Претензии православия на монополию в русском дискурсе беспочвенны

   Можно согласиться с тем, что, если выбросить православие из русской истории и культуры, то русского не будет вовсе. Однако из этого логически отнюдь не следует, что всё положительное в русской истории и культуре порождено одним лишь православием. Фактически тоже.

   Обратимся к наиболее ярким историческим фактам, наглядно опровергающим представление, будто русскость на 100% совпадает с православием.

   Не стану апеллировать к незапамятным временам язычества и его еле уловимому наследию. Хотя необходимо отметить, что по меньшей мере до середины XVII столетия у русских сохранялся двойной именослов. Многие вполне «официально» носили народное славянское имя явно нехристианского происхождения. Воин, Образец, Малюта, Гневаш, Обида, Потеха – такие личные имена встречаются у депутатов Земского собора 1648/49 г., подписавших принятое на нём Уложение.

   Но перейдём к более близким и понятным временам.

   Кто из русских литераторов имеет значение для всемирной истории культуры? Вряд ли ошибусь, если назову только три имени: Достоевский, Л.Н. Толстой, Горький. Первый творил в русле православной традиции, два других с ней порвали. При этом из всех трёх Лев Толстой явно выделяется как более крупная величина.

   Лично я, честно скажу, не восторге от его творчества (как и от двух остальных названных мною великих русских писателей). Но субъективные пристрастия – одно дело, объективные факты – совсем другое. Как бы лично ни относиться к Толстому, ясно, что для всего человечества Лев Толстой – вершина русской литературы, мировая величина.

   Как известно, Лев Толстой был отлучён от православной церкви.

   «Определение Святейшего Синода от 20—22 февраля 1901 г. № 557, с посланием верным чадам православныя грекороссийския Церкви о графе Льве Толстом:

   …Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордаго ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно пред всеми отрёкся от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной…».

   «Церковныя Ведомости, издаваемыя при Святейшем Правительствующем Синоде», 24 февраля 1901, № 8, С. 45—47 (общая годовая пагинация). Цитировано по статье «Толстой Лев Николаевич» в Википедии.

   «…То, что я отрекся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрекся я от нее не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить Ему…».

   Из ответа Льва Толстого Синоду, 4 апреля 1901 года

   http://az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_0500.shtml

   Отлучение не снято до сих пор.

   «01.03.2001

   Церковь изучает просьбу правнука Льва Толстого Владимира отменить решение 100-летней давности об отлучении великого писателя от церкви… Свое мнение уже высказал патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй. «Когда прошло 100 лет, разве можно принимать какое-то решение по этому поводу? Сейчас же все-таки не Священный Синод отлучил, а сам Лев Николаевич, написав “Мое евангелие” и некоторые произведения, которые были явно антиправославными, антихристианскими. Не можем мы сейчас пересматривать, потому что все-таки пересматривать можно, если человек изменяет свою позицию», – заявил патриарх в эксклюзивном интервью НТВ».

   http://www.zavet.ru/news/news-s010301.htm

   То, что католическая церковь сделала для Галилея спустя 300 с лишним лет, наша РПЦ не может сделать для великого русского писателя спустя всего лишь 100 лет, отговариваясь, среди прочего, якобы неактуальностью за давностью лет и смертью писателя.

   Таким образом, можно констатировать, что РПЦ уже более ста лет находится в оппозиции к крупнейшему явлению русской культуры, составляющему общепризнанный во всём мире вклад России в сокровищницу культурных ценностей человечества.

   Вообще, никуда не деться от того факта, что русская цивилизация в её сугубо православном формате не оказала никакого воздействия на мировую. Православная Россия никогда никому не служила примером для подражания.

   Особенно ярко этот факт проявляется в политической сфере. Никто не стремился заимствовать у России самодержавную монархию. Даже когда в конце XIX века русские войска освободили единоверных балканских славян, те приняли политическое устройство по западноевропейскому образцу.

   Только с начала ХХ века политический опыт России стал оказывать влияние на политическую практику остального мира. А точнее – с 1917 года. После и благодаря русской социалистической революции.

   Причём сразу. Уже в 1918 году Советы рабочих депутатов стали возникать по всей Европе, а само русское слово «совет» в значении подлинно народной власти прочно вошло в языки всех народов мира.

   Для миллиардов людей на всех континентах Земли Россия после 1917 года стала символом социального и национального освобождения.

   Это ли не предмет для национальной гордости великороссов (а также малорусов и белорусов)?!

   Можно по-разному оценивать самих большевистских вождей и их поступки. Но факт – только социалистическая революция превратила Россию в ХХ веке в мировую державу, а русских сделала народом всемирно-исторического значения. И эта вершина (до сего дня) исторического развития России была достигнута не развитием традиционной православной формы русской цивилизации, а напротив, её отрицанием.

   Теперь о Великой Отечественной войне. Ныне любят подчёркивать, что Сталин в её ходе был вынужден обратиться за помощью к церкви. Однако знаменитая встреча Сталина с иерархами состоялась только в сентябре 1943 года. То есть, уже после того, как произошёл окончательный перелом в ходе войны в пользу Советского Союза. В самые напряжённые моменты битв под Москвой и под Сталинградом вождь Советской России обращался отнюдь не к православной церкви, а к руководителям оборонной промышленности, военачальникам, да и западных союзников не забывал тормошить.

   Про церковь Сталин, таким образом, вспомнил, когда самый тяжёлый период войны уже миновал. В годины бедствий религиозность населения всегда стихийно возрастает. И Сталин решил использовать это возросшее влияние церкви для укрепления собственной власти. К победе в Великой Отечественной войне это имело весьма косвенное отношение.

   Вообще, нельзя не отметить такой контраст. В Первой мировой войне, «когда была святая Русь» и были полковые батюшки, не было такого массового героизма русских солдат, как в Великую Отечественную. И результат обеих войн оказался совершенно различным.

   Поэтому ничем иным, кроме желания примазаться к великой Победе русского народа в Великой Отечественной войне, нельзя оценить такие заявления современных иерархов РПЦ:

   «В рамках безбожного мировоззрения невозможно оправдать ни героизма, ни подвига, ни самопожертвования. И если на такой подвиг идут люди, которые не сознают себя религиозными, то это не означает, что их мотивация подвига лежит в плоскости материалистической. Это проявление некой скрытой, рудиментарной религиозности, которая входит в жизнь человека через воспитание, через привитые ему идеалы».

   http://www.patriarchia.ru/db/text/1606676.html

   По поводу такой «философии» вспоминается старинный народный анекдот про муху, сидевшую на рогах вола, впряжённого в плуг. Когда другая муха её спрашивает, что она делала, та отвечает: «Я пахала»…

   Итак, пора делать выводы.

   Выбрось из нашего культурно-исторического кода отлучённого Льва Толстого, эпоху «богоборческого» большевизма с её трагедиями, мучительными переоценками ценностей, достижениями и победами – и русского не будет вовсе. Будь он хоть до мозга костей православным.

   Потому-то попытки заполнить православием весь без остатка русский культурно-исторический дискурс по меньшей мере вздорны, а в случае успеха приведут к ущербности русского национального сознания.

   Как я отметил в самом начале статьи, православие – неотъемлемая часть русского цивилизационного кода. Это бесспорно. Но столь же неоспоримо, что одним лишь православием русскость далеко не исчерпывается. Иначе бы мы ничем не отличались, скажем, от румын или грузин.