«Не чавкай, как твой папаша – козлиная морда»,АЛИМЕНТНОЕ ЗЛО

Безответственность и – что немаловажно – полная безнаказанность за любые свои поступки поставила женщину и мать вне общества, над обществом в положение агрессора-захватчика, творящего произвол над своими пленниками. Пленники это, в первую очередь, ее дети, для которых их жилища стали фактически маленькими тюрьмами, но и, конечно, отцы этих детей, у которых есть два выбора – либо быть безропотными узниками в этих тюрьмах и послушными рабами своих госпож, либо быть выброшенными – в том числе и на улицу – из жизни своих детей.

самое парадоксальное во всей этой ситуации заключается в том, что при всей ее чудовищности конкретно российские мужчины являются чуть ли не самыми добросовестными плательщиками алиментов в мире, так вопреки уверениям госпожи Арбатовой, уровень сбора алиментов составляет в России 80-85% (для сравнения, в США – менее – половины). Другой миф, муссируемый иногда в СМИ, о незначительности российских алиментов, с намеками на иную ситуацию на Западе. Но Запад Западу рознь, например, в тех же США средний уровень начисленных алиментов составляет 8,5% от заработной платы в то время когда в России минимальный уровень равняется 25%. По-моему, разница есть. Другое дело, что данная система была сформирована еще в советское время, когда была совершенно иная структура распределения расходов, когда, например, коммунальные расходы составляли лишь мизерную долю от всех доходов, сейчас эта ситуация стремительно меняется и грядущие проблемы просто неизбежны

. И в жизни не ангелы или богини, а самые заурядные мамашки определяют бытие своих несформировавшихся чад, решая, что для них хорошо, а что нет, нужна ли им семья, нежен ли им отец, в этом они действительно напоминают божков.

«Не чавкай, как твой папаша – козлиная морда», – кричит на своего сына мать, нисколько не заботясь о последствиях такого обращения с психикой ребенка. Ребенок для нее – всего лишь средство, инструмент для мести своему, видимо, уже бывшему мужу, в котором теперь для нее сконцентрировалось все зло на земле, и ребенок это должен обязательно знать. Он – это всего лишь сливной бачок ее негатива, а теперь он на многие годы станет субститутом ее бывшего мужа, который «оказался сволочью» и «отнял лучшие годы», а на самом деле просто не оказался той универсальной машиной для решения ее собственных бытийных устремлений или, хуже того, вышел из повиновения и попытался взбрыкнуть. Теперь детям до конца жизни платить и платить за «вину» их отца.

Но алчность нынешних старух, мечтающих стать владычицами морскими, и современных «анн карениных», готовых положить на костер своего вожделения все человеческие судьбы, которые по необъяснимому стечению злого рока были вверены в их руки, не знает пределов. Матрона, как вор в законе, не ведает границ своей власти, с той единственной разницей, что в отличие от власти настоящего вора в законе, в ее владениях царит беспредел, в сравнении с которым армия и тюрьма – санатории в сосновом бору. Так она прекрасно знает, какие благородные отцовские качества можно использовать у мужчины, чтобы манипулировать им, она знает все аккорды его душевных струн. Она знает, что они есть, иначе ей бы ничего не светило, но сама она смеется над ними, как над недоразумением. Какие же ослы эти мужчины, насколько легко ими управлять, разыгрывая из себя оскорбленную невинность и шантажируя прямо или косвенно ребенком.