Как ответим русофобам-фальсификаторам истории?

 

Была некогда великая нация, она создала огромную державу, перед которой трепетал Запад. Держава эта занимала самые передовые позиции в науке, культуре, обладала уникальной духовностью, ей завидовали, на нее равнялись, у нее учились…

А потом Великая Держава развалилась на множество кусков. Связанные общей историей, а часто и общей религией, обломки империи враждуют друг с другом, прозябают в экономической и социально-политической отсталости, либо живут в нищете, либо обеспечивают себя продажей углеводородного сырья, а больше ничего делать не умеют.

При этом даже ближайшие соседи и национальные меньшинства не любят эту Великую Нацию, считают ее представителей людьми ненадежными, не заслуживающими доверия, склонными свысока глядеть на всех других, идти к цели напролом, не гнушаясь любыми средствами.

Речь идет, как вы уже догадались, об арабской нации. Увы, живущие бок о бок с арабами иранцы, турки, курды, копты, берберы их почему-то недолюбливают. О Западе и говорит нечего, там с давних пор существует неприязнь к арабам.

Но «арабофобия» не слишком печалит арабов. Они слишком заняты предметом собственной ненависти, чтобы обращать внимание на отношение к себе остального мира. Один из лидеров Алжира в свое время сказал, что национальная самоидентификация арабов предполагает уничтожение государства Израиль. Отважные арабы совместными усилиями, опираясь на военно-политическую и информационную поддержку сверхдержавы, несколько раз пытались уничтожить еврейское государство, но - безуспешно. Это значит, что каждый араб ощущает себя не вполне арабом, чувствует себя униженным и оскорбленным.

Что же делает Обобщенный Араб в ответ на такой исторический вызов? Мысленно и словесно расправляется с Израилем, старается гадить ему при первой возможности и злорадствует при виде неудач и бедствий своих врагов. Очень достойная позиция!

Есть и другой способ национального ответа на исторические вызовы. Япония в 1945 г. была не только разгромлена и разорена, но и унижена, опозорена, раздавлена, растоптана, у нее самым грубым образом отняли национальную идею. Японцы никак не могли отвертеться от необходимости найти мучительные ответы на мучительные вопросы: «В чем причины нашей катастрофы? Так ли мы умны и талантливы, если позволили себя победить?», «Где именно нами была допущена роковая ошибка и почему именно наше поколение должно нести за нее ответственность?».

В годину тяжелейших испытаний японцы стремились не к тому, чтобы забыться и найти утешение в мечтах о реванше, о возмездии победителям, о грядущем возрождении своих великих держав. Стиснув зубы, они РАБОТАЛИ. Ненависть и презрение других народов вызывало у них не депрессию, а что-то вроде спортивной злости и азарта:

- Мы докажем всему миру!

И ведь доказали… Японцев на свете примерно столько же, сколько арабов. Я думаю, вы сможете без особого труда назвать выдающихся или даже великих современных японских деятелей культуры науки и техники. И арабских – супертеррористов.

В отличие от японцев, арабы никак не могут простить остальному миру утрату своего величия и всё вспоминают, какая великая и могущественная у них была держава и как Запад перед ней трепетал, и в былом величии видят залог грядущего возрождения Великой Державы.

Но, как сказал русский классик, в карете прошлого никуда не уедешь. Из славных деяний предков отнюдь не вытекает автоматически великое будущее потомков.

Сравнение японцев с арабами невольно приходит на ум, когда видишь, с какой яростью ведется борьба с фальсификациями истории в ущерб интересам России. Противодействовать русофобским клеветникам, конечно, необходимо, но, к сожалению, далеко не достаточно, чтобы превратить сегодняшние неудачи в завтрашние успехи. И уж тем более нельзя подменять разоблачение фальсификаторов Прошлого созиданием Настоящего. Разоблачение очернителей истории возвышает современных русичей в собственных глазах, но оно не побуждает быть достойными наследниками замечательных свершений:

«Да наши предки Рим спасли!» -
«Всё так, да вы что сделали такое?» -
«Мы? Ничего!» - «Так что ж и доброго в вас есть?
Оставьте предков вы в покое:
Им поделом была и честь,
А вы, друзья, лишь годны на жаркое».

 

Представим себе, что весь мир согласился: да, русская духовность - уникальна, что Серафим Саровский превыше Франциска Ассизского.

Что Александр Невский, Дмитрий Донской, Суворов, Кутузов и Жуков нещадно били неприятеля. Что Крякутной изобрел воздушный шар, Ползунов - паровоз, Жуковский – самолет, Попов – радио. Что Чехов – самый популярный драматург ХХ века, а «Броненосец Потемкин» - лучший фильм всех времен и народов. Что Гагарин первым летал в космос.

Никто против этого не возражает, русским патриотам больше нет необходимости тратить усилия на доказывание бесспорных истин. На что направить высвободившуюся энергию?

Вдруг здесь выяснится, что есть какие-то причины, кроме русофобии, мешающие русскому народу? Где гарантии того, что униженная и оклеветанная иностранцами и инородцами Россия непременно воспрянет и возродится, как только исчезнут очернители-фальсификаторы?

 

Тревожно, что такой искренний патриот, как А.А. Проханов, говоря о неизбежном воссоздании Пятой Русской Империи, напирает большею частью на мистические, метафизические, космические и прочие не земные, а трансцедентально-сакральные факторы. Тревожно, что столько гайдпарковцев видят залог грядущего возрождения России в том, что мы вступили в эру Водолея, благоприятную для русичей и губительную для Запада, и что Галактика влетела в светлый рукав Вселенной. И что раз в двести лет, и как раз в Двенадцатом году, Русь непременно побеждает супостатов и вступает в Золотой век.

Значит, русичам остается лишь терпеливо ждать, пока всё само собой силою Провидения устроится, уладится, устаканится? Неужели нет более вдохновляющей программы действий??!

Вспомним традиционный набор клеветнических русофобских измышлений о русском национальном характере и русской истории:

«Русским присущи инертность, рабская психология, они анархичны, не любят методичной и упорной работы, неспособны к самоорганизации, инициативе, они нуждаются в опеке и постоянном руководстве. После победы впадают в эйфорию самодовольства и непомерной гордыни, после поражений впадает в отчаяние и депрессию, в остальное время впадают в апатию, спячку, из которой их может вывести только кнут сурового правителя. Будучи народом отсталым, заимствовавшим достижения западной цивилизации, русские тем не менее страдают мессианским комплексом, мнят себя существами исключительными, охотно рассуждают о своем особом историческом пути и о своей роли светоча и учителя всего человечества. Оказавшись в затруднительной ситуации, русские не ищут выхода из нее, а проклинают тех, кто «заманил в западню».

Как сказал Томас Манн, особенно уязвляют нас не клеветнические измышления, а те обвинения, в коих есть доля правды. Услышав явное несправедливое суждение о себе, нормальный человек пожимает плечами: «Нехай клевещут!» Это правильная реакция.

Ярость, накал негодования, с которым патриоты-державники опровергают клеветников-русофобов, говорит о том, что карикатура на русский национальный характер не кажется им смехотворно нелепой и они опасаются, не примет ли русский народ обидные слова слишком близко к сердцу, не впадет ли он в отчаяние, депрессию и апатию. Однако ожидать именно такой реакции означало бы признать некую правоту фальсификаторов-русофобов.

 

Вообще-то лучший способ опровергнуть русофобскую клевету – не прославлять подвиги отцов и дедов, не опровергать по пунктам злобные измышления врагов. А доказать на деле, что потомки смелых и гордых русичей, «вы, нынешние», не «ну-тка», а «славы отцов - достойны!!!» Выпрямиться во весь исполинский рост, расправить богатырские плечи и – удивить мир своими успехами на ниве как  материальной культуры, так и уникальной духовностью. Да так удивить, чтобы все русофобы лопнули от злости, а у клеветникам России никто бы не верил.

Вы не задумывались, кстати, куда исчезла германофобия, в свое время широко распространенная во всем мире? Почему сухие, скучные и лишенные чувства юмора немцы, презираемые и ненавидимые, допустим, французами еще сравнительно недавно, сегодня пользуются у тех же французов бОльшим уважением и симпатией, чем веселые, сердечные и очень-очень добрые русские?