О науке и «лженауке»

Наши знания об окружающем мире не точны и являются только некоторым приближением к реальности. Теории всего еще не создано и не предвидится. Фундаментальные законы мироздания ждут, не дождутся своих первооткрывателей. Из этого утверждения следуют два вывода:

1.                                           Всякая теория созданная учеными имеет ограниченную область применения, поскольку не в состоянии объяснит все явления и процессы, происходящие в  Природе.
2.                                           Поскольку наши знания не точны, то одни и те же существующие во Вселенной закономерности, можно объяснять исходя из разных предпосылок.

Относительно первого вывода необходимо отметить, что время от времени появляются авторы, которые утверждают, что все, что делалось в науке до них, является сплошным заблуждением, и только им доступны истинные знания, которые могут совершить невиданный революционный прорыв, способный решить все насущные проблемы человечества. Ничего, кроме скептического отношения со стороны научного сообщества, естественно, такие заявления вызвать не могут. Создание таких теорий, к сожалению, пока что недоступно для человеческого ума.  И, действительно, на поверку оказывается, что весьма часто за громкими заявлениями практически ничего не стоит. Это, как правило, или старые идеи, изложенные в новой формулировке, от которых наука давно отказалась из-за их несостоятельности и, которые противоречат имеющимся опытным данным. К примеру, нескончаемые попытки построить вечный двигатель. Или  это сочинения на свободную тему, где  вперемежку с реальными фактами, изложены ничем не подтвержденные суждения нередко со ссылкой на такие «источники»,  как, информационное поле,  инопланетяне или, для пущей убедительности, как знания, почерпнутые из диалога с самим Творцом. Конечно, препятствовать созданию и свободной публикации таких теорий было бы бессмысленно. Каждый имеет право высказывать  суждения по тому или иному поводу, даже если они могут оказаться и ошибочными. Но некоторая опасность для общества от такой деятельности все же существует. Эта опасность обусловлена тем, что зачастую за сенсационными идеями и теориями скрываются разного рода авантюристы, целью которых является не получение новых знаний, а стремление путем обмана выбыть деньги из бюджета или в доверчивых спонсоров и граждан для проведения своих «исследований».  И  таким образом обеспечить себе положение в обществе и средства для благополучного существования. Таких людей довольно легко вычислить. Поскольку, за всей шумной компанией по раскрутке своих идей, непрерывными обвинениями представителей РАН в консерватизме, апеллированием к широкой общественности, назойливой рекламой  скрывается одно – личная выгода. Поэтому государство должно иметь какой-то механизм защиты от подобных стремлений. Такой механизм существует. Это и научная экспертиза проектов или направлений научных исследований, на которые планируется выделять бюджетные средства, или требование рецензии на научную работу, которую хотят разместить в научных печатных изданиях, или деятельность той же комиссии  по борьбе с лженаукой. Хотя этот фильтр нельзя назвать идеальным. К примеру, под предлогом борьбы с лженаукой запросто можно заблокировать на какое-то время исследование весьма перспективной темы, или из-за низкого квалификационного уровня экспертов дать зеленый свет и открыть финансирование какой-то бредовой идеи. Этих ошибок не удастся избежать и в будущем. Но подобный барьер необходим и его существование оправдано, поскольку позволяет хоть как-то  минимизировать  нерациональное использование бюджетных средств, а часто и сохранить здоровье  доверчивых граждан, которым постоянно пытаются всучить не проверенные и не апробированные «чудо приборы» и «лекарства», излечивающие от болезней, с которыми не всегда успешно может справиться официальная медицина.

Относительно второго вывода, то здесь возможность проведения раздела между наукой и лженаукой весьма сомнительна. История показывает, что при появлении новых опытных данных всегда существует несколько вариантов их объяснения. Так до появления электродинамики среди ученых было общепринятое мнение, что для распространения света необходима какая то среда – эфир. Такое представление позволяло объяснять известные на то время данные о свойствах света. Да и сам Максвелл, который впервые сформулировал уравнения электродинамики, также придерживался подобных взглядов. Но опыты Майкельсона и последующие многочисленные проверки этих опытов показали, что для распространения электромагнитных волн никакой среды не нужно. И такое понятие как эфир постепенно было вытеснено из научного обихода. Хотя попытки его реанимировать не прекращаются и по сегодняшний день. Ошибаются ли те, кто считает, что эфир, как субстанция, которая определяет какие-то свойства электромагнитных волн, все же существует?  Однозначного ответа нет. Если для распространения электромагнитных волн эфир действительно не нужен, то в вопросе, почему скорость распространения этих волн ограничена, концепция эфира выглядит более предпочтительно, хотя  на сегодняшний день она не разработана до такой степени, чтобы иметь практическое применение. Не предложено и не проведено экспериментов, которые бы могли достаточно убедительно прояснить вопрос о существовании эфира.

При открытии дискретного характера излучения атомов, также существовали несколько подходов в их объяснении. Так для объяснения спектра атома водорода Бор использовал классический подход, основанный на принципах детерминизма, сформулировав эти идеи в виде нескольких постулатов. Шредингер предложил свое знаменитое уравнение, которое предполагало статистический подход в интерпретации  явлений происходящих в микромире. Он оказался более удачным, чем постулаты Бора. Ошибался ли Бор? В последние время квантовая механика, основанная на идеях Шредингера и его сторонников, испытывает трудности в объяснении тех ситуаций, которые строго детерминированы. В частности никак не удается построить квантовую теорию гравитации. И здесь явно  проявляется ограниченность подхода, основанного на методах статистической физики. Поэтому вполне допустимо, что к идеям Бора еще возвратятся. Подобных примеров можно привести множество.

Сейчас многие с ироний относятся к представлению древних, что земля плоская и плавает на трёх китах. Но ведь эти представления сформировались на тех наблюдениях, которые были доступны в то время. У наших предков не было возможности подняться, к примеру, в космос, чтобы посмотреть, как выглядит Земля со стороны.   А в пределах видимого горизонта вполне допустимо приближение, что земля плоская. Но идея, что земля может плавать – следует признать смелой догадкой наших предков. Современная геофизика убедительно доказала, что континенты движутся на расплавленной магме. Хотя и не трёх китах, но плавают. Не исключено, что потомки с такой же иронией будут относиться к нашим представлениям, о том, что Вселенная возникла в результате взрыва сингулярной точки.

Открытое недавно ускоренное расширение Вселенной – первый звонок тому, что в теории Большого взрыва не все концы сходятся между собой, хотя она и позволяет понять многие явления, которые происходят во Вселенной.

Принято считать, что алхимия была лженаукой. А ведь алхимики исходили из тех представлений, что существует способ получения золота из других элементов. В этом они не ошибались. Современная ядерная физика уже давно научилась синтезировать одни атомные элементы из других. Ошибка алхимиков была в том, что в их время уровень технологий не позволял им реализовать свою идею. Они не могли знать об этом и упорно искали «философский камень», хотя и безрезультатно. При этом попутно сделали немало открытий, которые легли в основу такой науки, как химия. Хотя нужно отметить, что и в то время было немало ловкачей, которые паразитировали на желании некоторых людей быстро  и сказочно   разбогатеть.

Приведенные выше примеры показывают, что разделение идей и теорий на научные или лженаучные может быть весьма условным. Более существенной является  другая проблема.  Проникновение новых идей в науку не всегда бывает безоблачным и триумфальным. Порой от возникновения теории до ее признания проходит значительный промежуток времени. А сами авторы при жизни не всегда удостаивались признания со стороны своих коллег. К примеру, теорию об атомарном строении вещества впервые сформулировал древнегреческий философ Демокрит в третьем веке до нашей эры.  Но ни доказать это другим, ни убедиться самому в своей правоте он не мог. Более того, как свидетельствуют историки, соотечественники считали Демокрита  умалишенным и даже пригласили известного врача Гиппократа для освидетельствования. И только тогда как Гиппократ после посещения философа  заявил, что тот  вполне здоров и является одним из умнейших людей, с которыми ему когда-либо приходилось встречаться, озабоченные сограждане и родственники успокоились. Потребовалось больше двух тысяч лет, чтоб его идеи нашли свое экспериментальное подтверждение и признание.

Непростой была история становления гелиоцентрической теории строения Солнечной системы. Ситуация приобрела драматический характер после того, как в спор ученых вмешалась католическая церковь и при помощи инквизиции жестоко преследовала тех исследователей, которые осмеливались высказывать взгляды не соответствующие догмам и канонам церкви.

Подвергались гонениям и репрессиям генетики в Советском Союзе. Не удалось избежать лагерей и конструктору ракет С.П. Королёву.

Почему так происходит? Возможно, это связано с тем, что на какой-то момент времени по какому-то направлению в научном сообществе складывается определенная система общепринятых взглядов, идей и теорий, хотя и не всегда правильных. Ученые, работающие в этом направлении, приобретают статус представителей «официальной науки» (термин может быть не совсем удачный). Они в силу сложившихся обстоятельств пользуются определенными привилегиями и льготами. Их программы лучше финансируются.  Сюда направляет свои взгляды и талантливая молодежь, в надежде сделать быструю научную карьеру. Работам этих ученым охотно предоставляют свои страницы научные печатные издания. К их мнению прислушиваются в обществе. Это таит в себе определенный соблазн и возникновение ощущения, что только им одним доступна истина в последней инстанции, и только они вправе решать, что научно, а что нет. И в тоже время, существует небольшая группа одиночек, которых не устраивает мнение «официальной науки» и они работают над альтернативными идеями, которые в будущем могут стать доминирующими. Естественно, что эта группа находиться в менее выгодном положении. Если их теории и не называют напрямую «лженаучными», то в самом лучшем случае просто игнорируют, как такие, которые не представляют существенного научного интереса. Доказать на опытах свою правоту им также трудно, поскольку финансирование на эти цели или отсутствует или слишком мизерное.  Проникнуть в научную среду таким одиночкам почти невозможно. Это «инородное тело», которое неизбежно будет отторгнуто. Можно представить себе встречу корифея от науки и претендента с альтернативными идеями, который попытается аргументировано доказать, что те же самые факты можно понять если исходить из совершенно других предположений. Согласится ли с этими доказательствами «официальный ученый»? Вряд ли. Сделать это означало бы признать все свои труды ничего не стоящими, а  годы, а то и целую сознательную жизнь, которые были потрачены на их создание, как безнадежно потерянное время. Это трудно сделать исходя из чисто человеческих соображений. Искать здесь какой-то злой умысел не совсем уместно. Психологи утверждают, что из ста человек только один может признать свои ошибки. Такова природа человека. В науке этот разрыв возможно еще больше. Здесь каждый готов отстаивать свои взгляды до конца. Так было в прошлом, такое состояние в науке сложилось и в настоящее время. Не стоит ожидать в этом  отношении кардинальных изменений и в будущем. Нужно длительное время, по существу должна произойти смена поколений, чтобы новые идеи были признаны. Несмотря на большое количество ученых, которые работают в различных направлениях, что-то кардинально новое они предложить не могут. Эта масса ученых в основном занята тем, что расширяет и уточняет базу знаний, которая досталась им в наследство от великих предшественников, ищет пути практического применения полученных результатов, разрабатывает новые технологии. Это высококвалифицированные, добросовестные специалисты, но не более. Хотя их работа, несомненно, является важной, нужной и полезной для общества. Но настоящий прорыв в науке могут совершать только одиночки, которые ищут свои пути, обладающие способностью выйти за пределы общепринятых взглядов и рассмотреть строение мира совершенно с другой,  порой с  самой неожиданной стороны. Таких людей мало, но будущее науки за ними. Поэтому прежде чем огульно отбрасывать ту или иную альтернативную идею как лженаучную, возможно, есть необходимость присмотреться к ней более внимательно. Не исключено, что в таких идеях кроются ответы на те вопросы, которые не может разрешить официальная наука.

И в заключение кратко:

1. Монополии на истину не существует. Истинных знаний еще никто не предложил, несмотря на громогласные заявления.

2. Разделение идей и теорий на научные и «лженаучные» за исключением случаев, упомянутых в начале статьи, весьма условно и зачастую носит субъективный характер.

3. Существуют идеи и теории, которые находят свое подтверждение и признание практически на момент создания. Существуют идеи и теории время, которых еще не наступило.  Существуют идеи и теории время, которых не наступит  никогда. Это тупиковые ветки в познании мира. Ошибки неизбежны. Но ни один эксперт, ни один рецензент не сможет все это рассортировать и разложить по полочкам в правильном порядке. Для этого необходимо обладать действительно истинными знаниями. А носителей таких знаний, не в обиду будет сказано, среди «человеков разумных» увы, не наблюдается.