Тонька-Пулеметчица - последняя женщина расстреляная в СССР

Антони́на Мака́ровна Мака́рова, родилась в 1921г. в бедной рабочей семье.

На фронт ее призвали из Москвы, куда Антонина незадолго до войны приехала из глухой деревушки , что под Смоленском, учиться и работать. Курсы пулеметчиков, затем короткие санитарные курсы и - вперед, на оборону столицы. Вскоре молодая санитарка попадает в страшный Вяземский "котел", где в окружение попали более полумиллиона солдат.

Затем следуют бесконечные голодные блуждания по брянским лесам со случайными попутчиками, выбиравшимися, как и она, из окружения. В конце - концов Антонина остается совсем одна и идет, не разбирая дороги, побираясь по деревням Христа ради. В селе Локоть она попадает в руки полицаев. Хотя правильнее сказать, что в селе сначала не было полицаев..но она их нашла.

Сначала ее пустили по кругу, а потом дали стакан самогону , а после посадили за пулемет.... 

 "Макарова-Гинзбург рассказывала на допросах, что первый раз ее вывели на расстрел партизан совершенно пьяной, она не понимала, что делала, - вспоминает следователь по ее делу Леонид Савоськин. - Но заплатили хорошо - 30 марок, и предложили сотрудничество на постоянной основе. Ведь никому из русских полицаев не хотелось мараться, они предпочли, чтобы казни партизан и членов их семей совершала женщина. Бездомной и одинокой Антонине дали койку в комнате на местном конезаводе, где можно было ночевать и хранить пулемет. Утром она добровольно вышла на работу".
Из допроса Антонины Макаровой-Гинзбург, июнь 78-го года: 
"Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто еще дергается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключенных на груди был подвешен кусок фанеры с надписью "партизан". Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемет в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке..."

 

..."Все приговоренные к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек - столько партизан вмещала в себя камера. Я расстреливала примерно в 500 метрах от тюрьмы у какой-то ямы. Арестованных ставили цепочкой лицом к яме. На место расстрела кто-то из мужчин выкатывал мой пулемет. По команде начальства я становилась на колени и стреляла по людям до тех пор, пока замертво не падали все..." 

 

По официальным данным она казнила около 1500 человек.

 

В 1943 году при подходе Красной армии к селу Локоть Антонина ушла вместе с гитлеровцами, начала работать в немецком госпитале. Затем была перемещена в концентрационный лагерь и отправлена в Чехословакию. После освобождения Антонина раздобыла где-то советские документы на чужое имя и устроилась санитаркой теперь уже в красноармейский госпиталь. Там познакомилась с будущим мужем, расписалась и взяла его фамилию.

 

Ее искали почти сорок лет...

 

А Антонина вовсе и не скрывалась (если не считать смены фамилии). Жила себе тихонько в белорусском поселке Лепель вместе с мужем и двумя родившимися уже после войны дочерьми. Ее портрет висел на центральной доске почета, ее приглашали в школы, чествовали, награждали памятными медалями. Это была крепкая, спокойная, заслуженная и уважаемая семья ветеранов.  

Позже выяснилось, почему найти ее оказалось так сложно.

Дело в том, что еще в детстве, когда Антонина поступала в школу, учительница записала ее отчество в метрику как фамилию, так с тех пор и осталось. Все ближайшие родственники Антонины были Парфеновы, а она оказалась Макаровой (так звали ее отца).

Целый год следователи проверяли Антонину Макарову - сомнения терзали, все-таки человек в городе уважаемый, фронтовичка, прекрасная семья. Но когда начали привозить в Лепель оставшихся в живых полицаев и тайно показывать им "заслуженную фронтовичку", все они как один признали - да, это она, Тонька-пулеметчица. Когда ее арестовали, Антонина не стала ни врать, ни сопротивляться. 

 

"Арестованная мужу из СИЗО не передала ни строчки. И двум дочерям, которых родила после войны, кстати, тоже ничего не написала и свидания с ним не попросила, - рассказывает следователь Леонид Савоськин. - Когда с нашей обвиняемой удалось найти контакт, она начала обо всем рассказывать. О том, как спаслась, бежав из немецкого госпиталя и попав в наше окружение, выправила себе чужие ветеранские документы, по которым начала жить. Она ничего не скрывала, но это и было самым страшным. Создавалось ощущение, что она искренне недопонимает: за что ее посадили, что ТАКОГО ужасного она совершила? У нее как будто в голове блок какой-то с войны стоял, чтобы самой с ума, наверное, не сойти. Она все помнила, каждый свой расстрел, но ни о чем не сожалела. Мне она показалась очень жестокой женщиной. Я не знаю, какой она была в молодости. И что заставило ее совершать эти преступления. Желание выжить? Минутное помрачение? Ужасы войны? В любом случае это ее не оправдывает. Она погубила не только чужих людей, но и свою собственную семью. Она просто уничтожила их своим разоблачением. Психическая экспертиза показала, что Антонина Макаровна Макарова вменяема".

 

"Опозорили меня на старости лет, - жаловалась она по вечерам, сидя в камере, своим тюремщицам. - Теперь после приговора придется из Лепеля уезжать, иначе каждый дурак станет в меня пальцем тыкать. Я думаю, что мне года три условно дадут. За что больше-то? Потом надо как-то заново жизнь устраивать. А сколько у вас в СИЗО зарплата, девчонки? Может, мне к вам устроиться - работа-то знакомая..."

 

Антонину Макарову-Гинзбург расстреляли в шесть часов утра 11 августа 1978 года, почти сразу после вынесения смертного приговора. Решение суда стало абсолютной неожиданностью даже для людей, которые вели расследование, не говоря уж о самой подсудимой. Все прошения 55-летней Антонины Макаровой-Гинзбург о помиловании в Москве были отклонены.

В Советском Союзе это было последнее крупное дело об изменниках Родины в годы Великой Отечественной войны, и единственное, в котором фигурировала женщина-каратель. Никогда позже женщин в СССР по приговору суда не казнили.

 

p/s/ На сегодняшний день, согласно  УК РФ ВЫСШАЯ МЕРА наказания может быть установлена только за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь.

Женщины ВЫСШЕЙ МЕРЕ НАКАЗАНИЯ не подлежат.