Искусственный голод, как инструмент геноцида

За все годы мировой войны в России абсолютно не ощущалось нехватки продовольствия, так как она, как и до войны, по-прежнему оставалась самым крупным его производителем. Из-за военных действий, как на суше, так и на море, его экспорт на мировой рынок сильно сократился. И поэтому зерно на складах, элеваторах и холодильниках хранилось в достаточном количестве. Но все это и мучило большевиков, так как в сытой стране их утопия коммунизма не могла получить никакой поддержки у народа. 9 мая 1918 года Ленин подписывает декрет советской власти "О продовольственной диктатуре". Отныне все продовольствие в стране должно быть реквизировано у его производителей и сосредоточено в руках советской власти. При этом свободный рынок был запрещен.

План состоял в следующем. Изъяв все продовольствие у населения, большевики получали возможность его строгого распределения по своему усмотрению. Так, следуя правилам древних восточных деспотов, они решали свою проблему: "У кого в руках хлеб, у того и власть". Известно, что человек без хлеба жить не может. Он будет работать на того, кто этот хлеб ему дает. А чтобы он дорожил этим в условиях страшного голода, хлеба надо ему давать столько, чтобы он только не умирал с голоду и при этом не мог никому оказывать помощи, имея его излишек. 
Оставалась категория людей, так называемых лишенцев, которым не предусматривались никакие пайки. Лишенцев не брали никуда на работу, а поэтому они были лишены хлебных пайков. Так коммунисты уничтожали интеллигенцию и всю прочую им неугодную часть населения, которая им мешала. Правда, у тех оставалась еще одежда, обувь и всевозможные золотые безделушки и изделия, которые те вынуждены были обменивать на хлеб у тех же большевиков и их агентов, у которых хлеба было полно.

Таким образом, создав в стране голод, большевики объявили себя монополистами по распределению продовольствия. Имея в руках хлеб и давая его тому, кто будет им служить, можно оставаться у власти. Способ изуверский, но верный. У людей отнималась вся собственность, и теперь они становились тем материалом, из которого можно было лепить доселе нигде не виданное государство. Человек, не имеющий хлеба, не может пойти на восстание. Для этого позднее была проделана и коллективизация, чтобы хлеб всегда был подконтролен власти. Население должно было получать хлеба столько, чтобы только чуть утолить свой голод. Ленин, Троцкий и все ЦК РКП(б) объявили войну всему российскому крестьянству, изымая у него полностью урожай, а также все оставшееся от предыдущих урожаев, делая так, чтобы крестьянину невыгодно было на следующий год снова заниматься своим трудом, так как опять должно было повториться то же самое.

Хлеба было много на элеваторах, им можно было хорошо кормить китайцев, латышей, немцев, австрийцев, мадьяр и всех других иноземцев, которые будут держать силой оружия голодное и ослабленное население России. Большая часть продовольствия вывозилась из страны в Германию, другая лежала на складах, третья просто сжигалась. Вот так об этом писалось тогда в одной из российских газет, которая, разумеется, выходила на свободной от большевиков территории. Смотрите "Донские ведомости" N 268 за 1919 год, издававшиеся в Новочеркасске. Профессор московского университета Кузнецов однажды сказал Льву Троцкому, что "Москва буквально умирает с голода", на что Троцкий, вспылив, ответил: "Это еще не голод. Когда Тит брал Иерусалим, еврейские матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете ко мне прийти и сказать: "Мы голодаем""].

Скоро так и случилось. Чтобы удержать в стране власть, коммунисты организовали в стране небывалый голод, процветали трупоедство и людоедство, тысячи трупов людей, как писал сам Ленин, валяются по дорогам страны. Вскоре Ленин подписал еще один декрет о "Продразверстке", которую невозможно было выполнить – в расчете на это она и проводилась. Для насильственного изымания продовольствия у крестьян коммунисты создают так называемые "продовольственные отряды", которые вторгаются в пределы Тамбовской губернии со всех сторон одновременно, подвергая ее грабежу и разбою, надеясь этим напугать и сломить тамбовского крестьянина.

Вот, что пишет о том периоде И.Жевахов в книге Воспоминания 2т изд Москв Родина 1993г

«Другим способом истребления христианского населения России был искусственно вызываемый мерами советской власти голод, разросшийся до размеров небывалого стихийного бедствия, погубившего десятки миллионов людей. Население вымирало от голода в наиболее цветущих и плодороднейших губерниях, и тем сильнее, чем выше были урожаи. И это потому, что чем выше были урожаи, тем сильнее советская власть грабила население, лишая его даже семян» ( 2-154).

В 1921 году в Поволжье голодали 25 миллионов человек, подавляющее большинство их погибло в окружении большевистских заградительных отрядов. Самарский исполком призвал трудящихся умереть на месте: «надо на местах пережить трудное время. Приостановить поездки отдельных лиц за продовольствием» (2-155). 

1921 год, Владивосток, «на Амуре обозначился голод. Богатейший и хлебодарнейший край стоит перед подлинным голодом. В Пермской губернии, ещё в прошлом году давшей миллионы пудов хлеба теперь голодает свыше 150 тысяч человек. В Новониколаевской губернии голодает более 55 тысяч детей. Голодные бедствия в Одесской губернии не уступают голоду в Поволжье. Голод на Украине принимает всё более угрожающие размеры. По всем станциям от Харькова до Николаева слышны душераздирающие крики голодных детей. Обезображенные голодом, с тонкими ручками и ножками, с большими отвислыми животами, дети эти бродят по деревням в поисках пропитания. Подбирают всякие отбросы и вырывают друг у друга кусок хлеба, случайно найденный или данный им. Среди крестьян в районе Николаева голодающих зарегистрировано до 500 тысяч» (2 – 156-157). 
 

В России «крестьяне, одевшись в чистое бельё, забирались на печку и. укрывшись шубами, лежали в полном безмолвии. На вопрос, что они делают, получался ответ: «Есть больше нечего, жить всё равно осталось один день, смерти ждём» (2-157). 

А в это время ленинцы организовывали для себя государственную охоту, они «разыскивали борзых собак, главный еврей Бронштейн (он же Троцкий) выезжал на охоту, крестьяне соседних деревень были согнаны как загонщики» (2-159). 

«Прибывшие из голодных мест сообщают, что людоедство настолько заразительно, что люди перестали искать даже другой пищи» (2-161).

«В Крыму более 60 тысяч человек умерли от голода, из них 60% детей. Трупы их съедены голодающими. В Крыму в течение одного месяца умерла от голода десятая часть населения» (2 – 161-162).

«В Самарской губернии ежедневно от голода умирали до 1000 человек» (2-159). 

«С июня 1922 года сведения об ужасах голода перестали поступать, ибо советское правительство, ссылаясь на блестящий урожай, оповестило, что голод окончательно ликвидирован. В поисках за доходами советы решили продать за границу весь запас зерна, который им удалось оружием выколотить у крестьянина. Но заграница на просьбу об авансах отвечала, что затруднительно дать деньги на закупку продовольствия в России, когда в стране царит голод и людоедство. Немедленно же постановлением ВЦИКа голод был «ликвидирован» (2-162). Голод же продолжался, но теперь запад позволил себе купить русский хлеб, внеся весьма тяжкую лепту в геноцид русского народа. А то, что ленинцы-нацисты не сумели продать за рубеж, они попросту сгноили.

Так, в Курской губернии «на железнодорожных станциях гниёт сложенное зерно, собранное комиссией продналога, 1.800.000 пудов ржи и овса, весь собранный хлеб обречён на гибель» (2-166).

В 1923 году «голод не только не прекратился, а наоборот, увеличился» (2-163). Сбежавшие сербские рабочие заявили у себя на родине: «В России не живут, там только умирают. Существует только группа комиссаров и их приспешников, которые живут богато, даже роскошно. Непрерывно работает чека, это варварское средство для убийства людей» ( 2-164). В Крыму, в Евпаторийском уезде «население голодает, причём половина его уже вымерла. Деревня совершенно разорена» (там же). В 1923 году голодающих, например, «в Самарской губернии – 45%, в Саратовской – 35%, в Царицынской – 40%, в Башкирской республике – 55%, в Татарской – 70%, на Урале – 30%, на Украине вместе с Крымом – 33% (там же). 

В том же году казак из Кубани написал: «Хотя у нас урожай хороший, а голодной смерти нам не избежать» (там же). Тогда налоги по сравнению с предыдущим годом были увеличены в два с половиной раза, и казаки лишились своего урожая уже на корню. «Налоги буквально давят нас, - пишет русский. – У нас налог теперь на всё: на кошку, на собаку, на курицу и даже в больших городах на могилу. Почти каждый день вводятся новые налоги – сегодня на железную печку, завтра на зеркала, грядки, диваны и т.д. Много налогов таких, о которых мы прямо не знаем, за что они взимаются» (2-168). Письмо из Крыма: «Мы вымираем, всё гибнет, нет никакого просвета» (2-164). 

В результате всероссийского голодомора, устроенного красными ленинцами, в конце 1922 года в Поволжье два миллиона русских детей осиротели, на Украине – 1.650.000. Дети «мрут от голода и болезней, но число беспризорных не уменьшается, в силу всё новых и новых пополнений» (2-183). «Число сирот и бесприютных детей растёт со страшной быстротой. Дети нищенствуют, толкаемые голодом и холодом занимаются воровством, их часто можно видеть пьяными. Целыми толпами беспризорные дети направляются на юг. Вдоль железных дорог можно видеть толпы детей, прячущихся в помещениях, которые они сами для себя устроили. Ребёнок сделался дик, и всеми средствами ищет, куда бы ему скрыться. В убежищах для бесприютных детей на одной постели помещаются по 6-8, остальные спят на полу. Они едят из старых консервных банок. У многих отморожены руки и ноги, их тело покрыто лишаями и ранами, их съедают вши. Дети издают какие-то крики от страдания и страха» (2-183). Комиссия педагогов в отчаянии призналась: «Мы бессильны бороться с явлением небывалым для России, с громадным ростом преступности и проституции среди детей» (там же). 

Помимо чекистского террора и голодомора русских истребляли ещё и эпидемиями. «Троцкий ввёл через агентов чека распространение бацилл холеры и тифа. «Холера поможет нам справиться с годом», - цинично открыто заявил он» (5. 92). «В Одессе сильно развиты эпидемии холеры и тифа. Умирают человек по 500 в день» (2-162). 

В катастрофическое для русских время, в 1922 году, на одном из еврейских концертов «после музыкально-вокальных исполнений на кафедру вышел раввин и провозгласил: Радуйся, народ израилев. Наконец избранное племя нашло свою обетованную землю. Земля эта, по определению её же населения, велика и обильна, но порядка в ней нет. Еврейский народ призван дать ей порядок» (2-189). О том, что представлял собой этот еврейский порядок сказано выше. О цели этого порядка 13 июля 1921 года сообщила московская «Правда»: «Тем, кто нас заменит, придётся строить на развалинах, среди мёртвой тишины кладбища» (8. 190). Красный министр Луначарский добавил: «мы ненавидим христиан. Даже лучшие из них должны быть признаны нашими врагами. Они проповедуют любовь к ближнему и сострадание, то, что противоречит нашим принципам. Христианская любовь преграждает развитие революции. Долой любовь к ближнему! То, что нам нужно – это ненависть. Мы должны уметь ненавидеть; только тогда мы можем победить вселенную» (2-182). 
... 
Для справки: Князь Никола́й Давыдович Жева́хов (Джавахишвили; 24 декабря 1874 (5 января 1875), Пирятинский уезд, Полтавская губерния —1946) — российский государственный и религиозный деятель; духовный писатель. Исполняющий должность товарища Обер-прокурораСвятейшего синода Н. П. Раева (с 15 сентября 1916 года по 28 февраля 1917 года). Брат-близнец епископа Иоасафа (Жевахова) (1874—1937).

___________________________________________________________________________________

В 1921-1922 годах страна была охвачена страшным голодом (вторая волна) и эпидемий холеры. Знал ли Ленин о гибели от голода миллионов граждан России? Очень смешно задавать такие вопросы. Безусловно, он об этом знал. Информационный отдел ГПУ доставлял лично Ленину совершенно секретные сводки самого различного характера от всех губерний России. 

Из информационной сводки ГПУ по Самарской губернии от 3 января 1922 года: “…наблюдается голодание… детей не носят на кладбище, оставляя для питания…”. По Тюменской губернии от 15 марта 1922 года: “…в Ишимском уезде из 500.000 жителей голодают 265.000. Голод усиливается. В благополучных по урожайности волостях голодают 30% населения. Случаи голодной смерти учащаются. На границе Ишимского и Петропавловского уездов развивается эпидемия азиатской холеры. На севере свирепствует оспа и олений тиф…” 

Вот свидетельство жены Троцкого - Натальи Ивановны Седовой: 
“…Красной кетовой икры было в изобилии… Этой неизменной икрой окрашены не в моей только памяти первые годы революции”. Во время, когда обезумевшие люди стояли в длинных очередях за хлебом, комиссарша красной армии Лариса Рейснер, занимая особняк с прислугой, принимала ванны из шампанского и устраивала вечера. На приёме делегатов Первого Конгресса Коминтерна в Большом Кремлёвском Дворце 5 марта 1919 года большевики повергли всех в шок, столы ломились от яств. Ленин лично приказал доставить к столу из запасов Совнаркома “икры - 110 пудов, поросят молочных - 800 пудов, рыбы красной - 200 пудов” (Ю. Козенков, “Голгофа России”, стр. 354). 

Голодомор возымел своё. От лютого голода в 1921-1922 годах погибло 5.033.000 человек. А если учесть голод в 1918-1920 годах, эта цифра возрастает до 8.000.000 человек. И к ним надо прибавить ещё 3.000.000 человек, умерших от тифа, сопровождавшего голод. 

Чтобы понять истинное отношение “рабоче-крестьянского правительства” к народу, ещё раз увидеть подлинное лицо большевизма, достаточно ознакомиться с двумя фактами. На перевозку грузов Красного Креста и АРА (американская администрация помощи европейским странам) в помощь голодающим губерниям в 1921 году советская власть выделила всего лишь 125.000 “деревянных” рублей. Между тем в сентябре того же года на закупку за границей 60.000 комплектов кожаного обмундирования для чекистов ЦК РКП(б), по просьбе президиума ВЧК, выделил 1.800.000 рублей золотой валютой. Излишне комментировать эти факты.