Матриархат и Патриархат

Специально для сообщества "О Мужчинах и Женщинах" - две главы из "Зеленой книги России. Путь к истинной модернизации", посвященных матриархату и патриархату (http://gidepark.ru/user/646968419/content/965145 )

 2.8.3. МАТРИАРХАТ. ГОСПОДСТВО УСЕРДИЯ НАД ПРАЗДНОСТЬЮ


    2.8.3.1. Семья неспроста является эпицентром войны исторических эпох. Семья, по происхождению, есть прямое порождение этой войны, акт исторического завоевания, перевернувший эпоху и загнавший внутрь семьи эпохальное противоречие.

     Исходным пунктом истории, первичной и наиболее фундаментальной человеческой общиной, логично считать общность матери и ребенка.

     Собственность матери на ребенка - ключевое отношение объективной собственности, благодаря которому воспроизводится человечество.

     Без непрестанной опеки матерей, как правило, не вырастают люди. 

     Самым первичным менталитетом и наиглавнейшей человеческой деятельностью являются материнский менталитет и ежедневное усердие материнского труда по выращиванию человека.

     2.8.3.2. В истории человечества основная эпоха принадлежит матриархату. 

     Женское господство вытекало из господства матери над мужчиной-ребенком, выраставшим, под материнским воспитанием, ручным домашним животным.

     Общественно-экономические формации, основанные на господстве материнской деятельности, отводили мужскому труду подчиненную, вспомогательную или вовсе случайную роль. Мужчины рассматривались, как предоставляемые самим себе трутни, ведущие праздный образ жизни. 

     Матриархат, формально, был уже рабовладельческим обществом, но, в силу неразвитости хозяйства, при нем отсутствовал фронт принудительных работ для мужчин. Потому, мужчины предавались случайным занятиям. Из этих занятий, в зависимости от особенностей ареала обитания и степени его заселенности племенами чужаков и крупной дичью или опасными хищниками, могли вырастать систематические виды деятельности, - охота и военное дело, сплачивавшие мужчин в стаи и воспитывавшие вожаков, ломавших стереотипы пришибленного положения при женщине. 

     Но на всех этих, даже становившихся  систематическими, видах деятельности, лежало клеймо праздности. Мужчина всегда «витал в облаках» и был оторван от повседневной нудной необходимости, поглощавшей женское усердие. 

     Вряд ли все племена развивались по схеме первичности матриархата. Существенную роль играли традиции родов, возникавших от изолированных пар, отбивавшихся по каким-то причинам от матриархальных племен. Например, изгоняемых из племени, подобно тому, как были изгнаны Адам и Ева. В таких парах к власти мог приходить сильнейший. Им, чаще всего, оказывался мужчина. Дети и поколения от них могли расти уже в патриархальной традиции.

      Матриархат одних племен, в этой связи, мог сосуществовать с патриархатом других племен, а борьба между такими племенами не могла не принимать форму истребительных классовых войн между идеологически несовместимыми формациями.

     В обоих случаях – и при матриархальном, и при патриархальном начале - женский усердный систематический труд – по выращиванию детей и повседневной добыче для них пропитания - противостоял праздной, хотя и случайно-продуктивной, деятельности мужчин.

     После того, как мужчины возглавили общество, праздность и презрительное отношение к труду превратились в одну из главных отличительных черт господствующей элиты.

     Очень долгое время патриархальные племена были редкостью, скорее исключением, чем правилом. 

     Доказательством этому утверждению является практически полное отсутствие технического прогресса в человеческих общинах на протяжении сотен тысяч лет. Лишь недавно – буквально в двух-трех последних тысячелетиях, человечество вдруг словно проснулось и стало неимоверно быстро изобретать всевозможные технические сущности. 

     Причиной «внезапного» пробуждения человечества к техническому прогрессу, был общественный переворот, который резко изменил субординацию видов деятельности. Во главе общества встал не систематический женский труд, как прежде, а «праздный», но, по сути, творческий труд мужчин.

     Мужской труд с самого начала охватывал те сферы воспроизводства и защиты человеческого рода, которые требовали нестандартной реакции: охота, война, общение с силами и духами природы и изобретательство. 

     Внешняя праздность была лишь необходимой формой, вне которой мужчина не сможет адекватно реагировать на нестандартные вызовы и угрозы и правильно решать возникавшие задачи.

      Сотни тысяч лет эти задачи решались мужчинами в состоянии социальной униженности, под презрительными усмешками усердных тружениц, пока не свершился патриархальный переворот, вознесший прежде праздные, презренные занятия в ранг самых почетных – религия, философия, изобретательство, спорт, искусство, военное дело, охота.

      Лишь длительным господством матриархата можно объяснить, почему человеческий род так долго не просыпался к прогрессу.

      2.8.3.3. Первой великой социальной революцией был переход от матриархата к патриархальному строю.

     Этот переход шел тремя путями:

     1) набегами мужских стай на чужие племена с целью захвата пленниц- наложниц, которых мужчины превращали в сексуальных рабынь и на которых они отыгрывались за свое бесправие в материнском племени;

     2) формирование патриархальных родов от изолированных пар;

     3) переворотов внутри матриархальных племен, совершавшихся под давлением внешних факторов, требовавших систематического мужского труда (охота на крупных зверей, отражение внешней агрессии звериных стай и чужих племен) и повышавших роль мужчины настолько, что это объективно подрывало  роль женщин.

     С точки зрения женщин, переход к патриархату был революцией трутней.

     Возможно, племена амазонок, истреблявших мужчин, возникли как реакция на этот переворот, как форма контрреволюции, направленной против власти трутней.

     Как бы то ни было, взаимно-уничижительное, полупрезрительное отношение к труду друг друга, с одной стороны, со стороны женщин, с другой – со стороны мужчин, свойственно мужскому и женскому менталитетам до сих пор.

     Вследствие патриархального переворота к господству в обществе пришли виды деятельности, прежде считавшиеся праздными.

     Усердный, систематический труд, составлявший основу человеческого воспроизводства, - труд женщины-матери – попал в разряд нудных, презренных занятий, недостойных доблестных мужчин, охотников и воинов.

     Придя к власти, мужчина долго и жестоко мстил женщине, утверждая свою доблесть через ее унижение. Во многих племенах действует правило: охотнику, убившему дичь, зазорно самому нести ее в дом, - для этого унизительного труда вызывается жена и отправляется в лес, за убитой дичью (Т.Веблен, «Теория праздного класса»: 5.2.2.4).



    2.8.4. ПАТРИАРХАТ. МЕЖДУ РАБСТВОМ И ЛИБЕРАЛИЗМОМ


     2.8.4.1. Воцарение мужчины привело к полной переформатизации человеческих отношений, - возникает семья, патриархальный род и территориальная община, над которой, в конце концов, возносится государство. В частности, возникает письменность, благодаря которой человечество помнит себя уже лишь в патриархальном состоянии, словно именно патриархат является естественным и вечным строем.

     Мужская праздность преобразуется в совокупность почетных видов деятельности, - военное дело и политику, религию и философию, спорт и искусство, ремесло и торговлю, - которые возносятся над рутинным систематическим трудом, становящимся презренным уделом женщин и рабов.

      Ремесло и торговля - мужские занятия - выделяют из множества деревень отдельные поселения, превращающиеся в города, которые становятся хозяйственно-культурными и политическими центрами народной жизни.

     В городах и вокруг них формируется территориальная община.

     Религия и философия берут власть над общественным сознанием.

     Военное дело и политика ставят под контроль территорию, превращая население в подданных. Формируются политические центры территориальной власти, выстраивающиеся в пирамиды первых государств.

     2.8.4.2. В отличие от формальности рабства, существовавшего при матриархате, при патриархате рабство становится фактическим и истинным. 

     Теперь к разряду низшего, неблагородного труда отнесен весь систематический труд, прежде царствовавший над обществом, - систематический усердный труд поддержания огня и очага, обеспечения чистоты и порядка в доме, обработки земли и производства сельхозпродуктов, ухода за скотом, производства продуктов питания и домашнего обихода, строительства и содержания жилья, общественных зданий и сооружений. 

     В отличие от бывших «праздных» видов деятельности, у этого труда всегда есть фронт работ, то есть, всегда есть, к чему принуждать, а потому, принудительный (рабский) труд становится нормой. 

    Рабыням уподобляются и пленники-мужчины, - нудный, систематический и презренный труд становится уделом всех порабощенных членов патриархальной общины.

    К этому труду добавляется нагрузка по систематическому обслуживанию мужчин, ставших властно конкурировать с детьми за женское внимание.

     Первыми истинными рабами стали женщины. Институт брака возник в результате общественного переворота – захвата власти мужчиной и присвоения им женщины. 

     Первая в истории общества юридическая (волевая) частная собственность – это собственность мужчины на женщину, превратившаяся в дальнейшем в институт брака, узаконивающего семью как первичную хозяйственную ячейку общества, обособляющую частные обороты своего воспроизводства.

     Семья положила начало частной собственности и рабовладельческому строю. Именно благодаря семье, рабовладельческий строй, несмотря на все его жестокости, был основан на любви. Рабство, выросшее из семейного (домашнего) рабства, всегда было окрашено спецификой взаимоотношений мужчины и женщины.

     2.8.4.3. Обособляясь от животного мира, люди постепенно осознают объем  понятия «человек». 

     Сначала людьми воспринимаются только сородичи, - близкое окружение, с кем часто взаимодействуют, сообща обороняются от хищников и чужаков, ведут общий быт, регулярно общаются. Остальных - «чужаков», с кем не связаны общением, считают частью природы, не вполне людьми, - их можно и съесть. 

     Полинезийцы столетиями считали белых людей разновидностью свиней, и охотились за ними, устраивая засады на морских путях. На карте Полинезии есть «Пролив длинных свиней». Это о белых людях.

     Города, средоточия ремесел и торговли, приучают считаться с членами других племен, как с людьми, - лишь происхождение дискриминирует их. Если представитель чужого племени приехал вести дела в городе в период мирного сосуществования с данным племенем, - его принимают, как человека. Но если его привезли в город, как пленника, подлежащего продаже в рабство, то он не воспринимается человеком.

     Клеймо происхождения, с древних пор, метит людей и выступает экономическим фактором, расслаивающим общество на людей разного уровня полноценности. 

     Общество с самого начала развивается как совокупность ментально-замкнутых параллельных миров, сталкивающихся на общем материальном основании.

     Европа шагнула к территориальной общине 2-3 тысячи лет назад, - через античные полисы. 

     Африка и многие районы Азии до сих пор находятся в состоянии начала формирования территориальной общины. Для множества контактирующих в ней родов, члены других племен и народов до сих пор людьми не считаются.

     Этим объясняются многочисленные, «дикие» для европейцев, прецеденты геноцида в африканских странах, - когда беспощадно уничтожаются целые деревни и племена, а обширные территории становятся ареной непрерывных «гражданских» войн.

     Суть в том, что это вовсе не гражданские войны. Гражданские войны – это войны между гражданами. А здесь мы имеем дикие, животно-истребительные войны между племенами, не признающими друг в друге людей. 

     В «цивилизованном» обществе осознан и осуждается расизм и расовая дискриминация. Но «цивилизованные» люди не дают себе отчета в том, что во многих тысячах современных племен Азии, Африки, Америки и Австралии, люди – это лишь члены этих племен.  Все остальные – включая «белых братьев», для них - не люди! С вытекающими отсюда снятиями табу на убийство и даже на людоедство.

     Расизм «белого человека» является инфантильной шалостью в сравнении с расизмом «противоположной стороны» – того «дикаря», который, на самом деле, считает Человеком лишь себя.

     2.8.4.4. Внешне мы обманчиво похожи друг на друга. Мы даже представить не можем, насколько различаемся внутренним менталитетом. Если принять во внимание нашу ментальность, то волк от зайца, лиса от барана - отличаются меньше, чем «человек» от «человека»!

     Исторические эпохи, народы и нации различаются по господствующим менталитетам. 

     Каждая общность порождает специфический менталитет, в котором полноценными людьми считаются лишь члены этих общностей.

     Разные менталитеты – это разные варианты  аксиоматизации социальной реальности.  

     Марксисты называют эти варианты идеологиями. Историческая материя, называемая «Человек»,   дана нам  как разнообразие идеологий (человеческих менталитетов) и фактов их борьбы. 

     Сосуществование  людей с разными менталитетами (идеологиями), по сути, есть сосуществование разных вариантов исторических эпох, а борьба между такими людьми есть борьба эпох. Наблюдая за нею, можно делать вывод, куда катится мир. 

     Волею судьбы севшие за одну парту, вступившие в брак или ставшие сотрудниками одного и того же предприятия, люди, нередко, являются выходцами из разных исторических эпох, имеют подсознательно разное понимание того, кого считать «человеком». И недоразумения между ними, нередко происходят из-за того, что они не воспринимают друг друга полноценными людьми. 

     Так, за восточным лицемерием, подкупающим европейца разоружающим радушием и доброжелательностью, может скрываться отношение к нему как к животному, подлежащему приручению через ласку и таску и превращению в раба, то есть, прирученного человека. 

     Когда вы встречаете неожиданно внимательное и  любезное к себе отношение от незнакомого человека – насторожитесь – не смотрит ли он на вас как на объект приручения и превращения в раба.

    Причем это отношение, - подсознательно считать людьми лишь представителей своей общности - свойственно не только патриархальному строю далеких азиатских или африканских стран, но и многим родам и племенам современного Кавказа, Сибири, Поволжья и Европы.

     Большинство внутрисемейных конфликтов, при ближайшем рассмотрении, являются конфликтами представителей разных менталитетов - разных исторических эпох - столкнувшихся в общем быту и подсознательно не могущих признать друг в друге полноценного человека.

      2.8.4.5. Становление нации – это длительный исторический процесс, который не завершается государственным объединением множества самобытных общностей на единой территории. Должны смениться многие поколения тесно взаимодействующих друг с другом представителей исторически разных общностей, прежде чем они начнут реально воспринимать друг друга людьми и почувствуют историческую солидарность друг с другом, выделяющую их в ряду наций, объединенных другими государствами. 

     2.8.4.6. Патриархальный строй – это уже цивилизация. 

     Доблесть, Любовь, Собственность, Добро, Зло, Справедливость, Порядок, Власть, Свобода. Эти человеческие ментальности  материализуются в языке именно при патриархальном строе, осознаются как идеалы (первичные понятия и аксиомы), приобретают характер внешних сил, стоящих над людьми. 

     Эти ментальности образуют новую природу – Общество - окружающую человека и диктующую ему представления о мире и о самом себе. 

     Возникают институты, специализирующиеся на этом диктате – жрецы, религиозные и общественные организации и учреждения.

     Человек начинает чувствовать себя подопечным  высшим сущностям и защищенным.  Эта защищенность наделяет его силой духа, делает его героем, причастным высшим силам, он действует от их имени и высоко поднимает голову.

     Особенностью менталитета, пестуемого патриархальным строем, является слитность содержания понятий Любви и Собственности, Человека и Рода, Власти и Свободы, Добра и Зла.

Собственность и Любовь вырастают друг из друга. 

     Главный объект собственности - прирученный человек. Первый импульс присвоения – захват пленника. Первый импульс Любви – сохранение ему  жизни.  Любят присвоенного. Присваивают любимого. 

     В случае любви к рабу, человеку не нужна взаимность – ему нужна преданность. На этапе приручения, его могут бить, как воспитываемую собаку. При этом нисколько не обижаются на встречную ненависть – она воспринимается, как природное естество необъезженного  коня. В язык человека входит поговорка: от ненависти до любви – один шаг.

     Доблесть и любовь - стержни, поднимающие мужчину над окружающим миром и поддерживающие его цивилизованность. Он защищает свой род, своих любимых, пленяет «чужаков», приручает их и превращают в домашних животных, к которым привязывается и которых любит.

     В основе рабовладельческого строя лежала Любовь.

     Пока раба любят, он живет при хозяине. Когда любовь кончается, его  выгоняют. Либо убивают. Либо продают. Либо превращают в рабочий скот. 

     Прирученные, либо рожденные в неволе рабы, попадающие в ситуацию, когда их вдруг освобождают от рабства,  воспринимают это освобождение как трагедию, искренне плачут и чувствуют себя собакой, выброшенной из дома.

     2.8.4.7. Эпоха территориальной общины начинается с возникновения городов, как центров средоточия ремесел и промыслов, перемешивающих людей разных родов и племен и выдвигающих на первый план измерения ценности каждого человека не только происхождение, но и способности.

     Таковы античные полисы Древней Греции. 

     В Диалогах Платона, отражающих взаимоотношения и быт жителей Афин, бросается в глазах переходное состояние той эпохи. 

     Каждый участник диалогов Платона, как и каждый упоминаемый житель Афин характеризуется, со скрупулезной тщательностью, прежде всего, как член какого-то рода, - чей-то потомок, сын, брат, отец и т.п. (причем, речь, как правило, идет исключительно о мужчинах, то есть, строй является явно патриархальным) Но, после перечислений родственных связей, в центр внимания ставятся общие гражданские добродетели горожан, - их способности к ремеслам и к знаниям, личностные качества, а также проблемы гармонизации отношений общего, специального и единичного, порождаемые территориальной общиной (см., например, (5.14.1)).

     Осколки античного мира в виде множества поселений, сочетающих отношения территориальной общины с принадлежностью к патриархальному роду, к тейпу, к племени, сохранились до сих пор на Кавказе и во многих местах Ближнего Востока.

     Чечня, Ингушетия и другие территории Кавказа до сих пор находятся в той фазе развития народов, которую мы обнаруживаем в описаниях античности. 

     Как и во времена плавания древнегреческих героев за золотым руном, принадлежность к роду или тейпу и почитание старших остается здесь важнейшей чертой мировоззрения.

     Стопроцентная явка местных избирателей на выборы и единодушное голосование за кандидатов, поддержанных старейшинами – это вовсе не профанация выборов, свойственная тоталитарным режимам. А факт реальной власти местных старейшин, достающейся им, - минуя фальшь предвыборных марафонов и избирательных кампаний, - через прозрачную демократию тейпов. 

     2.8.4.6. Победа территориальной общины знаменуется формированием высшей формы патриархальной организации - государства, простирающего власть на города и села определенной территории и сплачивающего население в нацию.

     Но и здесь родовые формы не исчезают, а на новом уровне воспроизводятся, нередко поражая современников необъяснимыми особенностями той или иной государственности.

Например, поразителен призрак Древней Спарты, который вдруг пронзил все отношения в СССР (см. п.2.6.2.3). 

     Западная идея общества-фабрики, огнем и мечом всаженная в Российскую Империю, не случайно совместилась с античным рабовладением Древней Спарты. 

     Народ не случайно был превращен не в пролетариат, как мыслили разночинцы-евреи, а в илотов, как мыслили революционеры-кавказцы.

     Дело вовсе не в поверхностной аналогии со спартанским коммунизмом и со спартанским коллективным рабовладением. Дело в реальной связке времен и исторических эпох, погрузившей советский народ в атмосферу спартанского коммунизма, в которой он с энтузиазмом отдавался стройкам века и спорту, стремился к достижениям во всех областях, покорял пространство и время и чувствовал себя молодым хозяином земли, формировал лучшие в мире школы космонавтики, авиации и танкостроения.

     К тайнам русской души добавился спартанский дух и спартанский энтузиазм.

     Гитлер ошибался, называя СССР колоссом на глиняных ногах и ожидая, что он рассыплется под ударами Третьего Рейха. 

     Воскресив в Германии имперский дух Древнего Рима, он не увидел, что на территории России произошла реинкарнация Древней Спарты. 

     И был наказан. Его армии сразу почувствовали, что воюют совсем не с таким противником, к которому привыкли в Европе. Новая Спарта умудрилась даже своих рабов – зэков - набирать в добровольческие армии и бросать в бой, за Свободу.

     Дух Древней Спарты, с ее коммунистическим рабовладением, до сих пор витает над Россией, то и дело, выплескиваясь в общественные события. То в форме андроповских облав на прогульщиков, как предвестников несостоявшейся андроповской перестройки, вынашивавшейся в недрах КГБ, то в форме чеченской мафии, заставившей в начале 90-х годов чуть не половину российского бизнеса, от Балтики до Японского моря, платить ей дань, то в форме националистических молодежных движений, по сути, воскрешающих спартанские традиции. 

     Этот дух, словно джинн в лампе Алладина, непрерывно воспроизводится в недрах российских  спецслужб, готовых, при случае, предложить свой вариант аксиоматизации власти (например, один из вариантов ГРУ см. п. 5.3.1.2). 

(Книгу целиком можно найти по ссылке: http://gidepark.ru/user/646968419/content/965145 )