Еще раз о Варшавском восстании - 2

Эту статью уже публиковал, но  ее почти никто не видел, видимо из-за "ремонта" ГП. Поэтому повторюсь.

Недавняя статья в ГП о Варшавском восстании удивила тем, что обсуждать ее взялись люди, в большинстве малознакомые с этой темой или вообще неосведомленные о ней. Оппоненты с азартом оперировали газетными штампами эпохи перестройки и разгула либерализма. Попробуем посмотреть на реальную картину, которая, как это обычно бывает, сложнее.

Напомним общую информацию. Варшавское восстание началось 1 августа 1944 года, а закончилось поражением и подписанием капитуляции 2 октября. Потери повстанцев: 10,2 тыс. бойцов Армии Крайовой и Армии Людовой убитыми, 25 тысяч – ранеными, и 5 тысяч - пропавшими без вести. Потери гражданского населения: 150 тыс. человек были убиты, 165 тысяч - вывезены в Германию на принудительные работы, 350 тысяч - насильственно переселены («Ньюсуик-Польша», 1 авг.2005 г.).


А вот организаторам Варшавского восстания, офицерам Армии Крайовой (АК), повезло гораздо больше. Им было позволено сохранить холодное оружие. Прежде чем принять капитуляцию Армии Крайовой, в Прушковский лагерь, подготовленный для нее, была направлена делегация АК. Губернатор Варшавского округа, господин Фишер, отмечал в своем докладе наверх, что лагерь офицерам Армии Крайовой понравился! Руководителя восстания, пана генерала Коморовского (подпольная кличка – «Бур»), эмигрантское правительство в Лондоне наградило высшей военной наградой Польши и назначило главнокомандующим, что вызвало возмущение даже среди сидельцев Прушковского лагеря, а генерал Андерс и вовсе призвал отдать его под суд.


На фоне всего этого весьма убого смотрится мнение, что восстание спровоцировали советские призывы по радио 29 июля 1944. Чем занималась в это время Красная Армия мы рассмотрим позже. А пока отметим, что никаких подробностей в связи с этими «радиопризывами» русофобы не приводят. Кто распорядился осуществить эти призывы, кому они были предназначены, каков был их смысл? Ничего этого не сообщается. И это странно. Неужели нас хотят убедить, что для организации восстания среди поляков достаточно было советского призыва по радио? А как же столь «любимая» всеми Катынь и 1939 год? Непонятно.


Зато достоверно известно, что уже после начала восстания для разогрева антирусских настроений 10 августа в Варшаву были введены выродки из «Русской освободительной народной армии» (не власовцы, но тоже антисталинисты) под командой генерал-майора СС Бронислава Каминского. При помощи огнеметов и зверских расправ над населением города, они всего за 10 дней добились буквально всенародного масштаба восстания. После чего немцы вывели эту бригаду из города, Каминского расстреляли, а личный состав передали в РОА генерала Власова. Нет никаких сомнений, что немцы прекрасно знали, что делают. Антирусская агитация АК получила мощное наглядное подтверждение.


Кстати, об этой агитации и о самой АК стоит сказать отдельно. Среди нынешних хомячков распространено убеждение, что польские повстанцы буквально умоляли Красную Армию о помощи и рассчитывали только на нее. Не совсем так. На самом деле это чудовищное заблуждение. Симпатии восставших к Красной Армии появились и начали расти лишь по мере ухудшения их положения.


А сначала… . Руководившая восстанием АК была настолько антирусски настроена, что сравниться с ней в этом могли бы разве что бандеровцы. АК имела приказ от лондонского польского правительства об организации диверсий и восстаний в тылу РККА на Украине и в Белоруссии. Советское правительство знало об этом, и РККА неизменно разоружала части АК, а ее руководителей арестовывала. Так было во Львове и Люблине незадолго до событий в Варшаве. Во время восстания представители лондонского правительства (делегатура) вышли из подполья и действовали через прессу АК, и основными ее задачами являлись:

1. Мобилизация сил населения в помощь АК.

2. Пресечение любых контактов с Красной Армией.

Так что РККА и АК ни в коем случае не были союзниками. Всего же Красная Армия в боях с АК и от ее диверсий на территории Польши потеряла несколько тысяч человек (называют цифру до 40 тыс.).

Непосредственно перед Варшавским восстанием и в ходе него АК развернула оголтелую антисоветскую пропаганду среди жителей Варшавы. Например, был выдвинут лозунг создания «второго чуда на Висле», которое не должно было пропустить русских в Варшаву (первое «чудо» случилось в 1920 году). Утверждалось, что Красная Армия будет проводить массовый вывоз поляков из Польши в Сибирь и заселять польские районы русскими. Усиленно педалировалась тема Катыни.

После начала сбрасывания советской авиацией грузов над Варшавой руководители АК и специально подготовленные пропагандисты утверждали, что эти грузы - английского происхождения, что они доставляются в Москву и оттуда транспортируются советскими самолетами. Кроме того, из-за того, что советские самолеты сбрасывали грузы без парашютов с небольшой высоты (по просьбе самих повстанцев, т.к. выброски с большой высоты в основном попадали к немцам), некоторые из них разбивались. Аковцы «разъясняли», что разбившиеся грузы именно советские, а те грузы, которые не разбивались, – английские, с хорошей упаковкой. Даже своих союзников из АЛ аковцы именовали «продажными элементами из Сибири».

Но это еще цветочки. В сентябре1944 г. десантные подразделения польской армии предприняли вторую после августа попытку форсировать Вислу и высадились на участках берега, которые должны были быть в руках повстанцев. Однако, оказалось, что на этих участках - немцы. Выяснилось, что по распоряжению Бур-Коморовского отряды Армии Крайовой к началу высадки десанта были отозваны с прибрежных окраин в глубь города. Их место заняли немецкие войска. Десант был истреблен, а те, кому удалось прорваться в центр города (остатки 9-го полка 1-й армии Войска Польского), были арестованы АК и вскоре расстреляны. Кроме того, внутри АК существовал подпольный боевой отряд националистов ПКБ, который занимался еще более грязной и тайной работой. В частности, террором против украинцев и евреев (которых не успели убить уголовники Каминского и прочие эсэсовцы), убийствами всех неугодных верхушке АК людей, в том числе среди руководства АЛ. После поражения восстания это воинство осталось в подполье с задачей организации нового восстания после занятия Варшавы Красной Армией или ПКНО.

А самое главное, никаких планов у руководства АК относительно помощи Красной Армии в форсировании Вислы и освобождении Варшавы не было и быть не могло. Оспорить этот факт невозможно. Когда в сентябре в расположение повстанцев высадился советский офицер Иван Колос, представители АК не смогли предложить ему ничего конкретного и отказались от помощи РККА в эвакуации восставших на восточный берег Вислы, а Бур-Коморовский не счел нужным встретиться с ним. АК интересовали только поставки оружия и продовольствия и, вероятно, только поэтому Колос не был арестован или убит на месте. Впрочем, представители АЛ и даже адъютант заместителя Коморовского, капитан «Короб», предупредили советского офицера о высокой вероятности его убийства, т.к. дела повстанцев плохи, а верхушка АК уже ведет с немцами переговоры о капитуляции. Колос, получивший ранение при высадке, был вынужден покинуть Варшаву. Однако, все это не мешало аковцам тогда и их поклонникам сегодня громко возмущаться бездействием Красной Армии.

В связи со всем этим беспределом, стоит сказать, что представляло собой польское сопротивление в 1944 году. Основными военными и политическими организациями среди повстанцев были Армия Крайова (АК) и Армия Людова (АЛ), вокруг которых группировались все остальные. Взаимоотношения между АК и АЛ всегда были сложными. АК не признавала «просоветскую» АЛ равноправной организацией, несмотря на военное сотрудничество с ней. Что касается «просоветскости» АЛ, то оно заключалось в том, что эта организация была оппозиционной лондонскому правительству, выступала за сотрудничество с Красной Армией и создание коалиционного правительства Польши. Однако, ради сохранения единства против немцев, АЛ не форсировала события и не шла на конфликт с гораздо более радикальной АК, которая полностью взяла в свои руки общее руководство повстанцами. При этом аковцы не делились с АЛ ни информацией, ни оружием, получаемым от союзников, а потом и от СССР. Поначалу бойцам АЛ было даже запрещено разводить сигнальные костры для сброса грузов с советских самолетов. Часть этих грузов аковцы утаивали и прятали в целях дальнейшей борьбы с Красной Армией. Интересно, что за симпатии к АЛ солдаты и офицеры АК могли попасть под суд или даже получить пулю в спину.

Подчинялась АК польскому правительству в Лондоне. Это было то самое правительство, которое 16-17 сентября 1939 года бросило свою страну на произвол судьбы и затем всю войну осложняло отношения между СССР и союзниками своей оголтелой русофобией. Представителем правительства в самой Польше был так называемый Делегат – господин Янковский. Формально ему подчинялись руководители АК: - генералы Бур-Коморовский, Окулицкий и Пелчинский.

К моменту начала восстания премьер-министр Миколайчик отсутствовал в Лондоне, т.к. отправился через Египет в Москву, а верховный главнокомандующий Соснковский находился в Италии. В этой ситуации Совет Министров (в Лондоне) предоставил Делегату правительства в Польше право принимать любые решения без предварительной договоренности с правительством в Лондоне. В результате, решение начать восстание было принято в Варшаве 31 июля 1944 года (за сутки до его начала) тремя руководителями Армии Крайовой – Коморовским, Окулицким и Пелчинским, а делегат Янковский был просто поставлен перед фактом. Так же, как и англичане, от которых СССР и узнал о начавшемся восстании.

Все это просто факты, ничего более. Если кому-то они кажутся неубедительными, перейдем к цитированию.

Послушаем для начала генерала Андерса, командующего 2-м Польским Корпусом в Италии, матерого антисоветчика-русофоба:

«…Не следует начинать таких действий, которые не имеют шансов на успех. Это особенно касается тех случаев, когда в акцию может быть втянуто большое количество гражданских лиц. Даже если бы удалось изгнать немцев из Варшавы, что в благоприятных условиях могло оказаться осуществимым, то, - что дальше? Воевать с Советами без малейших шансов на победу?» (1967).

(3 августа 1944 в депеше начальнику штаба верховного главнокомандующего).

«…Наши сердца обливаются кровью при мысли о страшных жертвах и мучениях жителей Варшавы – и то же самое грозит всему польскому народу. Вместе с тем, мы не можем понять, что повлияло на решение командующего АК начать восстание» (10 августа 1944 в радиограмме верховному главнокомандующему).

«С военной точки зрения восстание не имело смысла, немцы уже проиграли войну. Я предлагал Соснковскому перемещать подразделения АК на запад, чтобы спасти молодых, патриотически настроенных людей, чтобы не отдавать их на съедение большевикам. А если о восстании, то нужно было заранее, до его начала, договориться с [западными] союзниками. Такая акция, как Варшавское восстание, должна быть согласованной… Не ожидал, что союзники будут иметь столь ограниченное влияние на восстание, как не ожидал и того, что немцы окажутся такими варварами» (1965).

Интересно, что Андерс «заметил» варварство немцев только в 1944 году в Варшаве. А как же почти 6 млн. поляков, уже истребленных к тому времени? Генерал ничего не слышал об этом? Ладно, не о том речь. Продолжим читать Андерса:

«Солдаты не понимают целесообразности восстания в Варшаве. Ни у кого из нас не было иллюзий, что большевики помогут столице, хотя и постоянно обещали. В таких условиях столица обречена на уничтожение, несмотря на беспримерный героизм повстанцев. Начало восстания считаем тяжким преступлением и задаемся вопросом, кто несет за это ответственность». Это из письма министру национальной обороны от 23 августа 1944.

«Начало восстания в Варшаве в нынешней ситуации было не только глупостью, но и явным преступлением» (31 августа 1944)

«В восстании были заинтересованы только немцы и большевики. Оно не было как следует подготовлено и не имело ни малейших шансов на успех. Это стоило сотен тысяч жертв и страшных мучений среди населения. … Оценка ситуации была неверной, не было даже запроса в штаб верховного главнокомандующего о возможности передислокации немецких резервов, а такая информация имелась во 2-м Отделе. Восстание не было согласовано с [западными] союзниками, не уточнено, какую помощь союзники могут предоставить сражающейся столице» (25 мая 1945 в беседе с президентом Рачковским).

Как видим, генерал Андерс тоже совершенно не уповал на помощь Сталина, и не обвинял его в неоказании этой помощи. Оно и понятно, - ведь генерал и вся верхушка АК мыслили в категориях «борьбы с Советами». Так или иначе, он был последовательным и решительным противником восстания в Варшаве. В письмах верховному главнокомандующему генералу Соснковскому он настаивал, чтобы тот выдал командованию Армии Крайовой категорический запрет на всеобщее восстание в Польше. Однако, такой приказ так и не был отдан. В августе 1944 года Андерс даже пытался выяснить, кто был ответственным за начало восстания. 10 августа он спросил Соснковского: «кто и с какой целью, несмотря на Ваш явный запрет, повлиял на столь трагичное решение командующего АК?». Андерс тогда еще не знал, что никакого запрета не было.

Теперь посмотрим, как видели эту ситуацию непосредственные участники событий. 26 июля Лондонское (польское) правительство одобрило план восстания, но ещё 14 июля генерал Бур-Коморовский доложил:

«… Летнее советское наступление с первым ударом, направленным в центр немецкого фронта, добилось неожиданно быстрых и крупных результатов… была открыта дорога на Варшаву. Если советские возможности не будут приостановлены трудностями со снабжением, то без организованной немцами контратаки резервными частями представляется, что Советы задержать будет невозможно… При данном состоянии немецких сил в Польше и их антиповстанческой подготовке … восстание не имеет перспектив на успех».

25 июля в район Варшавы стали прибывать части танковой дивизии немцев «Герман Геринг», подразделения которой стали развёртываться в варшавском районе Воля. Одновременно немцы подтянули танковые дивизии СС «Викинг» и «Мёртвая голова», а также 19-ю Нижнесаксонскую.

31 июля, то есть за сутки до начала боевых действий, Бур-Коморовский лично оценил ситуацию в Варшаве как неблагоприятную для восстания. В этот же день, но уже после принятия решения о восстании, начальник разведки АК полковник Ирэнк-Осмецкий доложил руководству о том, что советские танки под Воломином (восточнее Варшавы) встретили сильную немецкую противотанковую оборону и, понеся тяжёлые потери, были вынуждены отступить. Как видим, руководство АК было в курсе того, что немцы резко усилили свою группировку в районе Варшавы и смогли остановить передовые советские части. Тем не менее, приказ о восстании не был отменен.

За год до восстания, 14 октября1943 г., тот же Бур-Коморовский при рассмотрении вопроса о возможности польского восстания на оккупированной территории заявил:

«Мы не можем допустить до восстания в то время, когда Германия все еще держит Восточный фронт и защищает нас с той стороны.

В данном случае ослабление Германии как раз не в наших интересах. Кроме того, я вижу угрозу в лице России... Чем дальше находится русская армия, тем лучше для нас. Из этого вытекает логическое заключение, что мы не можем вызвать восстание против Германии до тех пор, пока она держит русский фронт и тем самым и русских вдали от нас».

Весьма своеобразный подход к проблеме и к союзникам по антигитлеровской коалиции, не правда ли? А вот что говорится в приказе за подписью этого же антифашиста, вышедшим уже во время восстания:

«... Поляки, решительный момент нашей героической борьбы потребует от всех непоколебимой веры в победу, готовности к жертвам во имя нации и дисциплины перед руководством.

Провозглашаю следующий приказ: Большевики перед Варшавой. Они заявляют, что они друзья польского народа. Это коварная ложь. Наша окраина (более политкорректно было бы сказать «Украина»), Вильно (это уже Вильнюс) и Люблин взывают к мести. Большевистский враг встретится с такой же беспощадной борьбой, которая поколебала немецкого оккупанта. Действия в пользу России являются изменой родине. Час польского восстания еще не пробил. Приказы советских приспешников аннулирую. Коменданта Армии Крайовой обязал подавить всякие попытки поддержки Советов. Немцы удирают.

К борьбе с Советами!

Да здравствует свободная Польша!

Бур, Главный Комендант вооруженных сил в стране».

Если кто и ждал в Варшаве Красную Армию, то уж никак не АК. Для аковцев Красная Армия была таким же врагом, как и Вермахт. И как можно было помочь восставшим в таких условиях?

В последние годы польская пресса сообщила об обнаружении в польских архивах еще более занятного документа, содержащего запись диалога, состоявшегося между Командующим АК Коморовским и господином Паулем Фухсом в середине июня(!) 1944 года вблизи Юзефова, пригорода Варшавы:

Фухс: «Пан генерал, до нас дошли слухи, что вы намерены объявить о начале восстания в Варшаве 28 июля и что в этом направлении с вашей стороны ведутся активные приготовления. Не считаете ли вы, что такое решение повлечет за собой кровопролитие и страдания гражданского населения?»

Коморовский: «Я только солдат и подчиняюсь приказам руководства, как, впрочем, и вы. Мое личное мнение не имеет здесь значения, я подчиняюсь правительству в Лондоне, что, несомненно, вам известно».

Фухс: «Пан генерал, Лондон далеко, они не учитывают складывающейся здесь обстановки, речь идет о политических склоках. Вы лучше знаете ситуацию здесь, на месте, и можете всю информацию о ней передать в Лондон».

Коморовский: «Это дело престижа. Поляки при помощи Армии Крайовой хотели бы освободить Варшаву и назначить здесь польскую администрацию до момента вхождения советских войск... Я знаю, что вам известны места, где я скрываюсь, что каждую минуту меня могут схватить. Но это не изменит ситуации. На мое место придут другие, если Лондон так решил, восстание, несомненно, начнется».

Российскому обывателю трудно поверить в это, но Пауль Фухс был на тот момент старшим офицером немецкой службы безопасности, о чем Коморовский прекрасно знал (можно ли представить подобную доверительную беседу между, например, Ковпаком и шефом гестапо или абвера на Украине?). Весь этот диалог был записан со слов присутствовавшего при разговоре немецкого переводчика, завербованного впоследствии польской службой безопасности. Возможно, это фальшивка, но разве она противоречит изложенному выше? Посмотрим теперь ниже.

Как уже было сказано, премьер С.Миколайчик накануне восстания отправился в Москву. В августе, т.е. уже во время восстания, он дважды встречался со Сталиным. Первый разговор польский премьер-министр начал с вопроса о будущем освобожденных областей Польши и о восточной границе с СССР. При этом Миколайчик вел себя так, будто это польская армия громила немцев, освобождала Польшу, а СССР был чем-то обязан полякам. Миколайчик даже заявил Сталину, что намерен вернуться в Варшаву и создать там правительство, на что Сталин заметил, что Варшава пока что в немецких руках. С репликой Миколайчика «Варшава будет освобождена», Сталин согласился: «Дай Бог, чтобы было так». Основное противоречие на этих переговорах заключалось в вопросе о том, кто войдет в послевоенное правительство Польши. Естественно, Сталин был против лондонского правительства, настаивая на коалиции с люблинским Польском комитетом национального освобождения (ПКНО). Однако, Миколайчик заявил, что с началом восстания вопрос о подобной коалиции стал «неактуальным», т.е. он фактически отказался обсуждать вопрос участия ПКНО в будущем польском правительстве. Таким образом, дальнейшие переговоры с «лондонским правительством» потеряли всякий смысл из-за позиции самих поляков. И что здесь преступного или, хотя бы, постыдного в позиции СССР?

И вот после всего этого, в самом конце переговоров, Миколайчик заговорил о помощи Варшавскому восстанию, которое уже давно началось. И что это? Преступление или тупость? Забегая вперед, отметим, что в июне 1945 года было создано Временное правительство Польши и Сталин согласился на участие в нем того же Миколайчика и некоторых других его коллег, хотя мог бы просто ввести «пролетарскую диктатуру». Отсюда видно, что Сталин был готов к разумному компромиссу, чего не скажешь о «лондонских» поляках.

Черчилль по этому поводу отправил телеграмму британскому МИДу, где высказался следующим образом: «Без русских армий Польша была бы уничтожена или низведена до рабского положения, а сама польская нация стерта с лица земли. Но доблестные русские армии освобождают Польшу, и никакие другие силы в мире не смогли бы этого сделать... нации, которые оказались не в состоянии защитить себя, должны принимать к руководству указания тех, кто их спас» (ВИЖ, № 8, 1991, с. 77).

А в своих воспоминаниях Черчилль добавил: «Сталин утверждает, что, имея общие границы с Польшей, Советский Союз имеет право добиваться дружественного правительства в Польше и никогда не сможет одобрить враждебного правительства. К этому обязывает, помимо прочего, кровь советского народа, обильно пролитая на полях Польши во имя ее освобождения» (Черчилль. Кн. 3, с. 589).

И кто сможет утверждать, что в данном случае Сталин был неправ? Впрочем, из всего написанного Черчиллем можно наковырять цитат на любой вкус.

Теперь разберем миф о «бездействии» Красной Армии. Вообще, говорить такое может лишь человек, начисто лишенный либо ума, либо совести. Достаточно сказать, что один лишь эпизод боев за Чернякувский плацдарм (западный берег Вислы) в середине сентября обошелся Войску Польскому в 6500 человек убитыми, а поддерживавший их действия 1-й Белорусский фронт потерял около 10 тыс. человек. Т.е. за считанные дни на небольшом пятачке «бездействующая» армия потеряла больше, чем повстанцы за 2 месяца по всей Варшаве. Очевидцы утверждают, что накал боев был страшным, противники сражались до последнего человека, многие сходили с ума от нечеловеческого напряжения. Тем не менее, закрепиться тогда в Варшаве опять не удалось. Зато Армия Крайова почему-то не помогла десантникам Войска Польского и заранее покинула место боев. А уцелевших соотечественников, пробившихся в центр города, аковцы расстреляли (см. выше).

К. Рокоссовский по поводу начала восстания в своих воспоминаниях «Солдатский долг» заметил:

«... Самым неудачным временем для начала восстания было именно то, в какое оно началось. Как будто руководители восстания нарочно выбрали время, чтобы потерпеть поражение... Да, Варшава была рядом - мы вели тяжелые бои на подступах к Праге. Но каждый шаг давался с трудом» (с. 284-285).

«Немецкие войска оказались в более выгодном положении, так как опирались на сильный Варшавский укрепленный район» (с. 287).

Рокоссовский в интервью британскому журналисту А.Верту о восстании:

«…это была грубая ошибка. Повстанцы начали его на собственный страх и риск, не проконсультировавшись с нами».

«Обстоятельства были неблагоприятны для нас. На войне такие вещи случаются...».

«Если бы немцы не бросили в бой всех этих танков («Герман Геринг», «Викинг», «Мертвая голова» и т.д.), мы смогли бы взять Варшаву, но шансов на это никогда не было больше 50 из 100...» (кстати, по моему мнению, упомянутых танковых дивизий СС было бы, пожалуй, достаточно для разгрома половины западного фронта, так что вряд ли можно осуждать РККА за неудачу под Варшавой).

РККА действительно пыталась взять город с ходу еще до восстания. Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве № 220166 от 29 июля1944 г. поставила задачу с ходу форсировать Вислу. Командующий войсками 1-го Белорусского фронта маршал Рокоссовский в приказе 30 июля1944 г. поручил командующим 69-й, 1-й польской, 8-й гвардейской, 2-й танковой армиями к 1 августа1944 г. составить армейские планы форсирования Вислы (ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2307. Д.168. л. 105-106).

В донесении Рокоссовскому от 30 июля1944 г. командующий 2-й танковой армии С. И. Богданов сообщил о тяжелых боях с 1-ой танковой дивизией "Герман Геринг" и непрерывной бомбежке боевых порядков танковых корпусов немецкой авиацией на подступах к Праге (предместье Варшавы). Через несколько дней армия Богданова была разбита и перешла к обороне. Т.е. главная ударная сила советской группировки вышла из игры в самом начале восстания.

В ночь с 31.07 на 01.08.1944 г. части 1-ой армии Войска Польского форсировали Вислу, но удержаться на противоположном берегу не смогли. (ЦАМО РФ. Ф. 233. Oп. 2380. Д.14. л. 85-90.)

Неудача постигла и 8-ю гвардейскую армию. В донесении представителя Генерального штаба Красной Армии подполковника Драбкина от 3 августа1944 г. отмечалось, что овладеть плацдармом на западном берегу Вислы помешало отсутствие танков (переправа их по дну Вислы не удалась), а также недостаточное количество артиллерии и отсутствие понтонного моста. (ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 178503. Д.2. л. 98-99).

Стоит напомнить, что войска 1-го Белорусского фронта вышли к Варшаве совершенно измотанными, после 40 дней непрерывных боев, преодолев 500-700 км. Это было наиболее успешное наступление РККА за всю войну (операция «Багратион»). По подсчетам немецкого историка Пауля Карела «... темпы наступления советских войск превышали темпы продвижения танковых групп Гудериана и Гота по маршруту Брест-Смоленск-Ельня во время «блицкрига» летом 1941 г.»

Тылы отстали, что было обусловлено еще и тем, что тыловикам необходимо было переходить с широкой колеи на узкую. Кроме того, ближайшие крупные аэродромы (например, под Полтавой) были полностью разрушены в ходе массированных немецких налетов в конце июня и их восстановление еще не было закончено. В начале августа в передовых частях почти закончилось горючее. Результатом этих событий стало то, что армии Рокоссовского, полностью исчерпав наступательный потенциал, перешли к обороне, а приказ об этом вышел на несколько часов раньше, чем приказ Бур-Коморовского о начале восстания в Варшаве. Стоит напомнить, что под Варшаву, по личному распоряжению Сталина, прибыл еще и Г.Жуков для помощи в организации штурма города. Т.е. два самых известных маршала РККА находились на участке фронта, где надо было просто тупо ждать поражения восставших? Позвольте усомниться. Кстати, оба они отправились вскоре в Москву, чтобы убедить Сталина отказаться от немедленного штурма города, дать отдых войскам и начать накопление сил для полноценного наступления. Ситуация была настолько тяжелой, что даже «мясник» Жуков и поляк Рокоссовский взялись отговаривать Сталина от скорейшего штурма Варшавы, т.е. наступления на самом перспективном направлении – на Берлин. И они были правы. Взять предместье Варшавы Прагу Красной Армии удалось лишь через полтора месяца - 13 сентября1944 г., а полностью овладеть столицей Польши – только 17 января1945 г.

К. Рокоссовский писал: «к 14 сентября они (части Красной Армии) разгромили противника и овладели Прагой... Вот когда было наиболее подходящее время для восстания в польской столице! Если бы осуществить совместный удар войск фронта с востока, а повстанцев - из самой Варшавы (с захватом мостов), то можно было бы в этот момент рассчитывать на освобождение Варшавы и удержание ее. На большее, пожалуй, даже при самых благоприятных обстоятельствах войска фронта не были способны. Очистив от противника Прагу, наши армии подошли к восточному берегу Вислы. Все мосты, соединявшие предместье с Варшавой, оказались взорванными»

Закончим эту грустную повесть мнением посла США в СССР в 1943-1946 гг. У. А. Гарримана: «Я думаю, что Сталин приказал бы форсировать Вислу, невзирая на позицию лондонских поляков, если бы пришел к выводу, что имеется достаточно сил, чтобы сломать немецкую оборону. Решающую роль в принятии им решения сыграли военные соображения» (Русский полонез. С. 277).

Выводы:

1) Армия Крайова не поставила в известность о восстании даже англичан, не говоря уж о Красной Армии. Никаких планов совместных с РККА действий она не имела. Никаких мероприятий по координации усилий не проводила.

2) Руководителями восстания РККА рассматривалась как враг, причем, более опасный, чем Вермахт. Это очевидно хотя бы из того, что, по мнению Коморовского, немцы защищают поляков от русских.

3) АК имела высокий авторитет среди населения на начальном этапе восстания и использовала его для разжигания русофобских настроений. В сентябре, когда всем в Варшаве стало очевидно, что РККА на самом деле прилагает реальные усилия по оказанию помощи восстанию и несет тяжелые потери, авторитет АК стал быстро падать, но к этому времени было уже поздно – в городе осталось лишь несколько разрозненных очагов сопротивления. Тем не менее, и гражданское население, и Армия Людова и даже некоторые командиры АК предлагали продолжать борьбу, особенно после того, как Красная Армия 14 сентября взяла предместье Варшавы Прагу, а в расположение повстанцев прибыл представитель Рокоссовского. Все знали, что к этому времени повстанцы получали продовольствие только по воздуху, с советских самолетов. В этих условиях верхушка АК предпочла капитулировать. Совершенно очевидно, что такое решение было чисто политическим. Как и решение о начале восстания. Жертвы среди населения не имели особого значения для руководства АК, а вот перспектива взятия Варшавы Красной Армией и Войском Польским при помощи АЛ на глазах горожан была гораздо более пугающей. В этом случае авторитет АК и лондонского правительства было бы уже не спасти, а для самой АК это было еще и опасно.

Проще говоря, целью лондонских поляков и АК было единоличное освобождение Варшавы, ни в коем случае не в союзе с РККА или «продажными» поляками. Как только окончательно выяснилось, что это невозможно, они капитулировали, свалив всю вину за поражение на СССР. Вот и весь бином Ньютона, как говорится.