Священник говорит.

Свободна ли наша Церковь в деле вокруг "Пусси Райот"?
Огромные соблазны вокруг суда над "Пусси Райот" уже настраивают часть общества против Русской Православной Церкви. Для меня нет сомнения, что Церковь должна сказать здесь громкое слово с призывом к прощению и примирению. Вместо этого от нескольких официальных церковных лиц мы слышим странное учение о том, что прощать нужно лишь тех, кто сам просит прощения. Однако Господь призвал нас к прощению всех, а не только тех, кто просит об этом. Господь, страдая на кресте, молился Отцу: "Отче, прости им, не ведают бо, что творят" (Лук. 23, 34). Очевидно, что никто не просил у Распятого Христа прощения, но Он молил Отца простить распинателей. Не так ли следует поступать и нам? Не для нас ли сейчас сказаны эти предсмертные слова Христа?

Совершенно ясное толкование этих слов Евангелия мы слышим у святых отцов. Блаженный Феофилакт говорит об этом месте: "Как же прочие евангелисты говорят (Мф. 27, 44; Мк. 15, 32), что Иисуса злословили оба разбойника? Сначала, вероятно, оба злословили Его; а потом один из них, который поблагоразумнее, познал благость и Божество Иисуса из тех слов, кои Он изрек за распинателей, говоря: "Отче! прости им". Ибо слова сии не только исполнены совершенного человеколюбия, но обнаруживают много и собственной власти. Иисус не сказал: Господи, молю Тебя, прости им, но просто так же, как и со властью: "Отче! прости им". Вразумленный сими словами, тот, кто прежде злословил Иисуса, признает Его истинным Царем, заграждает уста другому разбойнику и говорит Иисусу: помяни меня во Царствии Твоем."
Также и святитель Николай Сербский ясно указывает нам смысл крестных слов Спасителя: "Вы хотели знать значение тех семи речений, которые Господь изрек с Креста. Разве оно не ясно? Первое речение: Отче! прости им, ибо не ведают, что творят. Во-первых, этими словами Господь выразил милость Свою к Своим убийцам, которая не иссякала и во время крестных мук Его. Затем Он с Голгофской вершины объявил известную, но для многих непостижимую истину, а именно что злодеи никогда не ведают, что творят. Убивая праведника, себя убивают, а его прославляют."
Совершенно очевидно, что мы обязаны явить милость в этом искусительном деле, а не ждать кары. Мы должны учить прощению всех, а не только тех, кто первый попросил прощения. Простить просящих о прощении могут и язычники. Прощать распинателей -- это наш долг.

У меня при всем этом возникает устойчивое чувство, что мы оказываемся в положении, когда Церковь оказывается несвободной от государственной власти. У меня все сильнее убеждение, что на Московский Патриархат оказывается давление со стороны государственной власти в этом деле быть жестче и суровее. Допустимо ли это? До революции были отдельные проявления давления государственной власти на Церковь, но это было влияние глубоко-воцерковленных государей. Когда подписывался Акт о единстве РПЦ Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви, то мы все слышали слова главы государства о том, что Церковь в России свободна. Но неужели мы окажемся перед свидетельством того, что это не так? Но ведь тогда это будет поруганием единства.
Можем ли мы позволить позориться перед обществом и искажать слова Спасителя, подыгрывая или обиде самого президента, или раболепию его окружения?
Пишет иерей Николай (pravoslavnij)