Опять 282-я. Блогера судят по экстремистской статье.

Суд по делу жителя Казани Павла Хотулёва состоится 21 августа. Об этом корреспонденту «Свободной прессы» рассказал сам обвиняемый. Напомним, Хотулеву вменяют ч.1 ст.282 – «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства человека по признакам национальности, языка, происхождения, совершенные публично». По версии следствия, в конце 2011 – начале 2012 годов Хотулев разместил в социальной сети «Мой мир» «высказывания, унижающие достоинство лиц татарской национальности».

«Свободная пресса» не цитирует комментарии Хотулева, поскольку некоторые из них излишне эмоциональны и не вполне корректны. С другой стороны, с уверенностью объявлять их экстремистскими тоже пока рано: слишком уж неоднозначным выглядит уголовное преследование Хотулева.

«Согласно выводам комиссионной психологической экспертизы, выражения обвиняемого содержат лингвистические признаки, содержащие унизительные характеристики, негативные эмоциональные оценки и установки в адрес национальной (татарской) конфессиональной группы, пропаганду неполноценности граждан по признакам национальности, языка», - говорится в сообщении республиканского Следственного управления СК РФ.

Уголовное дело на Хотулева было возбуждено по результатам проверки прокуратуры. И все бы ничего, если бы официальные лица республики не «засветились» в странной ситуации. Так, началось все с того, что министр образования и науки Татарстана Альберт Гильмутдинов направил письмо с просьбой провести проверку на имя прокурора республики. Первое предложение письма звучит следующим образом: «Согласно нашей устной договоренности направляю Вам следующую информацию» (орфография и пунктуация сохранены – «СП»). Что это за «устная договоренность», не уточняется. Фотография письма была опубликована на множестве интернет-ресурсов.

Сам Хотулев свою вину не признает, и надеется доказать свою невиновность в суде. Вот что он рассказал корреспонденту «Свободной прессы»:

- Я уже больше 10 лет занимаюсь проблемой обязательного изучения татарского языка в русских школах. Прошел все инстанции, всюду направлял обращения. Обивать пороги я перестал в 2007 году, когда понял, что толку никакого от этого нет. В интернете было создано сообщество людей, также озабоченных этой проблемой. И на форумах этого сообщества мы обсуждаем.

То, что обязательное изучение татарского языка – это преступление против русских школьников, понимают все. Очень многие также считают, что татарский язык вовсе нужно отменить. Но я поставил вопрос по-другому: кто-то должен ответить за то, что из-за татарского языка школьники не успевают по другим предметам. Около 100 тысяч школьников не смогли получить образование такого уровня, как в других регионах, хотя их родители все для этого сделали. И кто-то, я считаю, должен за это ответить. А кто это? Тот, кто принимал это решение. Я предложил составить списки причастных к этому людей, с именами, должностями и телефонами.

«СП»: - А почему вы так озаботились проблемой «обязательного татарского»?

- Мне многие учителя рассказывали, что ничего хорошего от введения обязательного изучения татарского языка не получится.

Во-первых, учить его толком никто не будет. Во-вторых, такая «обязаловка» лишь разозлит, настроит русских против татар.

«СП»: - Какие именно ваши высказывания признаны «разжигающими»?

- Там три комментария. В двух из них вообще нет ни одной фразы о татарах как нации и о татарском языке. Там речь идет только о власти – федеральной и республиканской. Пояснения и объяснение своей позиции я озвучу на суде.

Что же касается третьего комментария, то речь там идет о татарском языке как о предмете школьной программы. После того, как его изучение сделали обязательным, он стал обыкновенным школьным предметом. Но этот предмет преподают в ущерб остальной школьной программе. Никакой связи собственно с татарами как с национальной группой в моих словах нет.

«СП»: - В контексте обвинительной направленности российского правосудия по подобным делам, верите ли вы, что суд может вынести оправдательный приговор?

- В моем деле уже 5 экспертиз. И все экспертизы проводились лингвистами, так или иначе подчиненными нашему республиканскому министерству образования. Мы будем оспаривать все эти экспертизы, будем настаивать на проведении независимого исследования.

Зампредседателя «Общества русской культуры республики Татарстан» Михаил Щеглов рассказал корреспонденту «Свободной прессы», почему следователи ищут экстремизм в комментариях Хотулева, и где на самом деле стоит поискать состав преступления, предусмотренный печально известной 282-й статьей:

- Эпитеты, которые могут вызвать эмоциональную реакцию и отторжение, я не приветствую. Но что касается комментариев Хотулева, то, как мне кажется, все обвинение «притянуто за уши». Пусть следователи откроют, например, группу в социальной сети «Вконтакте», которая называется «Правые татары». Или пусть они откроют сайт газеты «Звезда поволжья», которая предоставляет трибуну татарским националистам. На этих ресурсах царит самый натуральный национализм, сепаратизм, главенствуют антирусские и антироссийские настроения. Причем как в комментариях, так и в авторских материалах.

Но на деле получается, что следователи взяли совершенно никому не известного блоггера, и начали целую инквизицию. Это – демонстрация «двойных стандартов», царящих у нас в республике.

«СП»: - Что вы имеете в виду под «двойными стандартами»?

- А то, что откровенно экстремистские заявления со стороны татар наши «органы» не видят в упор. Или предпочитают не видеть.

Самый вопиющий из недавнего случай – это заявление журналистки Эльмиры Исрафиловой на телеканале «ТНВ» . Она публично обозвала русских «оккупантами» и сказала, что «перегрызет горло» любому за ее «родной татарский язык». На это ее заявление пожаловались, но из органов пришел ответ: «состава преступления не усматривается». Более того, Исрафилова впоследствии получила повышение на работе – стала продюсером. Это разве не двойные стандарты? Получается, ругаешь татар – будешь уголовно преследоваться. Ругаешь русских – молодец.

Также из ряда вон выходящим мне представляется то, что уголовное дело возбуждается в результате «устной договоренности» министра образования и прокурора.