«Сметет в первую очередь богатых»

На модерации Отложенный

Специалист рассказала, как человеческое вмешательство сказалось на масштабах кубанской трагедии

«Если где-нибудь в Подмосковье прорвет дамбу, то сметет в первую очередь тех богатых, которые построились на берегах наших водохранилищ, которые активно там загрязняют воду», – рассказала газете ВЗГЛЯД завкафедрой управления природными ресурсами ФГУ МГУ Наталья Митина. В числе причин многочисленных жертв и разрушений на Кубани она называет бесконтрольную застройку, разрушение гидрометеослужбы и вырубку лесов.

Среди вопросов, которыми задаются люди в связи с трагедией на Кубани, не только вопрос о причинах произошедшего, но и о том, почему сотни людей оказались застигнуты врасплох, не имея шанса на спасение. Газета ВЗГЛЯД обратилась к доктору географических наук, заведующей кафедрой отраслевого и природно-ресурсного управления факультета государственного управления МГУ им. М.В.Ломоносова Наталье Митиной с просьбой рассказать, можно ли было минимизировать тяжкие последствия стихийного бедствия и что для этого нужно было сделать.

ВЗГЛЯД: Наталья Николаевна, какие меры необходимо предпринимать в подобных районах, чтобы последствия наводнений были не такими катастрофическими?

Наталья Митина: Нужно возродить гидрометеослужбу, восстанавливать гидрометеостанции в горах и предгорьях, чтобы они предсказывали такие вещи. Надо содержать множество гидрометеостанций.

ВЗГЛЯД: Они существовали в советское время?

Н.М.: Конечно. (Тогда) такого не случилось бы ни за что.

ВЗГЛЯД: Какова судьба этих станций?

Н.М.: Их закрыли, потому что надо было платить сотрудникам.

Полный развал этой службы, конечно, сыграл свою роль. Особенно пострадали гидрометеорологические посты на реках. Надо было ставить эти посты на водах, чтобы они предсказывали локальный климат.

Ситуацию (на Кубани – прим. ВЗГЛЯД), конечно, можно было предсказать. Микроклимат там очень специфический, особенно в предгорьях.

ВЗГЛЯД: По вашему мнению, если бы эти станции работали, чрезвычайную ситуацию можно было бы спрогнозировать еще раньше?

Н.М.: Конечно. По крайней мере, можно было предупредить, вывезти заранее детей, пригнать технику.

Есть еще один фактор: если бы было сохранено лесное хозяйство, думаю, последствия были бы значительно более мягкими.

Вырубка лесов играет колоссальную роль. Наверняка с предгорий сошли грязевые потоки, лес задержал бы это все. Скорость схода потоков наверняка бы понизилась, что-то бы впиталось, направление этих потоков было бы изменено.

ВЗГЛЯД: Ранее было озвучено мнение, что одной из причин трагических последствий стихии стало отсутствие контроля за застройкой у водоемов. Вы согласны с этим?

 

ФОТО
Жителям Кубани приходится наблюдать, как разрушается их имущество
Жителям Кубани приходится наблюдать, как разрушается их имущество

Н.М.: Это безусловно. Во-первых, нельзя строить в водоохраной зоне. У нас сейчас любят строить близко к воде. Такая градостроительная политика – кто богаче, тот ближе к реке селится. Нельзя строить на поймах, даже высоких, нельзя строить на первой надпойменной террасе (это пойма, которая уже вышла из зоны ежегодного затопления). Если случается такое наводнение, то первую надпойменную террасу и зальет. Надо строить на высоком берегу.

Самое опасное место – там, где горная река переходит на равнину. Это не только касается Кубани – это и Терек, и Баксан, и другие реки, спускающиеся с гор.

ВЗГЛЯД: Может быть, такие населенные пункты следовало вовсе перенести из столь опасных районов?

Н.М.: У нас много городов так построено, где все наоборот. Когда-то это наверняка был поселок. Ну а дальше он расстраивался безо всякого учета пойменных мест. Власти должны были следить за этим, но для этого должны быть специалисты. Должны быть архитекторы, которые предупреждают, которых слушают. А у нас не слушают. У нас, к сожалению, даже уже не рубль, а доллар сейчас хозяин.

Дело не только в городском строительстве. Надо было делать противопаводковые сооружения, дамбы, рвы, селеотводные сооружения. Восстанавливать их – они наверняка были. И, конечно, надо было сажать, а не вырубать лес.

К слову, то же самое произойдет с подмосковными речками, если, не дай Бог, прорвет плотину. А плотины у нас очень старенькие. Но эта ситуация не только у нас в стране. За десять лет до наводнения в Новом Орлеане местным властям говорили, что дамбу надо приводить в порядок. Не было денег, хотя штат вовсю качал нефть на шельфе.

Так вот если где-нибудь в Подмосковье прорвет дамбу, то сметет в первую очередь тех богатых, которые построились на берегах наших водохранилищ, которые активно там загрязняют воду.