О советском социализме ч.2

                          ГДЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА?

После сказанного меня могут спросить, с чего я взял, что такой отсталый народ, как русский, мог представлять такую большую опасность для руководителей капиталистической системы? Такую опасность, что ради его уничтожения они и устроили Октябрьскую революцию?..

Может возникнуть и второй вопрос: с чего я взял, что руководители капиталистического мира существуют реально? Где доказательства этого? Мы знаем, скажут мне, лишь руководителей отдельных капиталистических государств, грызущихся между собою за собственные выгоды, но ни о каких руководителях всей капиталистической системы мы не знаем. О них нет данных ни в учёной литературе, ни в средствах массовой информации.

Отвечая на эти вопросы, сделаю предварительно небольшое отступление на тему о доказательности тех или иных истин.

Когда французские крестьяне принесли в Парижскую академию наук камень, упавший с неба, то Парижская академия наук объявила, что камни с неба падать не могут. Передовые академики не знали тогда о метеоритах. И свидетели падения камня не только не могли ничего им доказать, - они оказались, в глазах грамотных людей своего времени, чем-то вроде безумцев или даже мошенников.

Это к вопросу о доказательствах. Но возможен и другой вариант бессилия доказательств.

Ещё хуже обстоит дело в тех случаях, когда тем, кому что-то доказывают, эти доказательства не выгодны. Или, тем более, смертельно для них опасны. В этом случае оппоненты сделают всё для того, чтобы ошельмовать эти доказательства, а заодно и самих доказывающих. И ошельмуют, если власть принадлежит им. Так несколько десятилетий назад у нас называли клеветниками и наказывали тех, кто осмеливался говорить публично о преследовании религии в СССР. Так сегодня в Европе сажают в тюрьму тех, кто осмеливается публично отрицать официальные данные о так называемом «холокосте».

И эта ситуация как раз относится к нашему случаю.

Что такое руководители всей капиталистической системы? По аналогии с промышленными монополиями можно представить себе, что нечто подобное сложилось и в мировой денежной, т.е. банковской, системе. А банки, как известно, занимают командные высоты во всей капиталистической системе. Следовательно, лица, стоящие во главе мировой банковской системы, как раз и должны быть руководителями всей капиталистической системы в целом.

Поясню сказанное ещё одним обстоятельством. Монополия в любой отрасли экономики складывается естественно, если её складыванию не препятствуют государственные законы. А где и когда какое-либо государство на Западе вводило законы, препятствующие образованию денежной монополии? Или, тем более, где и когда оно вводило законы, способные воспрепятствовать образованию ТАЙНОЙ денежной монополии?

Таких законов в западном мире не было никогда. Из чего следует, что денежная монополия там существует, но существует тайно, и говорить о ней публично никому не позволено. Хотя формального запрета, конечно, не существует.

А почему она существует тайно? По той причине, что если бы народы узнали о её реальности, то без труда догадались бы, что интересы этой монополии прямо противоположны их собственным интересам. Подобно тому, как интересы всякой отраслевой монополии противоположны интересам населения той страны, где такая монополия сложилась.

Понять значение мировой денежной монополии для судеб народов не так уж трудно. Если денежная власть завелась в чьих-то руках, то обладающие этой властью будут стремиться к тому, чтобы увеличить её и подчинить себе всякую иную власть на Земле. Хотя бы в порядке обеспечения своей собственной безопасности. Ибо конкуренты им не нужны. Конкуренты для них опасны. А потому монополисты в денежном деле будут подтачивать всякую иную независимую от них власть и переделывать её таким образом, чтобы сделать её зависимой от себя. А поскольку откровенность этого дела вызвала бы скандалы и сопротивление со стороны подчиняемых институтов, то это дело должно иметь, как уже сказано, тайный характер.

Таким скрытным образом на Западе были подчинены власти денег средства массовой информации, наука и система образования. Были подчинены политические партии и само государство. А если государство оказалось в руках монополистов мировой денежной системы, то оно должно было использоваться ими для введения, под самыми разными предлогами, таких норм правосознания, которые разрушительны для религии, нации и семьи.

Ибо эти институты по своей природе противостоят власти денег и потому представляют для неё опасность. Поэтому они должны быть либо разрушены, либо извращены в корне с тем, чтобы уже не могли препятствовать общему процессу распада народов на разрозненные  человеческие единицы.

А разрозненные человеческие единицы удобны для владельцев мировых денег тем, что они беспомощны перед этими владельцами. В разрозненных людях затухают их высшие интересы и растут эгоистические интересы, которые легко использовать для манипуляции такими людьми. Эгоистов легко подкупать и заманивать в ловушки разного рода, их легко противопоставлять друг другу и организовывать по схемам, выгодным для владельцев денег в тех или иных конкретных ситуациях.

Вот почему о наличии руководителей капиталистической системы на Западе нет ничего ни в официальной науке, ни в считающихся пристойными средствах массовой информации. Не потому, что их нет на самом деле, а как раз потому, что они есть, и именно им подчинены как официальная наука, так и практически все средства массовой информации. /4/

А теперь о том, почему именно русский народ представлял и представляет до сих пор одну из главных опасностей для руководителей капиталистического Запада. ЭТО САМЫЙ АНТИКАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ НАРОД среди больших народов Земли.

Это качество выработалось в нём в силу двух обстоятельств.

Во-первых, в силу его органической связи с Православием, которое претворило некогда восточнославянские племена в единый русский народ. А в Православии была дана людям духовная основа для организации жизни на принципах, прямо противоположных духу капитализма. На основе любви всех и каждого к Богу и друг к другу.

И, во-вторых. Это качество русского народа выработалось в нём ещё и в силу его органической связи с его языческим прошлым, которое отличалось существенно от языческого прошлого других народов.

В языческом прошлом это был народ, избравший мирную жизнь народа-хлебороба по преимуществу. Это был народ-общинник в большей степени, чем другие народы Европы. Это был народ, в котором развитие хищнических и паразитических наклонностей было заблокировано в наибольшей степени сравнительно с другими сильными народами. Заблокировано как общинным образом его жизни, так и тяжёлым земледельческим трудом, который он выбрал и который воспитывал в нём уважение к этому труду и привычку к нему, столь не свойственные для паразитов и хищников. Паразиты и хищники воспитывают в себе, для оправдания своих наклонностей, презрение к своим жертвам, а народ-хлебороб, наоборот, воспитывал в себе презрение к неправедным наживам и уважение к разным народам (если, конечно, они заслуживали такого уважения).

Человеческие жертвоприношения, столь характерные для язычников, были свойственны восточным славянам в наименьшей степени. Это были племена (при всех их внутренних противоречиях, свойственных любому племени и народу) в наибольшей степени близкие по своему нравственному и умственному строю к подлинному Христианству. А потому и руководители средневекового Русского государства выбрали в качестве своей национальной религии не католичество и не магометантство (и, тем более, не иудейство), а Православие. Эту наиболее чистую от искажений форму Христианства.

И это выбранное ими Православие было принято русским народом. Оно соответствовало его основному духовному строю. Оно поддерживало и усиливало в нём его нравственное начало и нравственный склад его ума.

Православие и в дальнейшем сохранило в себе в наибольшей степени, по сравнению с католицизмом и протестантизмом, суть Христианства, диаметрально противоположную сути капитализма (т.е. мира маммоны). Поэтому не случайна ненависть капиталистического Запада к Русской Православной Церкви и к русскому народу. Которые способны, при всех их исторически объяснимых немощах, возродиться в новой силе и породить новый тип общества, противоположный по своему духу капитализму. В этом-то и заключалась опасность для руководителей капиталистического мира. Вот почему для них было так важно уничтожить и Православную Церковь, и русский народ.

Если проигнорировать столь важное обстоятельство, то нельзя понять ни происхождения советского государства, ни его последующей судьбы. Вне столь важного контекста история СССР обречена на ложное понимание.

Но вернёмся к предыстории советского государства.

   http://chri-soc.ru/sh_o_sovetskom_socializme.htm