диктатура пролетариата в современных условиях

1. Диагноз

Чтобы лечить – надо сделать диагноз. Прежде чем ответить, какая диктатура рабочего класса сейчас необходима – нужно определиться, почему рухнула прежняя.

Не вызывает сомнения тот факт, что Советский Союз рухнул в первую очередь из-за внутренних причин. Были и будут могущественные внешние факторы в виде войн, диверсий, идеологической борьбы и так далее. Но твой враг силен ровно настолько – насколько слаб ты сам. Внутренние противоречия первичны – внешние вторичны, чему нас учит марксизм. Поэтому со внутренними причинами и надо разобраться в первую очередь.

Мое мнение заключается в том – что мы не перешли вовремя ко второму типу диктатуры пролетариата. Не сделали положительное отрицание, что, как известно, суть есть очередной этап развития. А чтобы объяснить, что это такое – совсем немного философии. Буквально на один абзац.

Как известно, всякая вещь есть единство и борьба противоположностей. Любая – от электрического тока с плюсом и минусом до таблицы Менделеева с металлами и неметаллами. Но точно также и диктатура пролетариата. Она тоже существует (и не может не существовать) в двух диалектически противоположных типах. Если сказать совсем просто, но тем не менее абсолютно верно, это наподобие «военного коммунизма» - с одной стороны; и «НЭПа» - с противоположной. С «военным коммунизмом» почти для всех все понятно. Фактически мы иную диктатуру пролетариата и не видели – о чем пойдет речь в дальнейшем. Непонятно с «НЭПом». Многие до сих пор считают, что НЭП это какой-то вывих социализма. Временное отступление и прочее. Писал-писал Владимир Ильич, что НЭП это всерьез и надолго, что социализм это во многом строй цивилизованных кооператоров при командных высотах у пролетариата – но сие так и не дошло до многих «правоверных коммунистов». Но все по порядку.

Когда в свое время заменили продразверстку продналогом, то есть образно говоря, кнут на пряник (что еще один пример единства и борьбы противоположностей) – это чудовищным образом для контрреволюции подорвало ее социальную базу. Просто чудовищным. Уже потиравшие руки от удовольствия враги Октябрьской революции - вследствие антоновского мятежа на Тамбовщине, западно-сибирского восстания, Кронштадта, а особенно вследствие опаснейшей ситуации в Забайкалье и на Дальнем Востоке, которую почему-то частенько весьма опрометчиво забывают – вся эта свора в результате политики НЭПа была жесточайшим образом разочарована. Их социальная база в виде недовольства советским строем крестьянина-единоличника – фактически исчезла. Налицо был удар по врагам социализма – и  мощнейший удар. То есть НЭП даже с чисто утилитарной позиции противоборства с врагами – явная форма диктатуры пролетариата. При НЭПе оставались и все политические атрибуты диктатуры пролетариата – непрямые и неравные выборы в пользу рабочего класса, мощный аппарат ВЧК-ГПУ и РККА, несомненное лидерство компартии и так далее. Именно при НЭПе была разгромлена и чисто силовыми методами Блюхером дальневосточная интервенция и белогвардейщина. То есть была выиграна еще одна небольшая Гражданская война. Так что НЭП – это никакой не вывих и не временное отступление. Это - еще один вид диктатуры пролетариата в отличие от прежнего «военного коммунизма». Такой диктатуры – которая учитывает исторический момент и окружающие условия.

То есть, продолжая для краткости употреблять образные диалектические сравнения (хотя я глубоко убежден, что основную мысль можно подтвердить множеством научных фактов, просто это будет несколько длиннее), приведем такой пример - чтобы бороться с мелкими сорняками на своем огороде, надо сначала выдрать крупные. А затем, когда у вас появляется доступ к земле – вы меняете тактику и можете мелкие сорняки угробить, к примеру, химикатами. Так, совмещая две диалектически противоположные тактики – вы достигнете своего результата. И одно диалектически предполагает другое. Одно не существует без другого. Без выдерки крупных сорняков вы не доберетесь до мелких. А оставив мелкие – появятся вновь крупные. Единство и борьба противоположностей в методах борьбы в данном случае в наличии. Просто надо знать – где и когда применять соответствующую тактику.

Точно также и диктатура пролетариата. «Военный коммунизм» и НЭП – это две диалектически взаимосвязанные тактики, два типа единой диктатуры пролетариата, которые друг без друга не существуют и которые друг друга предполагают. Очень даже может быть, что в критические моменты борьбы без продразверстки мы бы не справились с Колчаком и Деникиным. Но без ее диалектической противоположности – продналога – мы бы эту победу тут же похерили через разрыв связи между рабочим классом и крестьянством. Антоновское восстание так бы разрослось – что мало не показалось. Обозлившийся и восставший крестьянин как враг даже вдвое опаснее – чем белогвардейский офицер. Умные люди это прекрасно знают. А посему  мы сначала имели «военный коммунизм» как борьбу с крупными сорняками контрреволюции – а затем резко, благодаря гению Ленина, поменяли тактику, сменили продразверстку продналогом, и тем самым оседлали мелкобуржуазную стихию крестьянина-единоличника. И чтобы начать второе – надо было сделать первое. Но если не было бы сделано второе – была бы ремиссия, пошло бы насмарку и первое.

Еще раз! Это не значит, что что-то именно лучше – «военный коммунизм» или НЭП. Абсолютизация одной из противоположностей – это и есть ошибка. Нужно и то – и другое. Просто в нужное время - и в нужном месте.

2. Сталин и Брежнев

Я рискну предположить, что проницательный читатель уже понял ситуацию с лечением «нашего пациента». А именно: то, что эпоха Сталина в целом и общем являлась «военным коммунизмом» на новом витке развития – вряд ли у кого вызывает сомнение. Да по иному и  не может быть – иначе мы бы проиграли Великую Отечественную войну и не создали атомную бомбу в кратчайшие сроки. А вот являлась ли эпоха Брежнева «вторым НЭПом» - это еще очень и очень большой вопрос. Хватило ли ума у руководителей КПСС так резко повернуть руль, как Ленин в свое время – огромный вопрос. Одним словом – это был смертельный вопрос для СССР.

Но все по порядку. Естественно, и я вполне допускаю в отличие от многих рьяных защитников НЭПа именно двадцатых годов прошлого века от «сталинизма» - что восстановительный период к концу этих годов закончился. Вполне может быть – что дальнейшее существование НЭПа в тех конкретных формах и тех условиях уже тормозило развитие. Понадобился новый рывок вперед, новое диалектическое отрицание в виде необходимости широкой индустриализации и коллективизации. А посему время заигрывания с крестьянином-единоличником прошло. Пора было прижать его к ногтю и перейти к нормальной коллективизации. Конечно, зачастую формы этого были бездарные. К примеру, голод на Украине был и репрессии по отношению не только к кулакам, но и справным крестьянам были. Что уж тут скрывать. Но принципиальная необходимость политики коллективизации – была очевидной. Это несомненно.

И далее несмотря на весь трагизм эпохи Сталина – она меня не интересует в поднятом аспекте. В принципе в ней все ясно. Или мы делаем индустриализацию - или не делаем. Или фашизм нас - или мы фашизм. Отсюда и определенные необходимые на тот момент сверхцентралистские элементы в управлении, заложенные в хозяйственный механизм еще с тридцатых годов и усиленные войной (и потом получившие название административно-командной системы, о чем ниже); отсюда и определенные лишения, ошибки - но и огромные достижения. И особо рассуждать здесь – я не вижу никакого смысла. Ситуация была такова, что не до жиру – быть бы живу. А вот ситуация после смерти Сталина – весьма интересная.  После его смерти настал переломный момент – о чем писали или пишут все историки без исключения.

Вот здесь-то и начинается, как сейчас модно говорить, точка бифуркации. 99% нынешних левых «ортодоксов» считают, и программа РКРП-КПСС в частности, что Хрущев-Брежнев предали методологию Сталина и начали строить чуть ли ни капитализм. Но есть один процент – и автор сих строк разумеется входит в этот процент  – который считает ровно противоположным образом! Абсолютно противоположным! Хрущев-Брежнев ни то что не порушили сталинскую административно-командную систему – но довели ее до совершенства! Они сделали ее гибче и масштабнее - вместо того чтобы диалектически отринуть. На самом деле надо было уже тогда также резко и стремительно, как Ленин в свое время, поворачивать к полностью хозрасчетной экономике как второму типу диктатуры пролетариата на новом витке развития. Хочу еще раз отметить, – я сейчас критикую так называемую административно-командную систему именно диалектически, - то есть не абсолютно, а относительно. Я хочу сказать, что она не нужна была после смерти Сталина и уж тем более не нужна сейчас, коль не получилось ее отринуть ранее, о чем также в заключительной части; но это абсолютно не исключает того, что модернизированный принцип такой системы будет крайне необходим лет возможно через семьдесят-сто на новом витке развития, когда потребуется произвести очередное диалектическое отрицание. Запомните это хорошенько и при возможном споре не передергивайте в этом отношении.

Итак, почему Хрущев-Брежнев суть есть наследники Сталина и почему все они вместе выразители политики «военного коммунизма». Конечно, разверстка в том конкретно-историческом виде, в котором она существовала в годы непосредственного «военного коммунизма», ушла в прошлое. Однако идеология разверстки с конца 20-х годов возродилась и была положена в основу формировавшейся в годы первых пятилеток системы планового руководства хозяйством. На долгие годы – и при Брежневе, вплоть до 80-х годов прошлого века лишь с частичными изменениями, не затрагивающими специфические основы – вошла в практику система планирования, предусматривающая более или менее точное определение необходимых объемов выпуска каждого вида продукта, которые в виде плановых заданий разверстывались затем по производственным единицам. При такой схеме было неизбежно планирование от достигнутого, а плановая установка превращалась в дирек­тиву, которую нужно выполнять любой ценой. В некоторых случаях такие адресные задания давали положительные резуль­таты, (что и было при Сталине, когда можно было еще контролировать многое из центра), но по мере роста производительных сил в конечном счете вся эта система все чаще приводила к излишним затратам, к неэффективному хозяйствованию, к стремлению полу­чить заниженный план.

Тем самым создавалась благоприятная почва для приписок, ибо производитель отчитывался не перед потребителем, а перед вышестоящим управленческим органом, причем отчитывался на бумаге. И если отчет принимался, то благополучие предприятию было обеспечено независимо от конеч­ных результатов работы, которые могут быть реально оценены только в сферах обмена и потребления.

Твердые адресные задания как фундамент планирования, в свою очередь, вызывали необходимость централизованного рас­пределения ресурсов. На этом основана система фондированного материально-технического снабжения с громоздким механизмом предварительных заявок, порождающая полную зависимость по­требителей от производителей, дефицит, стремление обезопасить себя путем накопления и омертвления производственных за­пасов.

В условиях административно-командной системы товарно-денежные отношения становятся формальными, хозрасчет нару­шается, преобладают перераспределительные процессы и безвозмездное изъятие средств. Известно, что удельный вес убыточных и малорентабельных предприятий в народном хозяйстве достиг к середине 80-х годов значительных размеров (около 40%). Спрашивается, почему в течение многих лет такие предприятия могли существовать?.. Только потому, что государство изымало средства у тех предприятий, которые работали рентабельно, и передавало их нерентабельным предприятиям. Соответствие трудового вклада и дохода при этом нарушалось, что вело к уравнительности, иждивенчеству и получению незаработанных средств, иначе говоря, нетрудовых доходов как отдельными работниками, так и целыми коллективами.

То есть мы явно наблюдаем диалектическое самоотрицание, саморазрушение  диктатуры пролетариата в форме производных от «военного коммунизма». Рост, зенит, упадок, стагнация. Как день постепенно перетекает в ночь – так и такая форма диктатуры пролетариата постепенно из плюса превратилась в минус. Это обыкновенная диалектика развития – и ничего более. Никаких дополнительных фокусов здесь не надо.

Не скрою, последние три абзаца я просто-напросто перепечатал из учебника политэкономии с незначительными дополнениями от себя. Но во-первых, данный учебник был выпущен под руководством Отделения экономики АН СССР, Академии общественных наук при ЦК КПСС, Института экономики АН СССР в частности. Все-таки там не дураки сидели по части конкретного знания дела. А во-вторых, и это главное, все сказанное в более лучшей, концентрированной форме отражает мои собственные жизненные наблюдения, опыт, размышления, факты, попадающие тут или там из прессы или рассказов друзей и родственников о том времени. И в-третьих, не надо при этом злиться и указывать, что сейчас при капитализме еще хуже. Да тьфу на нынешний капитализм тем более. Речь идет совсем о другом – что именно надо исправить для построения более лучшего социализма. А здесь без определенной критики прошлых форм не обойтись. Повторю – без диагноза нет лечения.

Итого. К примеру, по просторам интернета очень широко гуляют легенды о «буржуазной косыгинской реформе», о «капиталистическом перерождении» режима Хрущева-Брежнева вследствие продажи тракторов колхозам из-за разгона МТС и прочее в таком духе. Все это - именно легенды. К примеру, колхозы вообще стали переводиться в совхозы почти в массовом порядке в последние годы СССР. В среднем за 1981-1985 гг. на долю колхозов приходилось 35% валовой продукции сельского хозяйства, а на государственные предприятия – 37,9%, в том числе на совхозы – 35,6%. И причем тут всякие проблемы с исчезновением МТС, с «частным оборотом» тракторов у колхозов, когда половина сельхозпродукции производилась уже госпредприятиями – непонятно. И далее: ну о каком «усилении частнособственнических тенденций», как пишет о реформе 1965 года программа РКРП-КПСС, может идти речь, когда сохранялось разверсточное планирование; когда сохранялись фонды материально-технического снабжения со всеми вытекающими отсюда последствиями выше?!.. Тоже весьма и весьма непонятно. Принцип кратковременного эффекта косыгинской реформы можно отлично проиллюстрировать историей известного щекинского эксперимента. Методы и судьба инициативы – одни и те же. После неплохих первых результатов – наглая переделка годовых планов, то есть нормирование «от базы» и в результате выхолащивание всего и вся. Все это - не факты окончательной победы капитализма. Это факты неудавшихся реформ вследствие уже начавшейся системной стагнации социализма из-за сохранения основных параметров «военного коммунизма».

На самом деле Брежнев был возможно более мягкой - но вариацией сталинизма; он был олицетворением все той же административно-командной системы, которая просуществовала в стране от 30-х вплоть до 80-х годов прошлого века. Ленинской мудрости и способности к подлинно нужным резким поворотам ребятам из хрущевско-брежневских ЦК – явно не хватило. Произошла озвученная выше ошибка – абсолютизация одной из противоположностей (производной от «военного коммунизма»). Продолжение ее уже ни ко времени – и ни к месту. А отсюда – и последующий катастрофический результат. Все эти горбачевские и капиталистические пертурбации – уже агония. Это уже следствие. Это уже смутное время – в которое мы попали в силу предыдущей системной ошибки.

3. Что надо было сделать после смерти Сталина - и уж тем более сейчас

Чтобы победить капитализм – надо создать более высокую производительность труда. А сделать это можно, допустим для удобства изложения, что коммунисты пришли к власти, - путем резкого расширения границ самостоятельности госпредприятий, переводом их на полный, настоящий хозрасчет и самофинансирование; путем повышения ответственности за конечные результаты и безусловного выполнения обязательств перед потребителями.

Во-вторых, нужна коренная перестройка централизованного руководства экономикой. Это означает повышение его качества путем сосредоточения на главных процессах, определяющих стратегию развития народного хозяйства, - его темпы и пропорции, достижение полной и эффективной сбалансированности экономики. Что опять же именно без реального хозрасчета, когда трудовые коллективы берут в свои руки многие «тактические» обязанности – сделать невозможно.

В-третьих, нужно развернутое комплексное осуществление реформ планирования, ценообразования, финансово-кредитного механизма, переход к оптовой торговле средствами производства. Что опять же без реального хозрасчета – невозможно.

В четвертых, насущно необходима всемерная активизация человеческого фактора, укрепление демократических начал, развитие самоуправления путем создания Советов трудовых коллективов в частности – что опять же без реального хозрасчета невозможно.

Итого – все сказанное без реального хозрасчета невозможно. Поэтому второй тип диктатуры пролетариата, диалектически отрицающий прежнюю административно-командную систему как наследницу «военного коммунизма», можно так и назвать – (реальным) хозрасчетным социализмом как наследником и производным от НЭПа. Путем построения такой диктатуры – мы вновь сбалансируем умственный и физический труд, город и деревню, создадим союз между рабочим и сельхозпроизводителем, между тяжелой и легкой индустрией, между промышленностью и социальной сферой.

То есть если сказать совсем просто, но тем не менее абсолютно верно – сейчас сталинско-брежневская «уравниловка» не покатит. Даже и не думайте. Наоборот - надо разбудить стремление к прибыли у каждого трудящегося и трудового коллектива путем идеологии настоящего хозрасчета. А это как раз и приведет к высокой производительности труда. Это разбудит творческие силы народа также – как продналог разбудил крестьянина в свое время. Но при этом никто не отрицает (и нечего тут финтить и искажать слова сторонников полного хозрасчета) – что командные высоты должны быть в руках всего общества. Банки, энергосистемы, важнейшие предприятия и прочее в таком духе будут собственностью Советской власти – и никакой другой. Да без советской госсобственности хозрасчет вообще не существует. Тогда это не хозрасчет – а коллективная собственность. К сожалению, даже эту простую вещь многие «правоверные коммунисты» никак не могут понять. Безграмотность в этом вопросе – зачастую ужасающая.

Поэтому, если говорить конкретно о программе РКРП- КПСС, никаких производственных округов не надо. Но непременно надо создавать Советы трудовых коллективов полностью на принципах широкого и постоянного привлечения трудящихся к управлению, демократического централизма, Советов – работающих корпораций, законности, коллегиальности, гласности. Тогда, разумеется, никакого двоевластия в виде равнополномочного директора по отношению к СТК - не должно быть. Выбирается Совет общим собранием работников – и он же главный на предприятии в пределах компетенции. Таким образом создается реальная возможность отозвать любого депутата - используя финансовые, технические и организационные возможности хозрасчетных предприятий.

То есть - нужен диалектически второй тип диктатуры пролетариата как «второй НЭП»; как развитая советская демократия, как реальный хозрасчет - диалектически отрицающий эпоху производных от «военного коммунизма». Это и будет современной модернизацией социализма, его развитием. Вполне возможно, что когда такая диктатура выполнит свою роль - когда погоня за хозрасчетным доходом уже станет угрожать сбалансированности всего общества; когда групповой эгоизм Советов трудовых коллективов действительно начнет разрывать скрепы советской общенародной госсобственности – понадобится новый «сталинизм». Понадобится наверстать уже в централизаторской деятельности, которая может привести конечно же не к «уравниловке», но к более близкому социальному равенству. Не то что вполне возможно – но так и будет лет этак через 70-100. Но сейчас – настала очередь второго НЭПа. Сейчас нужна четкая цель в виде достижения хозрасчетного дохода для каждого трудящегося, в результате которого он начнет нормально жить. Вот тогда народ за коммунистами - пойдет.