ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛИ ЩИ. ЧАСТЬ 1.

       Сегодня поговорим о самом, что ни на есть русском блюде - ЩАХ. Откуда они взялись и какое место занимают в нашей жизни. Но так как материала я нашла очень много, то разделила его на две части, теоретическую и практическую, в которой расскажу о видах щей с рецептиками и повторю свой любимый рецептик, практически опробованный, я его правда публиковала давненько, но повторю, а вы, дорогие мои, надеюсь поделитесь своими рецептиками и изюминками (фото из инета).

         Самым, пожалуй, любимым супом у русского человека были щи. Сколько душевных пословиц сложил о них наш фольклор: «Щи да каша – пища наша», «От щей добрые люди не уходят», «Кипятите щи, чтобы гости шли»... 

        Главная особенность щей, отличающая их от всех других блюд, - это их абсолютная неприедаемость. Щи могут потребляться ежедневно, но тем не менее не приедаться. Это обстоятельство было замечено уже в древности (щи известны по крайней мере с IX в. на Руси) и нашло отражение в пословице: "Родной отец надоест, а щи - никогда!" Остается только удивляться, что такое поистине универсальное блюдо, как щи, не пришло на ум никакому другому народу, кроме русского. Объяснение этому феномену надо искать не столько в географии, сколько, пожалуй, в истории.

    Щи готовили с мясом, рыбой, салом или грибами. Эти компоненты считались в какой-то степени взаимозаменяемыми продуктами, и щи могли стоять на столе круглый год – зимой и летом, в постные и обычные дни. Но основа этого блюда – белокочанная капуста, свежая или квашеная. В неурожайные годы щи готовили из квашеной капусты даже летом, поэтому заготовке капусты в русских семьях уделяли особое внимание, ее заготовляли бочками и кадушками. Квасили не только белую, но и так называемую «серую» капусту, т.е. зеленые верхние листья кочанов. Щи из серой капусты имели особый вкус. При квашении в капусту добавляли яблоки, морковь, анис, тмин. Основной компонент щей - капуста - была хорошо известна как пищевой продукт еще в античном Риме и, собственно, пришла в Россию из Римской империи, из Византии, в эпоху крещения (христианизации) Руси. Бывшие язычники, обреченные на то, чтобы более чем полгода поститься, как предписывала новая религия, должны были напрячь все свои способности, призвать всю свою фантазию и ум, чтобы выдумать, скомбинировать такое блюдо, которое бы поддерживало их силы и не противоречило бы той проповеди аскетизма, которую ревностно вело духовенство и его многочисленные русские прозелиты. 

   Конечно, щи были созданы не в один день. На это потребовалось время - должна была сказаться наблюдательность народа, его умение терпеливо пробовать различные варианты. Но с исторической точки зрения изобретение щей произошло быстро: уже в Х в. они стали преобладающей едой древнерусского люда. Важнейшей предпосылкой появления щей была, разумеется, и оседлость древних славян. Щи - типичное блюдо оседлого народа. Они требуют не только постоянного возделывания огорода, но и неотлучного наблюдения за ним от ранней весны до глубокой осени и даже до зимы, ибо иной раз капусту убирают, когда она уже под снегом. Для щей, следовательно, нужна была прочная, непоколебимая оседлость, предполагавшая и содержание домашнего скота, и надежное, стабильное отопление жилья в долгие зимние месяцы. Таким образом, мясо, сметана, русская печь, а также лесное окружение, являвшееся источником получения грибов, - все это в совокупности естественно наталкивало на создание щей, создавало необходимые предпосылки именно для их изобретения.

        В щах были использованы шесть компонентов: капуста, мясо, грибы, ароматическая заправка, включающая лук и чеснок, мучная подболтка, делающая блюдо сытнее, и, наконец, забелка (сметана или, в крайнем случае, кислое молоко), повышающая питательность и вкусовую ценность блюда. Несколько позднее в состав ароматической заправки были внесены черный перец и лавровый лист, которые были завезены с Востока, а может быть, непосредственно из той же Византии в XV в. Во всяком случае, три из шести компонентов щей были "иностранными" - капуста, сметана, пряности (лук, чеснок, перец, лавровый лист), и три - отечественными - мясо, грибы, мука (первоначально в щи шли ржаные отруби, а сама мука - на хлеб!). В создании щей сказалась, таким образом, очень важная черта древнерусского народа - его непредубежденность, его терпимость, что в то время было весьма редким явлением, ибо не только отдельные народы, но и отдельные племена одного народа относились друг к другу и к чужим обычаям крайне нетерпимо. Более того, рядом со славянами-россами в лесах почти бок о бок жили и финские (чудские) племена, а в отдельных городах, например, в Новгороде, финно-угоры населяли отдельные улицы, но своих обычаев и особенно своих кулинарных обычаев они не меняли, свято сохраняя обособленность от древних славян и варягов. Так, например, финны не употребляли в пищу грибы, они даже демонстративно сбивали в лесу ногами самые лучшие, самые ценные грибы - белые, в то время как славяне в безлесном Киеве разводили в пещерах, в катакомбах монастырей шампиньоны в Х в., которые с тех пор стали называться печерицами - по наименованию Печерской лавры. Поздней весной и летом, когда капуста еще не подросла, в щи использовали щавель, крапиву, получались зеленые щи. Нередко в щи добавляли сныть, борщевик. Традиционно в капустные щи добавляли коренья: свеклу, морковь, петрушку корневую, репу, брюкву. Любители кислых щей вливали рассол квашенной капусты. Он не только создает кислую основу щей, но и тот неповторимый аромат, который, как говорили на Руси, «за версту слышен».  Какие бы ингредиенты не входили в состав щей, но обязательно во время варки хозяйки добавляли лук («Голь голью, а луковка во щи есть») и ржаную муку – она придавала щам густоту. У бедного люда, которому редко доводилось отведать мясную пищу, в щи при случае добавляли растолченное сало. Но случалось, что приходилось варить их только с капустой и луком. По весне добавляли сушеные грибы или «окостки» – обрезки мяса с костей. Такие щи назывались «сборными». Или же к ним подавали наряду с традиционной гречневой кашей «голяшку да пазанку», т.е. говядину «второго разбору» – те же окостки. Лук добавляли дважды: сначала в мясной навар (в сыром виде), а затем – в овощной (предварительно обжарив до золотистого цвета), который варился отдельно от мясного. Коренья резали кружочками или, как тогда говорили, «копеечками». А мясо после двух часов варки одним куском вынимали из бульона и перекладывали к капустному еще на полчаса, и только потом соединяли этот самый мясной бульон с остальным содержимым готовящегося блюда. Солили минут за 10 до окончания варки, тогда же добавляли пряности. К богатым щам подавали выпечку (ушки из обжаренных блинчиков с начинкой, например, грибной), перепечи (ватрушки из пресного теста со свежими или маринованными грибами, печенью, яйцом с луком, картофелем, мясом и т.д.), а также няню – бараний желудок, фаршированный гречневой кашей. В щах со временем была отброшена традиционная мучная подболтка.

      Разработано множество вариантов щей (не менее нескольких десятков). В них, несмотря на небольшие изменения в деталях (например, в использовании разных видов мяса - говядины, свинины, баранины, их сочетаний, копченого мяса, солонины или в использовании разных видов грибов - свежих, сушеных, соленых и разных видов капусты - свежей, квашеной, серой), сохраняется неизменным, непоколебимым, как каркас, остов - основание и состав этого блюда из шести главных компонентов.

         Точно так же варьировались и способы нагрева щей: на плите, в духовке, в металлической и глиняной посуде, при повышении или, напротив, при падающей температуре, - но всегда имевшие в виду улучшение вкусовых свойств или создание вкусовых тонкостей (нюансов), обогащающих наше представление об этом блюде и еще более утверждающих ту истину, что оно обладает поразительной "живучестью", поразительной неприедаемостью - именно в силу своей способности гибко и тонко изменять вкус в зависимости от изменений условий приготовления. Даже жидкость щей может изменяться: в нее может быть внесен квас, рассол, но так, чтобы он лишь оттенял, а не подавлял воду. Единственное условие тепловой обработки щей заключается в том, что, какой бы она технически ни была, ее целью должно быть доведение щей как сочетания шести компонентов до такой степени, чтобы все они слились в одно целое, то есть прошли бы пик ферментации, достигли наивысшего развития вкуса.

Отсюда ясно, что с приготовлением щей нельзя спешить - их надо готовить тщательно и обстоятельно. Что же касается точных пропорций всех шести компонентов, то они должны быть предоставлены исключительно индивидуальному вкусу и индивидуальной интуиции, а также опыту. 

       Кто только из знаменитостей не воздавал хвалу щам: Михайло Иванович Ломоносов, Денис Иванович Фонвизин, государи российские Петр I, Александр III, Николай II! С легкой руки Александра Васильевича Суворова разошлась по России-матушке знаменитая фраза: «Щи да каша – пища наша». Писатель Глеб Успенский оставил нам свидетельство о том, что московский трактир «Арсентьич», располагавшийся в Черкасском переулке во второй половине XIX века (между прочим, один из самых степенных в городе – здесь никогда не случалось скандала или дебоша), был знаменит своими наивкуснейшими щами с головизной (осетровая головизна своими желирующими веществами дает супам особый вкусный и густой навар). И вот еще один прелюбопытнейший факт: в XVIII–XIX веках щи в студеную зимнюю пору морозили в виде больших ледяных кругов и брали с собой в дорогу, а потом рубили топором, укладывали в котел, разогревали и ели. Еще Владимир Иванович Даль отмечал, что замороженные, а потом разогретые щи вкуснее свежеприготовленных. Надо же! Оказывается, не только суточная выдержка (щи суточные из кислой капусты) улучшает вкус этого супа! К щам непременно подавали кундюмы (или кондумы - ушки с грибами и другими начинками), перепечи или няни, гречневую кашку, сметану, зелень, чеснок. Помните у Гоголя в «Мертвых душах»: «…хлебнувши щей и отваливши с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей…»? Особенность приготовления русских щей – тепловой режим русской печки. Он заключается в том, что щи не столько варят, сколько томят. И рецепт щей был приспособлен под русскую печь, где температура во время приготовления еды идет по ниспадающей. 

       Щи воплотили в себе лучшие стороны русского характера – открытость, способность воспринимать все лучшее, умение гибко сочетать национальное. Наша история пропитана щаным духом. В июне 1764 года Екатерина II посетила дом Ломоносова и в течение двух часов смотрела "работы мозаичного художества, новоизобретенные Ломоносовым физические инструменты и некоторые физические и химические опыты". Затем императрица была приглашена к столу. Подать на стол чуть ли не кипящие щи было делом чести хозяина. При отъезде Екатерина II пригласила Михаила Ломоносова к себе во дворец, произнеся следующее: "Щи у меня будут такими же горячими, какими потчевала нас ваша хозяйка". Любопытно, что поваров на Руси в те времена величали "кухонными мужиками" или "кухонными бабами". Щи любили все, несмотря на то, что они имели статус простого крестьянского блюда. А светлейший князь Потемкин, неоценимо много сделавший для освобождения российских земель от злобного турецкого и крымско-татарского ига и благоустройства хозяйства освобожденной Украины, очень любил щи, сваренные по его личному рецепту из шинкованных и квашеных в бочках ананасов (в те времена ананасы выращивали на Руси в теплицах в больших количествах); кроме того, он любил свежие капустные кочерыжки, которые грыз постоянно и с громким хрустом. 

           Щам – блюду столь же знаменитому, сколь и привычному для русичей уже в течение многих веков, посвящено, как уже упоминалось, множество пословиц и поговорок. Их можно разделить на две части, одна из которых посвящена собственно кулинарному аспекту, а вторая – использованию понятия «щи» для характеристики и оценки различных жизненных ситуаций. Начнем по порядку. Те пословицы и поговорки, которые упоминают щи в непосредственном, прямом значении, в существенной мере связаны с ведущей ролью их в трапезе. Вот, например: «Где щи – тут и нас ищи»; «Где щи да каша, там и место наше»; «Щи – всему обеду голова»; «Если хорошие щи, так другой пищи не ищи»; «Родной отец надоест, а щи – никогда». Если же стряпня оказалась неудачной, то народная молва ее высмеивала: «Камзолы зелены, а щи не солены». Если наоборот, щи были слишком кислые и пересоленные, то говорили: «Ну и щи, – на кобеля плеснешь, и шерсть соскочит». О пустых щах тоже отзывались насмешливо: «Щи – хоть голову полощи»; «Наши щи хоть кнутом хлещи»; «Хорошие щи без соли хлебаю, а в худые и соли не теряю». О перестоявшем блюде, которому полагалось бы быть головой обеду, заявляли то с явным упреком: «Те щи худо хлебаются, которые несколько раз разогреваются»; то с юмором: «Эти щи по заречью шли, да к нам пришли»; «Эти щи из Царяграда пеши шли». Неумелых поваров припечатывали метким словечком: «Говорят – хлебы варят, а щи пекут». 

          Щи как всем и каждом знакомое понятие использовались и для характеристики социальных взаимоотношений. Особенно часто – что естественно – кулинарный образ помогал высветить характерные черты родственных отношений, в первую очередь, семейных. Не секрет, что при выборе будущей жены для выросшего сына у наших предков было принято обращать внимание на то, как девица умеет готовить, и этот обычай отразился в крылатом выражении: «Красота приглядится, а щи не прихлебаются». По поводу относительной ценности красоты жены в брачном союзе выражались и так: «Татьяна не сметана, не щи ею белить». О цели брачного союза выражались: «Для щей люди женятся, для мяса замуж идут». Собственно, главным для установления семейного лада считалось правило, которое заповедовали жениху: «Добрая жена да жирные щи – другого счастья не ищи». А там, где патриархальные устои обставлялись железными рамками, прямолинейно заявляли: «Чем больше жену бьешь, тем щи вкуснее (тем наварней щи)». Характер супруги оценивали так: «Добрая жена мужа на ноги поставит, а злая и щей на стол не поставит»; «Не та хозяйка, что красно говорит, а та, что щи варит». О непутевой хозяйке высказывались: «Досужа кума ложки вымыла и во щи слила». Было и такое грустное присловье: «Удобрилась мачеха до пасынка: велела в заговенье все щи выхлебать». Хозяйственность супруга тоже порой мерили с помощью щей: «Баня без пара, что щи без навара». Щи часто использовались в качестве мерила щедрости и скупости людской. Гостеприимство выражалось призывом: «Кипятите щи, чтобы гости шли!»; «От щей добрые люди не уходят». Хлебосольство подчеркивалось словами: «Гостю щей не жалей, а погуще лей»; скаредность характеризовалась противоложным девизом: «Тех же щей да пожиже влей». О жадных хозяевах приглашенные к ним визитеры говорили, отправляясь восвояси: «Из больших гостей домой хлебать щей». Бедность иносказательно преподносилась следующим образом: «Голо, голо, а луковку во щи надо»; «Живем – не мотаем, пустых щей не хлебаем, хоть сверчок в горшок, а все с наваром бываем»; «Пара липовых лещей, да горшок пустых щей»; «Хоть пуст щей горшок, да сам большой». В пословице, поощряющей отвагу, говорится: «Смелому горох хлебать, а робкому и пустых щей не видать». Вызов на ссору формулировался заявлением: «Милости просим мимо ворот щей хлебать». Известное высказывание «Чтобы человека узнать надо пуд соли с ним съесть» имеет и другую форму: «Человека узнаешь, когда из семи печек с ним щей похлебаешь». Наконец, посмеиваясь над несостоятельным щеголем, приговаривали: «Дома – щи без круп; в людях – шапка в рубль». 
       В общем, народный фольклор на разные случаи жизни припас меткие высказывания, в которых фигурируют щи. И если собрать их вместе, получается довольно интересная коллекция.