Офигительно свободны

Слышала по радио интервью с новым омбудсменом по делам национальностей. Государство же у нас заботится о гражданах, неустанно решает проблемы, как где какая проблема возникнет – сразу – хоп! – и новый чиновник с новой структурой. Вот и межнациональные проблемы пора решить. Вот и омбудсмен (какое слово-то красивое).

Короче, пригласили этого новоиспеченного омбудсмена (красота!) на интервью. Ведущий спрашивает: а что, назначение нового ответственного за проблему так-таки сразу эту проблему решит? Ну, ответ я слушать не стала, пошла чай заваривать, и так понятно. Надо же как-то интервью начать. Е2 – Е4. И, собственно, не важно даже, кто кому что ответит, и так известно, как у нас с решением проблем: назначили, заботу проявили, а дальше назначенный и подчиненная ему структура, которая, не исключено, примется разрастаться, будут существовать с вверенной им проблемой параллельно. Как бы назначенный не назывался, хоть омбудсмен, хоть японский городовой. Речь вообще не об этом.

Прихожу с чаем, а там свежий чиновник всякими интересными данными делится, что-то про мировой опыт рассказывает. Ведущий говорит: наверное, хуже, чем у нас, с межнациональными проблемами нигде в мире ситуация не наблюдается? И новый омбудсмен оживленно так отвечает: что вы! У нас еще не так плохо! Вы знаете, какова обстановка на Западе? Да просто ужас! В Америке ТАК плохо! Просто там все зажаты рамками толерантности, ничего высказать не могут. А у нас еще ничего. Там межнациональные проблемы ГОРАЗДО острее, чем у нас. Но там нельзя об этом говорить. Там же настоящий тоталитаризм в этом плане. Ну ничего сказать нельзя. А у нас ничего, можно. Мы гораздо, ГОРАЗДО свободнее. В этом плане.

До чего ж здорово услышать, что на Западе, особо в Америке, с чем-то дела обстоят ГОРАЗДО хуже, чем у нас. Сомнительно, конечно, но мы же, в конце концов, не омбудсмены, чтобы все про Америку знать. Мы тут уж и в том, что собственными глазами видим, сомневаемся. А уж как сладко постсоветскому человеку услышать слово «тоталитаризм» относительно западных стран – просто именины сердца. И про то, что мы такие свободные – а что, почему бы и нет. Мы же предпочитаем собственным глазам, ушам и носу не верить.

Так что свободные мы, ура, товарищи! Правда, свобода эта у нас тоже не общечеловеческого масштаба.

Этакая свобода для рабов. Власть критиковать у нас как-то стремно. Любую власть, начиная с главы района. Попробуй чего про губернатора скажи – живо окажешься в тюрьме или в могиле. Выступи против вырубки леса в природоохранной зоне – окажешься там же. Возмутись стяжательством РПЦ – будешь в психушке. Потребуй от работодателя соблюдения своих законных прав – останешься без работы, особо если работодателей в округе дефицит. Даже напиши в прокуратуру про взяточничество в школе или районной больнице – лучше не надо, твоему ребенку еще там учиться и всей семье лечиться, а больше негде. Да что там, нам теперь запрещено больше трех собираться, в нарушение закона о свободе собраний. Вот так и живем. Зато в плане толерантности – полная свобода. Можно называть азиатов чурками, заявлять, что негры – неполноценная раса, призывать убивать евреев и высылать кавказцев, называть гомосексуалистов уродами и тоже призывать их убивать. Можно объявлять врагами атеистов, православных, мусульман, иудеев, адвентистов, далее по списку. Можно поливать оскорблениями журналистов и правозащитников – тех людей, кто хоть как-то старается защитить перманентно попираемые права граждан. Можно совершенно спокойно рассуждать о том, что женщины – ущербный пол и требовать поражения их в правах, да что там – можно требовать поражения в правах всех, кто тебе не нравится, по любому признаку: расовому, половому, религиозному и тэ дэ, и тэ пэ. Нет, конечно, согласно Конституции вообще-то нельзя, но на деле, судя по тому, что многочисленные сайты, журналы и прочие бумажонки, заполненные подобными оскорблениями и призывами существуют и не закрываются, - нормально и можно. В общем, можно все то, что в цивилизованном обществе запрещено и презираемо.

Это нам такой презент от хозяев. Возможность выпустить пар. Выплеснуть ненависть и злобу, накопившуюся от бесконечных унижений, неоправданных трудностей, бессмысленности и беззакония, давящих на нас.

А не надоело с готовностью подхватывать бросаемую кость? Не пора начать мыслить самостоятельно, почувствовать себя людьми, гражданами? Не пора вспомнить фразу из букваря: «Мы не рабы, рабы не мы»? И перестать писать ее окончание слитно.