«Мой путь к Богу и католической церкви».

Позвольте и мне сделать небольшое признание, поскольку, как я заметила, это стало модным в ГП.

В качестве названия для своего признания я выбрала одноименную книгу священника Виктора Данилова, который родился в Ярославле в 1927 г. В 1948 за «антисоветскую агитацию» (в действительности, за критику Сталина) был выслан на 10 лет в лагерь г. Инта (Республика Коми). В 1951 г. срок увеличили за недоказанную следователями попытку побега. Еще до ссылки, в одиночной камере тюрьмы, он прочитал книгу Л. Толстого «Отец Сергий» и «…почувствовал присутствие Бога так, как почувствовал бы присутствие в моей комнате другого человека…». Уже, будучи в лагере, он познакомился с религиозными общинами, начал читать религиозную и около религиозную, и даже… атеистическую литературу, Библию и, наконец, пережил обращение к Богу. После амнистии в 1955 г. В.Данилов закончил начатое до ареста образование по специальности «История и основы производства», работал на разных специальностях, меняя места жительства, стал греко-католическим священником, будучи  подпольно рукоположенным в 1976 г. во Львове. С 1967 г. он жил и работал в Гродно. В 1992 г. организовал местный греко-католический приход и служил в нем, пока не окончил священническое служение и не уехал к родным обратно в Ярославль.

Может, я немного увлеклась, простите. Теперь перейдем непосредственно к моей истории. Я почти всю свою сознательную и бессознательную жизнь была убежденным атеистом. Теперь я могу здраво и правдиво оценить себя и сказать, что мое неверие исходило исключительно из завышенной самооценки, самоуверенности и невежества. Я не верила, потому что даже не знала, во что не верила, и по причине упрямства верить и что-то узнавать не хотела. Гордыне не было предела, и Господь до времени отстранился от меня так, как умный родитель позволяет своему взбалмошному и упрямому ребенку набивать шишки, пока он самостоятельно не придет  к пониманию своей ограниченности и беспомощности.

Господь не покидал меня никогда, даже несмотря на мою неблагодарность и неуважение к Его дарам. За это можно сказать спасибо и моим родителям, которые, хоть не до конца осознавая значение действия Святых Таинств, все же окрестили меня, давая возможность Святому духу действовать в моем сердце, пусть и не сразу.

Он постоянно, хотя и безуспешно, стучался в мое сердце, я же не проявляла снисхождения открыться на этот призыв. Гордыня – вещь о-о-очень упорная.

Всех тех верующих людей, которых милосердный Бог посылал мне в надежде, что через них я приду к Правде, я считала недалекими, неразумными, «средневековыми», просто глупыми, не знакомыми с наукой и прогрессом, несчастными, нуждающимися в просвещении отщепенцами, не понимая, что на самом деле, таковой являлась я сама.

Все же, Господь верен даже в нашей неверности. Он не оставлял попыток открыть мои глаза на Правду и, наконец нашел того своего верного слугу, мнение которого для меня оказалось авторитетным. Сначала я не могла понять и принять, как один из моих лучших друзей, ученый, может верить во все эти «христианские сказочки для бедных».

Но мне очень интересно было с ним общаться, даже порой спорить на эту и другие темы. Мой друг, желая мне исключительно добра, сначала старался меня переубедить, давал почитать разные книги, в том числе и уже названную мной выше, но я продолжала упорствовать, уверенная в своей правоте. Тогда он поступил как Филип, негласно сказав, не верь моим словам, иди и сама посмотри. Он познакомил меня с греко-католиками, что собирались в костеле раз в месяц, обычно в субботу, со священником, который приезжал  из Могилева в Гомель (я тогда там училась в университете), за неимением местного священника. Примерно год я ходила на службы и катехитические встречи, продолжая быть атеисткой. Также мы с моим другом продолжали вести наши беседы и споры (я как-то, не выдержав аргументированных доводов друга заявила, мол, не поверю, пока не получу достоверных стопроцентных доказательств, на что друг парировал: «а кто ты такая, чтобы Бог тебе что-то доказывал.» Ох и возмутилась же моя гордыня, услышав эти справедливые слова,  хотя виду я не подала).

Однажды священник сказал, что надвигается праздник прихода, и он приедет на него не один, а с другими священниками, и предложил молодежи, которая проходила катехизацию, подготовится к исповеди и причастию. Я даже в этот момент не осознала, что моя жизнь изменилась, что я к чему-то готовилась, поэтому особо не придала сказанному значения, хотя и обещала себе попробовать.

Университетские будни  и неосознанность волевого решения свели на нет мои попытки: к исповеди должным образом, хотя она была первой в моей жизни, я так и не подготовилась, имела общее представление о своих грехах и том, что следует теперь делать.

В назначенный день я пришла в костел, где все уже были в сборе, началась служба, а я постановила себе, поскольку не подготовилась, то исповедоваться не пойду, как-нибудь в другой раз, или вообще никогда.

Наш священник вел службу, а исповедником был приезжий. Он уже исповедовал всех молодых людей, кто этого хотел, вышел из исповедальни и тут заметил меня и спросил, готова ли я. Будучи от природы скромным человеком, я замялась, сказав, что не готова, но попробую…

Конечно же, саму исповедь я вам пересказывать не буду), просто расскажу, что в какой-то момент почувствовала несказанное облегчение, как будто меня простили за все. Атеисты могут доказывать, что это было самовнушение и т.д. и т.п. Не буду с ними спорить. Просто в тот момент я как будто поняла все, что было неизвестно, мне не нужно было больше никаких доказательств существования Бога, я пережила реальную встречу с ним. Моя вера – это великий дар, за который я до сих пор благодарю и всегда буду благодарить Бога.  

На мой взгляд, бесполезно что-либо доказывать неверующему человеку, который, к тому же не желает принимать никаких доказательств. Без обращения, которое невозможно осуществить усилием воли, а только посредством встречи с Богом, человек никогда не поймет Его и не сможет искренне поверить.