Наци-анальная идея: от покорения космоса до охоты на геев

Свершилось. У России, кажется, вновь завелась идеология. (С ослабленными или больными госорганизмами, пребывающими в некоторой антисанитарии, это случается.) Следует отметить, что со времен Хомякова, Победоносцева и Брежнева калибр российской национальной идеи минимизировался. По сравнению с украсившими свалку истории «третьим Римом», «покоренным космосом», «народом-богоносцем» и «миру-миром» — нынешняя национальная идея выглядит геополитически поскромнее. Зато значительно превосходит устаревшие образцы в пикантности, так как из области «головы, сердца и космоса» она уверенно переместилась к анусу и гениталиям. Я имею в виду общенародную «охоту на гомосеков», сезон которой был открыт в марте этого года набожными законодателями Санкт-Петербурга. Почему именно питерский ЗАКС так истерзало мыслями о ненадлежащем применении гражданами своих задов — история в полной мере не раскрывает; хотя известно, что главному инициатору закона было видение: огромный, увенчанный то мурмолкой, то кокошником (т.е. очень национальный) зад, который молил праведного депутата о своем спасении. Явление страдающего зада наблюдалось законодателем и над Петропавловской крепостью, и над Исаакиевским собором, и даже над Смольным. Это видение преследовало депутата неотступно, но некоторое своеобразие фонетики и мимики таинственного объекта мешало праведнику до конца понять причину его страданий. Тогда он обратился к проктологам, протоиереям, местным поэтам-хоругвеносцам и др. профильным специалистам, которые легко расшифровали и перевели на церковнославянский обращенную к депутату речь его преследователя, в коей, как выяснилось, содержались жалобы на «злокозненных геев». Эта-то речь и стала основанием для написания знаменитого закона. Дальнейшее было делом техники. Потрясенные явленным коллеге откровением, в борьбу за страдающий национальный зад включились прочие депутаты, и закон был принят. Говорят, что его принятие сопровождалось уже коллективным созерцанием чудесного объекта всем Законодательным собранием, овациями и троекратным лобзанием видения с праведником прямо на трибуне.

Возможно, во всей этой истории какая-то часть и мифологична, но никаких рациональных мотиваций для принятия закона № 108-18 от 17 марта 2012 года пока установить не удалось.

Питерская инициатива не просто распространилась по России-матушке, прижилась в регионах, но и быстро обрела статус вдохновительницы масс. Она воодушевила публику на местах и на законодательное прихлопывание ЛГТБшников, и на более основательное (и безнаказанное) их поколачивание при первом удобном случае.

Приосанилось и чиновничество. Вдохновленное примером питерского губернатора, который, побрякивая веригами, послушно подписал откровенно дискриминационный и бессмысленный закон странного происхождения, всякое мелкое и среднекрупное начальство заерзало на местах, объявляя геев главными врагами отечества.

Апелляция к российскому чиновничеству, конечно, не совсем корректна, так как его безмыслие и, соответственно, трепет перед любой т.н. духовностью, кажется, уже достигло абсолюта. В этом смысле показателен пример красавца Онищенко. Он вдруг покорно лизнул переплет Библии, всерьез и очень доверительно сообщив прессе, что именно это-то сочинение и является концентратом настоящего гигиенизма и санитарии. Нам еще повезло, что санитары книжек не открывают, а то в один прекрасный момент ведомые Геннадием Григорьевичем ОМОНы (согласно однозначным библейским предписаниям) начали бы отлов и жесткую изоляцию от общества дам с месячными.

Возможно введение и других гигиенических библейских нормативов: обмазывание и обрызгивание населения жертвенной кровью и жиром, мытье ног в крови врага (как в 57-м псалме рекомендует царь Давид).

Но вернемся к гомосексуалистам. Объяснениями, почему травить надо именно «гомосеков» и в чем они вообще провинились (или 

 чем опасны), никто себя так и не утрудил. Единственное обоснование арестов, запретов, поражения в правах и избиений этих граждан России XXI века заключается лишь в том, что их склонности противоречат некоторым положениям древнего фольклора, что и раздражает бородатых поклонников последнего. Никаких других обвинений этим, чуть иным людям, предъявлено не было, из чего следует, что все претензии к «гомосекам» находятся лишь в области религиозно-мифологической и уж никак и ни в каком виде не могут закрепляться законодательством светского государства. И вообще приниматься всерьез вне контекста религиозных убеждений.

Демографический аргумент, которым иногда мотивируется травля геев в России, звучит мило, но лицемерно, с учетом того, что всегда предъявляется той стороной, что сама по правилам своей «священной» ролевой игры обрекает на физиологическую трагедию и бесплодие десятки тысяч здоровых мужчин и женщин в т.н. монастырях. (Демографические трели церкви звучали бы убедительнее, если бы она сама «во имя демографии Российской» одним росчерком решилась нормализовать сексуальную жизнь в своих обителях и через годик предъявила стране тысячи младенцев.) Ситуация же с геями настолько любопытна, что заслуживает того, чтобы быть отпрепарированной и рассмотренной более тщательно.

Механизмы ее понятны. Новый иеромонах Илиодор или иной церковный вождь настоящих, боевых «черных сотен», уже не зародится в недрах бородатого концерна, а вот погромный зуд снова проснулся. (В его пробуждении виновато в большей степени государство с его дурацкими ласками.) Выкидывать еврейских детишек из окон на мостовые, как это было принято в конце XIX и начале XX века, несовременно и опасно, поэтому избран другой объект — геи, которые ввиду своей беззащитности прекрасно подходят и для реализации декоративной национальной идеи, и для утоления страсти погромить и поиздеваться.

Шизофренизм 2012 года, конечно, позволил определиться в отношении бедных «гомосеков» и их прав всем тем, кому вопросы сексуальной ориентации были до этого времени скучны и безразличны, но и он не отменил крайне негативного смысла слова «педераст». Впрочем, обозначились и некие новые грани и нюансы этого емкого термина.

В современной российской интерпретации это уже не столько гей, сколько просто — не мужчина. А принадлежность к этой категории, как известно, определяется прежде всего отношением к женщине. Или к целым трем женщинам. К примеру, к тем, что за безобидную песенку уже третий месяц зачем-то сидят в тюрьме. Безвинно и бессмысленно. Тем, кто их усаживал или удерживал там, легко доказать принадлежность к «не-педерастам». Им достаточно просто извиниться перед девчонками. Всего лишь на основании своей принадлежности к мужчинам. Или просто к «не—педерастам». Если, конечно, это ощущение им знакомо.