ОТ ОХОТНОГО ДО НОВОДЕВИЧЬЕГО
На площади Охотного Ряда стояла часовенка, посвященная памяти погибших в Русско-турецкую войну. За ней была стоянка трамваев. 18 апреля 1922 года с нее вырулил небольшой красноватый автобус. Он двинулся мимо университета, который носил имя одиозного историка Михаила Покровского, мимо Манежа, служившего гаражом для кремлевских автомашин. Пассажиры видели Приемную ВЦИК, куда люди стекались искать правды у «всесоюзного старосты» товарища Калинина, монастырь на углу с Воздвиженкой (на его месте сейчас Российская государственная библиотека)…
С бывшей университетской церкви кричал лозунг «Наука — трудящимся», возле монастыря торговали сладостями продавщицы Моссельпрома (помните — «Нигде, кроме как в Моссельпроме»?). Таким запомнился маршрут 19-летнему Бонифатию Кедрову (в будущем — выдающемуся химику и философу, академику).
С Музея изящных искусств не были сброшены орлы, и храм Христа Спасителя был целехонек. На площади Пречистенских ворот, где была первая остановка, вместо памятника Энгельсу жались ветхие домишки. На Зубовском и Смоленском бульварах, по воспоминаниям Кедрова, «густо, как в саду, росли старинные липы». Затем — Девичье поле и Царицынская улица (ныне — Большая Пироговская). В сквере у стен Новодевичьего автобус завершал маршрут и пускался в обратный путь.
МАРШРУТКА— КОРМИЛИЦА МОЛОДЕЖИ
— Автобус шел по линии трамвая № 34 и выполнял функцию маршрутки, — говорит заместитель директора музея «Мосгортранс» Михаил Егоров.
— Это было большое подспорье — у трамваев после разрухи Гражданской войны сильно упала средняя скорость.
Увы, ни одна крупная газета не написала об автобусе. «Очевидно, он был сделан за рубежом — может, даже захвачен в качестве трофея в Первую мировую», — говорит Егоров. А вот на одном сайте предполагают, что он мог быть сделан на заводе АМО (ныне ЗИЛ) — там в 1922 году начали выпускать деревянные кузова на шасси грузовиков. Если это так, то в наш автобус поднимались по лесенке, установленной за задними колесами.
Достоверно известно одно — на «маршрутке» красовалась надпись «ВТОПАС».
— Это сокращение от «Автотранспорт пассажирский»? — гадали москвичи. — А где тогда буква «А»? Даже водитель не мог дать ответа: «Может, марка?»
На самом деле это значило «Всероссийское товарищество образовательно-производственных ассоциаций допризывников». Его создал дядя Кедрова Николай Подвойский, знаменитый государственный деятель. Это была хозрасчетная организация, она должна была кормить себя сама. Подвойский нанял автобус и водителя, а выручку вносил в кассу.
ТУДА-ОБРАТНО— ПЛАТИ ЛИМОН
Билет на одну станцию стоил 250 тысяч рублей. Не удивляйтесь — тогда была бешеная инфляция. На эти деньги можно было купить полфунта говядины (фунт — 400 граммов) или чуть больше фунта суррогатного кофе. Судя по справке из архива Подвойского, в первый день было продано 200 билетов на одну станцию и 88 — на две, потом интерес явно начал убывать: 20 апреля билетов было соответственно 93 и 24. В выходные пассажиров прибавлялось — ездили за город отдохнуть.
Их могло быть еще больше, будь у автобуса… расписание. А так застать его можно было только случайно.
— Ты бы занялся составлением расписания! — приставала к Кедрову жена Подвойского. Но юному химику было недосуг...
За первые две недели выручка составляла 64 миллиона (или, как тогда выражались, лимона) рублей в день — получается, продавалось 256 билетов на одну станцию или 128 — на две.
После 3 мая 1922 года никаких упоминаний об автобусе в документах нет.
— Полагаю, он просто сломался, а запчастей найти не смогли, — говорит Михаил Егоров.
Комментарии