НИКИТА МИХАЛКОВ. ПРАВДА О СПЕЦОПЕРАЦИИ, КОТОРУЮ ПРИНЯТО ЗАМАЛЧИВАТЬ.

Внутреннюю глухоту, нежелание углубляться в вопрос того, что же сейчас происходит, тех, от кого ничего не зависит, как-то можно понять. Но что делать, когда глухи чиновники, от кого что-то зависит и даже не что-то, а очень многое? Если эти люди в своей душевной глухоте превращаются в вязкое и тухлое болото с тиной? Как быть с этим, задаётся вопросом Никита Михалков.

А ведь с этой тиной сталкиваются те, кто бежит к нам, в Россию, от военных действий, от разрушений, от горя, от страха. Они нередко бегут к нам через минные поля, бросая всё там, где жили. И бегут к нам в Россию, куда мы их сами же звали. А попав в страну, они сталкиваются с самими страшными проявлениями бюрократии, чиновничьего безразличия и отсутствием желания решать проблему интеграции беженцев.

О таких проблемах рассказал журналист Юрий Подоляка. Наше государство пообещало всем беженцам определённую материальную помощь. Но многие так и не смогли её получить ни через месяц, ни через три. Без документов жить никак нельзя, но чтобы оформить статус беженца, на временное убежище, надо предоставить нотариально заверенный перевод украинского паспорта, а значит – оплатить услуги переводчика.

А многие люди, которые попали в зону боевых действий, уезжают буквально ни с чем. В Польше устроить украинского ребёнка в детский садик не проблема. В России нужна медсправка. Которую можно получить, если у тебя есть полис обязательного медицинского страхования. Который получить невозможно до определения твоего статуса. Круг, как говорится, замкнулся,

– рассказал Юрий Подоляка. Конечно, для беженцев немало делается, серьёзную работу проводит уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова, активно помогают приезжим волонтёры.

Однако есть и такое, о чём рассказал Подоляка. И ведь тут можно найти способ, чтобы избавить людей от хождения по замкнутому кругу, чтобы им не приходилось биться с бюрократией.

Но если эта ситуация касается людей, которые не рискуют жизнью, то как быть с тем, что рассказывают ребята с передовой? Почему их обеспечивают рациями, которые или ловят метров на 25-30, или вовсе спокойно прослушиваются противником? Почему они покупают необходимое за свои деньги? И об этом говорят люди, которые с подобными вещами сталкиваются в боевой ситуации, когда связь – это жизнь.

У меня возникает вопрос, – продолжил режиссёр. – Страна, которая изобретает мощнейшее оружие, которая запустила первой человека в космос, которая сделала единственный в мире атомный ледокол, неужели у этой страны могут быть проблемы с такими элементарными вещами, как рации? Или существуют какие-то внутренние объяснения такому положению вещей?

Ведь было же у нас уже такое, когда в МЧС при министре Владимире Пучкове вместо оборудования, жизненно необходимого для спасения людей, почему-то покупались автоцистерны, причём постоянно у одной и той же компании. И покупали их на сумму почти в три миллиарда рублей! Государству тогда пришлось снова выделять деньги, чтобы купить столь необходимые самолёты-амфибии.

Или другая история, когда МЧС закупило китайские, почти игрушечные беспилотники, которые сразу "умирают" при минусовой температуре, по 190 тысяч рублей за штуку. Всего таких "игрушек" в 2016–2017-м купили на общую сумму в 127 миллионов рублей. И это была закупка для экстренной службы.