Детям войны посвящается

 22 июня я была на даче с детсадом.Взрослые приехали все сразу.  Громко говорили, суетились.Мне отдавили ногу.Я залезла под стол,  там и нашёл меня Отец.Взял за руку и увёл в лес.В лесу было тихо.  Синее небо, яркое солнце и золотые сосны.Внизу на песке валялись  молодые зелёные шишки и росла земляника.Рядом в прозрачной тихой  речке ползла большая ракушка и оставляла за собой след. Не  помню  как выглядел Отец: ни одежды, ни лица.Помню только  свою  ладошку в его руке и эту картинку.Отца убили в то же лето.

  А осенью в нашем посёлке началась паника.Закапывали в землю  вещи. Грабили магазины и склады.Взрывали паровозы.Поджигали  скирды торфа.Исчез транспорт(начальники тоже).Всё чаще бомбили. В  бомбоубежище не пускали без противогаза.Нам с Мамой и братиком (2г) выдали один взрослый противогаз.Мама его выбросила,в сумку  положила сухари и воду и повесила через плечо(как пропуск).В ту ночь  отбоя не было до утра.Утром вместо нашего многоквартирного дома  догорала груда развалин.Приютила нас Катерина Петровна.У неё был сын Витя(как братик) и дочь Лида.постарше меня.Но по московской дороге уже потоком шли беженцы.Пошли и мы.

  Мимо проезжали машины с военными.Один грузовик подобрал нас.Доехали до Клина и там попали в страшную бомбёжку. Мама  мне завязала глаза шарфом.Грузовик проскочил по окраине города на просёлок и въехал в лес.Но было поздно.За нами гнался самолёт. Все быстро попрятались.Я осталась в кузове.Самолёт был небольшой .ОН делал круг и стрелял.От страха я кричала и хлопала в ладоши .Потом голос пропал.И тут, как в замедленной киносъёмке, я увидела Маму.    Она шла от леса с братиком на руках.Шла под пули.Ко мне .И я успокоилась.Самолёт улетел.Военные наскоро хоронили двоих товарищей.Они прятались в придорожном кювете.Катерина Петровна   всё искала в лесу потерянную калошу.Витя спал в кузове.Лида сидела   под машиной .Все были целы.

   Зиму мы прожили в Завидовском охотничьем хозяйстве.Десятка два женщин и детей собралось на недостроенной базе отдыха.Дом был  большой..На кухне плита, котлы,сковородки и даже маленькие ручные  каменные жернова.На них мололи зёрна из колосьев отрытых под снегом.Несколько раз прибегали дежурные мальчишки с криком : " немцы!"Наши молодые мамы на глазах превращались в грязных .лохматых .старух в уродливых платках.А мы разувались и бежали прятать обувку;(немцы у взрослых отбирали валенки).Каждый  раз тревога была ложной.Это были наши.Иногда после таких наездов нам варили мясо.

   К концу зимы Калинин освободили.Зазвучало новое слово:"эвако- пункт".В коридорах толпы измученных женщин.Плач детей.Очереди в кабинеты .где оформляли проездные документы.Вывозили нас через   Москву.

 В Москве на улицах было пустынно.а на вокзалах тысячи людей не могли сутками сесть в переполненные поезда.Катерина Петровна  уехала в Шатуру.А мы ,без всякой надежды застать в Москве мамину  подругу детства. отправились на Арбат . в Мерзляковский переулок. Тётя Дуся была дома.Её единственный сын (12 лет) сбежал на фронт.  Его искали.Найдут после войны в закрытой зоне на Сахалине и домой  привезут с милицией.А пока тётя Дуся ждала и плакала.Откуда-то она  притащила громадный фанерный чемодан с маленькой дверцей на боку и стала заталкивать вещи .которые ей были не нужны .а нам могли пригодиться.Запомнилась мне одна: лиса,какие модницы на плечах носили.У неё был пушистый хвост, лапки с когтями,мордочка   с  ушками.стеклянными глазами и розовым язычком в зубастой пасти.Она была бы как настоящая.если бы не цвет:она не была рыжей.Я таскала   лису по квартире и приставала к взрослым:"Почему?НУ почему она  б е л а я ?".Взрослым было не до меня.Тётя Дуся пустила в ход все свои связи и нас затиснули в вагон вместе с чемоданом и лисой.

  Весной 1942 года мы высадились на станции Суроватиха.Дальше путь лежал в деревушку из одной улицы,поросшей мягкой гусиной травкой.В ней не знали замков .а двери отворялись как в сказке;    дёрнешь за верёвочку--она и откроется.Здесь Мама сошьёт из лисы мне шапку с длинными ушами и я ,наконец,узнаю. что лиса была белой потому,что её звали Песец.