Вера держится телесным наказанием детей. Притча

Жило-было некое племя. Поклонялось оно одному или нескольким богам – неважно. Допустим, одному, и звали этого бога Фоавас-Авогеи-Социрх. Сокращённо ФАС. Почему оно это делало – никто в племени объяснить толком не смог бы. Потому что никто таким вопросом не задавался. Испокон веков так повелось. Жрецы так велели. Ещё они велели, чтобы охотники всякий раз делились с жрецами десятой долей добычи. Чтобы ФАС не разгневался.

Если охота была неудачна, жрецы говорили: это оттого, что кто-то в племени тайно нарушает заповеди ФАСа или кто-то нерадиво выполняет обряды веры или просто утаил от жрецов часть добычи. Люди зорко следили друг за другом, чтобы никто не прогневал ФАСа, и если замечали за кем-то нетвёрдость в вере, доносили на него жрецам. И занятия эти – обряды, слежка и суд жрецов – занимали у племени очень много времени. Так много, что не всегда удавалось успеть наточить копьё или выследить зверя для добычи.

Но люди верили жрецам: удачная охота зависит не от охотника, а от ФАСа; посему ему надо поклоняться с усердием, даже если копьё останется тупым или стадо мамонтов сменит место водопоя. ФАС всемогущ, всеведущ и почему-то особенно зорко следит именно за этим племенем.

Члены племени старались воспитывать своих детей в вере. Но иногда тот или иной ребёнок, в промежутке между охотой и молитвой, задавал отцу вопросы: кто такой ФАС? Почему ему надо поклоняться? Не всегда ответ отца – так велели жрецы, иначе нас оставит удача в охоте – устраивал ребёнка. Отдельные дети тогда спрашивали: всё племя усердно молилось вчера перед охотой, почему же охота выдалась неудачной? Отец тогда отвечал: значит, кто-то во время молитвы думал не о ФАСе, а о чём-то другом, вот ФАС и разгневался за это.

Ребёнок спрашивал: если ФАС настолько всемогущ, значит, его можно попросить обо всём? Да, – отвечал отец. Тогда, – говорило дитя, – его можно попросить о том, чтобы выздоровел мой дедушка, раненый в пах саблезубым тигром, и он выздоровеет? Нет, – отвечал отец, – то есть, попросить можно, а вот выздоровеет он или нет – тут всё в воле всемогущего ФАСа.

Всё в этом мире зависит от него.

Как от него может зависеть всё? – спрашивал тогда иной шкодливый разумом ребёнок. – Ведь если я беру и ем кусок мяса, то это я его беру, а не ФАС пододвигает его мне ко рту. Значит, не всё в мире зависит от ФАСа. А если так, то почему ты, отец, думаешь, что и удача в охоте, и здоровье близких зависят от ФАСа? Если ФАС не настолько силён, чтобы по моей молитве сдвинуть с места по направлению к моему рту лёгкий кусок мяса, то как же ты думаешь, что он способен делать гораздо более тяжёлые вещи – направлять мамонта под копьё охотника или исцелять людей по их молитвам?

Тут даже самый терпеливый отец свирепел, избивал ребёнка и шёл к жрецу спрашивать совета. Ведь иначе ему оставалось признать за младенцем правоту, а как тогда быть с вековыми устоями племени? Как быть со жрецами? Пришлось бы признать, что, вместо того, чтобы тупо и лениво слушать гундение жрецов, куда полезнее тренироваться в выслеживании зверя, метании копья и изучении лечебных свойств трав. Нет уж, пусть всё останется, как было испокон! Так проще, не надо много думать и много трудиться. И есть жрец со всегда готовым ответом на все случаи жизни.

А жрец говорит: «Заставляй дитя выполнять все те работы, которые не успеваешь сделать сам. Если все работы уже сделаны, тогда учи его вере в ФАСа, а лучше отведи его для учения ко мне. Не оставляй ему ни одного свободного мига наедине с его мыслями. Ведь мысли внушаются нам злыми духами. Но если дитя будет продолжать мыслить, тогда возьми палку потолще и покрепче и выбивай из него злых духов, пока оно не обратится к вере и перестанет мыслить».

Вот так поколение за поколением и воспитывалось племя. И думающие, задающие вопросы дети встречались в нём всё реже и реже. И так продолжалось до той поры, пока не повстречалось это племя с другим. В нём тоже были свои боги и жрецы, но они внушали, что полезно иногда, для разнообразия, и даже угодно богам не только молиться, но и точить оружие и упражняться с ним. Впрочем, это уже другая история…