Письмо... тебе.

Не каждый мой день начинается с того, что на кровати вместо себя я обнаруживаю незнакомца, с запавшими скулами и отрешённым взглядом.

- Святой отец, скажите: убийство - это грех? Но разве убийца не является всего лишь орудием в руках Бога, если на всё "воля божья"? Что-то я запутался в библейских истинах.
Как и следовало ожидать, ответ разбился о стены, которыми я себя оградил... в комнате кроме меня никого не было. В тот момент мне нестерпимо хотелось покаяться какому-нибудь целителю душ человеческих, искренни, с претензией обречённого на летальный исход.
В ту ночь мне снова снилась моя фобия. Я проснулся от собственного крика. Люди понятия не имеют что такое фобии, представлять их - тоже самое, что пытаться представить боль, глядя на смертельно раненого человека.

А когда-то, я хотел заболеть... для тебя... только чтобы ты почувствовал себя незаменимым. Или чтобы... нужным почувствовал себя я..? Когда-то...
Ты будешь другом, с которым можно смотреть на звёзды, считать радужные отблески нездешних комет и молчать до самого рассвета.

Другом, с которым можно слушать городской ветер и представлять, - вот, он только спустился с гор, он пахнет фиалками и озоном, ночует в укромных прибрежных расщелинах, где уж точно никогда не бывали солнечные лучи.

Ты будешь частью моего мира – мира, в котором нет пафосных речей и терпкого привкуса интриг. В моём мире есть пустая библиотека в школе, есть мокрый асфальт, есть прохладный ветер, осенние листья, и шёпот дождя.

Но, вот беда... в какой-то момент в моём мире стало очень темно. Неудивительно, что ты так и не появился.
Я долго проклинал темноту, в которой брёл, пока... не догадался зажечь свечу.

И обнаружил себя где-то... на ярмарочной площади.

Помню, там был фокусник - до чего странный тип... как ловко он подменяет наши желания чужими просьбами, превращает наши возможности в чужие ожидания, демонстрирует ловкость рук - да только мой стакан давно уже не полон на половину... мне остался лишь мокрый кружок и осколки. Разве они красивые? А ты видишь как переливаются они целой палитрой прекрасных граней Млечного Пути?! Я тоже не вижу.

Помню разукрашенного синими красками мима. С виду забавный парень, играл со мной как с воображаемым зеркалом, грустил, зависал над невидимой пропастью.

Гадалка шептала мне что-то:
- Я вижу Душу, она спряталась от мира, смотри - бессильная и дрожащая, искалеченная внутри.
Я слышу её крик... он теперь неизменный. А ведь когда-то она сияла ярче всех звёзд Вселенной!
Даже кукла смеялась:
- Глупый, глупый мальчик-призрак... твои лёгкие обожжены безнадёжностью, а сердце выстужено отчаянием.
Девочка-кукла права. В отчаянии я даже начал писать письма невидимым собеседникам, но мой ящик был по-прежнему пуст... равно как и моя жизнь. Что мне стоит начать новое письмо и отправить его в Неизвестность... Прочитаешь ли Ты его?