украиной голодали около 100 млн. человек, или 60% всего населения СССР.

Эти масштабы голода или замалчиваются, или подаются малозаметным штрихом в малоизвестных для простого читателя научных сборниках. Наряду с этим в многомиллионной периодике обсасываются до патологии тенденциозно подобранные факты, цифры именно о голоде в Украине.

Это — неправомерное явление при историческом анализе причинно-следственных связей как для маститого ученого, так и начинающего. Голод не признает ни национальных границ, ни политических доктрин. Смерть россиянина, казаха, поляка или молдаванина — такая же трагедия, как и смерть украинца.

Наши “историки-демократы” вместе с “демократической печатью” на все лады кричат: “В Украине он был искусственно создан “Империей зла”, так как весь хлеб до зернышка был вывезен в Россию”.

А каковы же тогда причины голода многомиллионного населения России и других регионов СССР? Если при анализе голода 1932—1933 гг. наши уважаемые историки расширят его географию, так просто ответить на этот вопрос будет очень непросто. Ведь голод в Центральной части России, Поволжье, на Северном Кавказе, в Казахстане, Западной Сибири объясняется, в первую очередь, не только существованием “административно-командной системы” (как с легкой руки западных критиков мы ее нарекли), но и хлебным недородом из-за засухи. Отвергнуть этот факт, наверное, никому не удастся, ибо это невозможно. Как невозможно быть лишь “чистым” историком и не использовать в своих исследованиях выводы представителей других наук.

В Украине засуха в 1932—1933 гг. не приобрела кризисного размаха, хотя такая тенденция уже наметилась в 1931 г. Этим, в первую очередь, можно объяснить снижение валового сбора зерна в 1932 году на 35,8 процента по сравнению с более урожайным 1930 г.

Как видим, спад валового сбора зерна в 1931-1932гг. нельзя объяснить лишь “непринятием коммунистической доктрины крестьянами Украины”, как пишут Кульчицкий, Марочко и К°. Иначе в 1933 г. и последующих довоенных годах этот показатель либо резко пошел бы вниз, либо сильно колебался. Но этого мы не замечаем.

Еще одна трагическая страница истории нашего народа — 1947 год. И здесь голод (и не только частично) связан, к нашему несчастью, с засухой. И еще более страшной. Не ошибемся, если скажем: развитие производительных сил той или иной страны в целом, и в сельском хозяйстве в частности, умноженное на естественный фактор, является первопричиной либо благосостояния ее народа, либо голода. Подчеркнем и следующее: предотвратить голод в 1932-1933 гг. в значительной мере при недостаточно высоком уровне производительных сил страны, отсутствии запасов зерна, средств было очень трудно.

Хлебопоставки: до зернышка?

Вот и подходим к довольно важному вопросу, который сегодня с легкой руки зарубежных “советологов” муссируется на все лады: о количестве собранного в 1932—1933 гг. зерна в Украине в виде хлебопоставок. И могло ли это привести к голоду?

Эта цифра известна всем непредубежденным историкам. Это 255 млн. пудов. А какой же в Украине был валовой сбор зерна? И эта цифра известна: 14,7 млн. тонн, или 918,8 млн. пудов.

В текстах своих лекций, опубликованных в еженедельнике “Освіта” (спецвыпуск — учебник №1, с. 7), господин Марочко приводит иные цифры, а именно: валовой сбор зерна в объеме 12,8 млн. тонн, количество собранного по хлебопоставкам — 7 млн. тонн, или 437,5 млн. пудов. Вторая цифра — 7 млн. тонн — вызывает не только сомнение, но и удивление. И это принципиально! Ведь показатель увеличен в 1,8 раза.

Напомним, что по урожаю 1932 г. был установлен для Украины первоначально план по хлебопоставкам в объеме 356 млн. пудов. Но недород хлеба и, как следствие, продовольственные трудности заставили правительство Союза трижды его пересматривать, пока не было установлено “окончательное” (по выражению Кульчицкого) задание — 267 млн. пудов. Знаем и то, что этот показатель хлебосдачи зерна не был выполнен (см.: Минуле України: відновлені сторінки. — К.: Наукова думка, 1991. — С.170 и др.). Так откуда же взялись эти “7 млн. тонн”? Профессор С.Кульчицкий более сдержанно подходит к этой цифре. Он считает, что по хлебопоставкам было собрано “окончательно” в 1932 г. 260,7 млн. пудов, или почти 4,2 млн. тонн зерна (см.: История Украины. Материалы к учебнику 10—11 классов. — К., 1992. — С. 280). Возможно, вы пользовались какими-то иными источниками? Тогда попробуйте опровергнуть, но, думаем, сенсации не будет. Так и хочется воскликнуть: “Осторожно! Фальсификация!”.

Допускаем, что с цифрами было не все в порядке. Вероятно, и наши несколько неточны, требуют определенной коррекции. Для этого и существует наука, чтобы что-то уточнять, переосмысливать. Но вот так одним махом одну цифру увеличивать в 1,8 раза, вследствие чего вторая составляющая от ее целого соответственно уменьшилась, факт недопустимый. Тем более — для ученого.

Сколько зерна осталось в Украине?

Вот мы и подошли к важнейшему вопросу: остался ли хлеб в Украине в 1932—1933 гг.? Данные утверждают, что в 1932 г. удалось получить по хлебопоставкам лишь 27,8 процента зерна от вала, в 1933 г. — 22,4. Видите, господа фальсификаторы, в Украине осталось зерна урожая 1932 года — 663,8 млн. пудов, в 1933 — 1 млрд. 95,5 млн. пудов. Хватило бы этого хлеба, чтобы избежать голода в Украине? Безусловно. Сошлемся на представленные рядом экономистов, в том числе и вами, “научно обоснованные” нормы потребления хлеба на душу населения для нормального питания людей и содержания скота. Они составляют 20—25 пудов на душу населения, или 320—400 кг (Освіта. Тексты лекций. — С.4). И это легко подсчитать, зная, что в Украине в то время проживали немногим менее 30 млн. человек. Достоверна ли эта цифра? По переписи 1926 г. в Украине проживали почти 29 млн. человек. Новую перепись провели в 1937 году. Если верить С.Кульчицкому, утверждающему, что “...за 10 лет (между переписями. — Авт.) численность населения Украины не только не увеличилась, а наоборот — уменьшилась...” (см.: Минуле України: відновлені сторінки. — С.158), то достоверность этой цифры значительная. Так вот: в Украине в среднем на душу населения осталось после сдачи хлебопоставок в 1932 г. — 21,1 пуда, в 1933 г. — 36,5 пуда (!). Интересная арифметика, не так ли? А поэтому отнюдь не согласимся с профессором С.Кульчицким, который пишет: “В начале 1933 года практически всюду в Украине запасов (хлеба. — Авт.) не осталось... хлебозаготовки фактически забрали последний кусок хлеба у голодающих” (История Украины: Учебник для 10—11 кл. — С.280).

Так куда же подевался хлеб?
Кто спровоцировал голод?

Начнем с колхозных и совхозных амбаров, которые в то время едва-едва становились на ноги. Сдав большую часть зерна в закрома государства (и это подтверждают архивные материалы), колхозники стали заложниками экономически более сильного противника — кулака, имеющего значительное количество арендной земли, бесстыдно эксплуатирующего наемную рабочую силу, технику. Напоминаю: кулацкие хозяйства Украины ежегодно производили в те годы 200—300 млн. пудов товарного зерна. Это могло почти полностью покрыть нормы поставок его государству. Это были практически микропомещики на селе.

После принятия ЦИК и СНК СССР 1 февраля 1930 года постановления “О мерах по укреплению социалистической перестройки сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством” и соответствующего постановления ВУЦИК и СНК УССР от 5 апреля 1930 года “О запрете аренды земли и применения наемного труда в подсобных хозяйствах в районах сплошной коллективизации” кулачество поняло, что из-под его ног выбивается экономическая и политическая власть на селе. И оно перешло в наступление...

Ещё в 1904 году Петр Столыпин писал: «В настоящее время более сильный крестьянин превращается обыкновенно в кулака, эксплуататора своих однообщественников, по образному выражению — мироеда».

О тех преступлениях, которые совершали кулаки много написано, и опровергнуть эти факты никому не удастся. Но их подстрекательство крестьян против вступления в колхозы, контрактации посевов, хлебозаготовки, а также убийства и психологический террор против активистов-крестьян, представителей власти сделали свое.

Хлеб надежно был спрятан. Бороться в это время за выполнение плана хлебозаготовок стало чрезвычайно трудно, почти невозможно. Именно в связи с этим в села разъехались уполномоченные по хлебозаготовке из районов, областей, ЦК КП(б)У. Например, в январе 1932 г. в Одесскую область выехал уполномоченный ЦК В.П.Затонский. До этого в ней уже побывали Молотов, Каганович, Косиор. Документы свидетельствуют, что хлеб взимался не весь, а лишь та часть, которая предусматривалась по плану хлебозаготовки для того или иного колхоза, села или единоличника. Безусловно, были и перегибы в этом деле, но основная тенденция была именно такой.

Несмотря на огромные усилия, прилагаемые для выполнения плана хлебозаготовок, не добрали свыше 100 млн. пудов запланированного. Это был последний бой (раскулачивание началось в отдельных районах Украины еще в 1929 году) мироеда-кулака против Советской власти, в результате которого украинский народ поплатился голодом. И не только украинский.

Приведем отрывок из открытого письма в ЦК КП(б)У крестьян Винницкой области и части Киевской: “В нашей местности голод охватил все районы... В селах в день умирает по 10—20 семей... Буржуазия создала у нас искусственный голод (выделено Авт.), это является выполнением задачи капитализма, она подстрекает всю крестьянскую массу против Советской власти” (см.: Голод 1932—1933 рр. на Україні: очима істориків, мовою документа. — С. 156). А вот рассказ живого свидетеля М.Казак с Тернопольщины: “Помню ТСОЗ (товарищество по совместной обработке земли) — самые бедные люди объединились, посевного материала было мало. Кулаки же (так тогда их называли) спрятали зерно, не хотели помочь бедному крестьянину выбраться из нищеты. Наша сваха, например, три бочки зерна закопала в землю, а соседская семья, жившая в доме напротив, от голода вся вымерла... Враги коллективного хозяйства отравляли сено, колодцы, из которых поили коней. В селе была конная молотилка... Противники колхоза в снопы втыкали железные зубья борон. Вот молотилка и испорчена... А пока починят ее, проходили месяцы. Урожай же оставляли зимовать необмолоченным. Вот вам и еще одна из причин голода... Я хотела бы посмотреть в глаза тому невежде, который с чужого голоса говорит, что голод специально спланировали, чтобы уничтожить украинский народ” (Товарищ, № 42 (62), дек. 1993).

И действительно, значительная часть крестьян под влиянием агитации и террора кулаков не сдавала хлеб государству. Так, в Васильевском сельсовете (Харьковская обл.) крестьянин П. не сдал ни одного килограмма хлеба. Бригада обнаружила его в 4-х ямах в общем количестве почти 2 тонны (см.: Голод 1932—1933 рр. на Україні: очима істориків, мовою документів. — С. 376—380).

Кулаки не только сами надежно прятали хлеб и сгноили значительную его часть, они стали катализатором этого страшного процесса на селе.

Зажиточный крестьянин ждал, пока официально прекратятся хлебозаготовки на селе, чтобы потом по сногсшибательным ценам продать спрятанный хлеб на рынке. А голодали бедняки, вчерашние малоземельные крестьяне, батраки.

Многие западные и отечественные историки, анализируя причины голода в Украине 1932—1933 гг., указывают, что на его глубину повлияли не только засуха, массовое утаивание хлеба, но и спровоцированный кулаками широкомасштабный забой скота крестьянами в начале и в ходе коллективизации. Приведем данные только зарубежных историков. По данным Фредерика Шумана, в период 1928—1933 гг. количество лошадей и коров в СССР сократилось с 70 млн. голов (в т.ч. 31 млн. коров) до 38 млн. (в т.ч. 20 млн. коров), овец и коз — со 147 млн. до 50 млн., свиней — с 20 млн. до 12 млн. Добавим: эпидемия тифа, свирепствовавшая тогда в Украине и на Северном Кавказе, была одним из следствий голода. И не надо искать причину голода 1932—1933 гг. в “командно-административной системе”, в полном (“до крошки”) изъятии зерна из украинского села “чрезвычайной комиссией” во главе с Молотовым и Кагановичем, потакании Косиора, Чубаря, Постышева Москве.

Геноцид своего народа в эти годы совершил кулак. Это нужно знать всем и не забывать: если бы не изолировало его государство тогда от крестьян-тружеников, которые массово начали вступать в колхозы, сколько бы еще горя принесло им кулачество. Неправомерно также идеализировать кулачество как ту прослойку сельского населения, которая могла бы накормить все население хлебом. Благосостояние в стране создает народ, а не 3—5 его процентов.

Были ли кулаки в 1932—1933 гг.?

Оппоненты стараются доказать, что в 1932—1933 гг. в селе не было уже не только кулаков, но и “подкулачников”, ведь колхозно-совхозная система хозяйствования просуществовала почти 5 лет, а потому “понятие смещено как во временной, так и в пространственной плоскости”.

Ошибаетесь, уважаемые! В Украине в 1933 году было обобществлено лишь 62,8 процента единоличных хозяйств. Отметим и то, что организация колхозов проходила не тотально (как кое-кто пишет), а дифференцированно: более быстрые темпы были характерны для степной и лесостепной ее частей, самые низкие — на Полесье. Например, в 1933 году единоличные хозяйства в Черниговской области составляли 52,7 процента. Винницкой — 41 и т.д. Голод, слабая материально-техническая база, отсутствие квалифицированных кадров в новообразованных колхозах не дали возможности форсировать этот процесс. И только после полуторалетнего перерыва, начиная со второй половины 1934 г., колхозное строительство снова начало набирать темпы. В конце этого года обобществление крестьянских хозяйств составляло 78 процентов. Только 1935 год можно считать победным (и то лишь организационно) для колхозного строя в Украине: обобществление достигло 91,3 процента. В 1937 г. этот показатель составил 99,7 процента.

Известно и то, что после постановления ВУЦИК и СНК УССР (от 5 апреля 1930 года) “О запрете аренды земли и применения наемного труда в единоличных хозяйствах в районах сплошной коллективизации” раскулачивание проходило почти параллельно с темпами коллективизации, хотя основной удар по кулакам был нанесен на протяжении 1930—31 гг.: из 200 тыс. кулацких хозяйств было раскулачено свыше 100 тыс.

Саботаж хлебопоставок в государстве в 1932—1933 гг., широкомасштабная агитация против вступления в колхозы, скрытые и очевидные террористические акты против колхозного актива снова заставили ЦК КП(б)У принять меры по изоляции остатков кулачества от основной колхозно-крестьянской массы. Так, в начале 1933 года только из Одесской, Харьковской и Днепропетровской областей были выселены 1500 семей. Безусловно, в эти годы тактика кулака в борьбе против Советской власти изменилась. Он уже меньше стрелял из-за угла... Будучи довольно образованной прослойкой сельского населения, часть из них, “добровольно” раскулачившись, стремилась устроиться на руководящие должности среднего звена в колхозах, расшатывая их изнутри: разбазаривала общественное добро, занималась приписками, скрытыми диверсионными актами. Так образовалась и слилась в единое целое довольно опасная смычка очевидных и скрытых кулаков.

Думаем, что и с раскулачиванием было совершено много недопустимого, подчас трагического. Но именно сплошная коллективизация не только предотвратила голод в самом селе, но и накормила хлебом город. Уже начиная с 1935 г. сдача государству зерна увеличилась по сравнению с 1932 годом в 1,8 раза, а в 1936 — в 2,1. Причина? Колхозы и совхозы материально окрепли, им были предоставлены кредиты, техника, удобрения, направлены квалифицированные кадры. А самое главное: увеличение хлебопоставок проходило одновременно с повышением благосостояния крестьян. Это отмечают даже те историки, которые не проявляют особой симпатии к коллективизации, колхозно-совхозной системе вообще (см.: Історія України: Підручник для 10—11 класів. — К., 1993. — С. 284).

Последствия голода

Заметим, что в этом вопросе отдельные историки (в том числе Кульчицкий, Марочко) сгущают краски, а временами и фальсифицируют факты. Анализируя документы и материалы, рассказы свидетелей о голоде 1932—1933 гг., можно сделать вывод: не все регионы Украины в одинаковой степени пострадали от него. В более тяжелом положении оказались Киевская, Винницкая, Харьковская, Днепропетровская, а также Донецкая и Одесская области. Это в основном юго-восточный ее регион. Так, в марте-апреле 1933 г. (самый тяжелый период голода) в Днепропетровской области количество голодающих семей превысило 18,7 тыс., Киевской — свыше 26,5 тыс., Донецкой — 1,1 тыс. и т.д. (см.: Голод 1932—1933 рр. на Україні. — С. 399—400, 411—413, 419). Можно предположить, что опубликованные архивные документы ЦК Компартии Украины недостаточно точны. Но основную тенденцию они раскрывают. Профессор Кульчицкий попытался подсчитать количество потерь от голода в эти годы по методике, разработанной им в соавторстве с учеными Гарвардского и Мельбурнского университетов. В ее основе лежит подсчет разности между количеством умерших людей и родившихся в Украине в 1932—1933 гг. с коррекцией спада естественного прироста населения в период между переписями — 1926—1937 годы. Его данные свидетельствуют: в 1932 году естественный прирост населения составлял +113,8 тыс. человек при среднем приросте за предшествующие годы 640—540 тыс. В 1933 году сальдо (разница) стало минусовым и снизилось до 1 млн. 379,6 тыс. И дальше профессор пишет: “Чтобы определить его (показатель потерь от голода — авт.), надо определить естественный прирост населения в период между переписями с учетом нормальной смертности в 1933 году. И сделать поправку на сальдо механического движения за эти 10 лет. Тогда, зная точные цифры народонаселения Украины по переписи 1926—1937 годов..., мы получим дефицит, который имеет только один источник — смертность от голодомора”. (Удивительно, что именно смертность, а не потери). Сделав подсчеты, ученый констатирует, что общее количество потерь от голода “с поправкой на неточность расчета” составляет почти 5 млн. человек (см.: Україна: оновлені сторінки. — С. 158—160).

Возможно, историк С.Кульчицкий прав, ведь методику расчета разрабатывали два солидных зарубежных университета. Но как объяснить людям: существует в Украине сегодня голод? Или его нет, и мы движемся к процветанию? Ведь это проклятое “сальдо” снова стало минусовым — смертность превысила рождаемость. И каждый год население Украины уменьшается на 250—300 тыс. человек. И этот процесс в течение последних лет стал перманентным. Какую здесь “методу” применить, какое увеличительное стекло подобрать, чтобы разобраться в этом? И на чей счет все это отнести?

Уймитесь, фальсификаторы!

Преподавая ученикам историю Украины в старших классах, одному из авторов (В.Н.) пришлось натолкнуться в учебнике Кульчицкого на факт, что село Гавриловка в Межевском районе Днепропетровской области в период голода вымерло полностью (см.: Історія України: Підручник для 10—11 класів. — С. 280). К счастью, это не так! Мне пришлось учиться в Межевской СШ №2, а потом работать в селе Ивановка, в нескольких километрах от Гавриловки. Ничего подобного! Красивое село. В садах. Живут в нем мои знакомые — семья историков-географов, которых я часто посещал в молодые годы. И вот что самое главное: они тоже не припоминают, чтобы село когда-то было мертвым. Так что не нужно класть целое село в гроб. Если бы это было так, то Гавриловка не была бы снята с “черной доски” 25 января 1933 года за выполненный (правда, не полностью, но это уже детали) план хлебозаготовок. Кто бы сдавал хлеб? (См. Голод 1932—1933 років на Україні: очима істориків, мовою документів. — С. 342—343).

Напрашивается вывод: а не многовато ли неточностей вкралось в “овеянные новыми временами” научные работы и учебники? Возможно, это та самая случайность, которая переходит в закономерность, когда учебники пишутся с чистого листа?

Много явных и скрытых фальсификаций о голоде 1932—33 гг. на совести не только ученых-лжедемократов, но и представителей нашей “демократической прессы”, которые тиражируют в газетах всех уровней не только необъективные данные свидетелей тех времен, но и прибегают к подделкам. Примеры? Передо мной лежит один из номеров газеты “Дніпровські вогні” Вольнянского района Запорожской области, где опубликована статья “Голод был организован” и подпись: “Пенсионерка О.Мельник”. Цитирую статью: “Наша семья жила тогда в селе на Киевщине. Ничто не предвещало голодомора, так как перед этим недорода не было, по крайней мере, в нашей местности. Уродилось на колхозных полях, уродилось и на огородах крестьян. Но почти весь урожай забрали не только в колхозе, но и у людей. Не знаю, чем это объясняли представители власти, чье и какое было распоряжение (я тогда была еще школьницей), но знаю наверняка: для выполнения этого приказа группы людей с милиционерами, уполномоченными из района, представителями местной власти ходили по дворам, забирали у крестьян зерно и вывозили на телегах. И не только зерно, но и картофель, просо, гречку, даже фасоль — все, что находили”.

Я так долго цитирую, чтобы уважаемый читатель, вникнув в содержание, мысленно отметил: а не приходилось ли ему читать подобные публикации, тиражировавшиеся и тиражируемые миллионами экземпляров в период спланированных идеологических кампаний “черных юбилеев голода”? И вывод: “Не могу согласиться, что голод 33-го был по вине кулаков. Откуда они в то время взялись, если все крестьяне вступили в колхоз?” Заинтересовавшись содержанием статьи, я решил разыскать живого свидетеля и поговорить с ним о тех трагических событиях. И что выяснилось! Такого автора в природе не существует, а статью сфабриковала редактор газеты Л.Миронюк в ответ на мои публикации о голоде 1932—1933 гг. Мой разговор с фальсификаторшей был жестким, но опубликовать опровержение мне не удалось ни в районной газете, ни в областной.

Поток сфальсифицированных публикаций о голоде — это целенаправленная акция режима.

А сколько таких фальсификаторов не было схвачено за руку? Оболванивание народа проходило и проходит с большой помпой.

А кто учителя?

Западные “советологи”, историки, журналисты, украинские эмигранты, сотрудничавшие с нацистами Германии, Италии, наложили отпечаток на объективность данных о количественном показателе потерь от голода 1932—33 гг. Так, Дэйл Долримпл называет цифру 5,5 млн. человек, Николай Приходько (сотрудничал с фашистами в годы войны) — 7 млн., У.Х. Гамберлен и Э.Лионс — 6—8 млн. человек, Ричард Сталет — 10 млн., Хосли Грант — 15 млн. Как видим, диапазон потерь довольно широк.

Анализ источников этих цифр показывает: часть их пришла из СМИ, имевших профашистские симпатии и направленных на подрыв единства народов СССР, другая либо сфабрикована в период маккартизма (1949—53 гг.), либо вышла из лона украинских националистов-эмигрантов. Так, многие специалисты по вопросам “украинского голода” оперировали данными “очевидца голода 1932—33 гг.” Томаса Уолкера. Этот “журналист” давал цифру в 7 млн. умерших и имел множество фотоснимков умирающих людей, которые предлагал газетам за высокую плату. Канадский журналист Дуглас Тоттл в своей работе “Фальшивка, голод и фашизм: миф об украинском голоде от Гитлера до Гарварда” раскрыл множество фальсификаций вышеуказанных авторов, в том числе и Уолкера. Выяснилось, что Уолкер никакой не журналист, а преступник, сбежавший из колорадской тюрьмы. Получив фальшивую визу в Англии для проезда из Польши в Маньчжурию, он находился в СССР лишь пять дней. Следствие выяснило, что его настоящая фамилия — Роберт Грин. А на фотоснимках изображены умирающие в 1921 году люди и дети.

Что ж, у Кульчицкого и К° достойные наставники!

Так голод или голодомор?

И последнее. Оказывало ли помощь голодающим в Украине союзное правительство и наше украинское? Это принципиальный вопрос, ибо еще есть много писак, которые могут настрочить то же, что и господин А.Яремчук: “Хроника свидетельствует: специальные наемники пришлых красных эмиссаров уничтожали даже котов и собак, чтобы те не достались голодающим. С помощью штыков и наганов они создали здесь искусственную мертвую резервацию, чтобы уничтожить украинцев как нацию, как народ” (см. Українська культура, №5—6, 1993, с. 1). Как пишет историк М.Панчук, в результате оказанной союзным правительством помощи в размере 11,3 млн. пудов хлеба голод в Украине уже летом 1933 года удалось приостановить. В республике была введена карточная система, запрещалась спекуляция хлебом. В соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) в марте-апреле 1933 г. колхозам-совхозам и единоличным хозяйствам республики было выделено 22,9 млн. пудов семенного, 5,1 млн. пудов продовольственного и 6,3 млн. пудов фуражного зерна. Около 1 млн. пудов продовольствия, значительное количество крупяных, кондитерских изделий, сахара выделил областям из своего фонда Совнарком УССР. Кроме того, для помощи пострадавшим от голода районам республики было выделено свыше 10 млн. рублей. Было организовано общественное питание, особое внимание обращалось на детей (см.: Голод 1932—1933 рр. на Україні... — С. 37, 60).

Помощь была, безусловно, существенной, но она не отвечала размерам голода. Отметим: форсированное проведение коллективизации одновременно с индустриализацией страны, значительные капиталовложения в оборону не дали возможности выделить достаточно средств, чтобы не допустить этой трагедии. Отрицательно сказалось на ее последствиях и замалчивание этого бедствия союзным правительством и правительством Украины...

* * *

Голод 1932—1933 гг. — трагедия. И для народов Украины, и для России, и для Казахстана. Но это не дает оснований ни историкам, ни публицистам, ни писателям, ни государственным мужам подливать масла в огонь шовинистического пламени. Можно нечаянно поджечь и себе крыльца.