Вторая мировая война в кривом зеркале «холодной войны»

Российские шовинисты любят при малейших упоминаниях о пакте Молотова — Риббентропа тут же переводить стрелки на Мюнхенский сговор. Либералы отвечают им, что западные «демократии» в 1938 году не захватили ни одного куска чужой территории, а вот СССР в 1939 году захватил половину Польши, и поэтому Сталин совершил преступление без срока давности, а «демократии» — только платоническую ошибку. Также западники вспоминают, что в 1939—1940 годах Англия и Франция уже воевали против гитлеровской Германии, а Сталин ещё дружил с Гитлером. Сталинисты тут же отвечают, что Англия и Франция не были тогда союзниками СССР, и поэтому Россию нельзя упрекнуть в несоюзническом отношении к ним, а вот США и Англия позднее были официальными союзниками СССР, и поэтому их подлость беспримерна. И т. д. и т. п.

Все эти споры двух империалистических лагерей относятся к области лицемерного формализма. Между вышеперечисленными примерами гораздо больше сходств, чем различий. Все «великие» державы добивались мирового господства. Все они осуществляли политику эксплуатации и угнетения колониальных рабов. И если народы Англии и Франции не несут ответственности за действия Чемберлена и Даладье, то это значит только одно: «демократия» в этих странах была всего лишь красивой вывеской для одурачения народов. Ведь смысл демократии не в том, чтобы критиковать Мюнхен или пакт Молотова — Риббентропа, а в том, чтобы их предотвращать.

* * *

Мюнхенское соглашение никоим образом не может служить индульгенцией Сталину и Молотову. Лучше всего это обязаны понимать коммунистические подонки, которые упорно игнорируют следующие слова Ленина, адресованные тому же Сталину:

«Одно дело необходимость сплочения против империалистов Запада, защищающих капиталистический мир... Другое дело, когда мы сами попадаем, ХОТЯ БЫ ДАЖЕ В МЕЛОЧАХ, в империалистские отношения к угнетаемым народностям, подрывая этим совершенно всю свою принципиальную искренность, всю свою принципиальную защиту борьбы с империализмом» [1].

Если уж на то пошло, судьба Чехословакии Сталину была безразлична точно так же, как и Чемберлену с Даладье [2]. В свою очередь, Черчилль всегда осуждал Мюнхен [3]. В России же, после кратковременной «демократической» самокритики 1990-х годов, пакт Молотова — Риббентропа по существу реабилитирован путинской пропагандой.

Российские империалисты, заключая пакт с немцами, не просто «оттягивали» войну и «готовились» к ней, как это утверждает российская пропаганда. Они яростно добивались развязывания этой войны на Западе. И это полностью подтверждается высказываниями Сталина от 7 сентября 1939 года, зафиксированными в дневнике Георгия Димитрова:

«Война идет между двумя группами капиталистических стран... Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии). Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расстраивает, подрывает капиталистическую систему... Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались...» [4].

Но вот незадача: взаимного ослабления «капиталистических» стран не получилось. Сталин с его ограниченными умственными ресурсами и отсутствием исторического воображения не мог предположить, что прогнившие капиталистические «демократии» континента рассыплются, как карточные домики, а Англия будет блокирована на своём острове. В итоге повторилась описанная в своё время Ф. Энгельсом ситуация, когда «Александр в 1870 г. оказался обманутым вследствие быстрых успехов немецкого оружия. Вместо затяжной войны, до предела истощающей обе воюющие стороны, последовали быстрые удары, в результате которых в течение пяти недель бонапартистская империя была ниспровергнута, а ее армии отправлены в Германию в качестве военнопленных» [5]. Сталина история ничему не научила.

Ещё в 1938 году авторы «Краткого курса истории ВКП(б)» злобно каркали, что «правящие круги Англии и их друзья во Франции и США... получат свое историческое возмездие» [6]. Сами сталинцы получили такое же «историческое возмездие» в 1941 году.

Далее. Российские шовинисты любят цитировать слова Трумэна от 23 июня 1941 года:

«Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии и, таким образом, пусть они убивают как можно больше...».

При этом в России не любят вспоминать продолжение этой цитаты:

«...хотя я не хотел бы увидеть Гитлера победителем ни при каких обстоятельствах. Никто из них (то есть ни Гитлер, ни Сталин. — Ред.) не держит своего слова».

Таким образом, даже Трумэн был заинтересован лишь в ослаблении России как империалистического конкурента, но вовсе не в полном её разгроме.

Следует также отметить, что Сталин в ноябре 1943 года гораздо лучше оценивал роль своих западных союзников, чем после начала «холодной войны»:

«Конечно, нынешние действия союзных армий на юге Европы не могут ещё рассматриваться как второй фронт. Но это всё же нечто вроде второго фронта» [7].

* * *

В свою очередь, апологеты Запада скромно умалчивают, что Англия и Франция к концу 1930-х годов имели обширные колониальные империи, размеры которых вступили в непримиримое противоречие с упавшим экономическим весом этих двух «великих» держав, тогда как Россия и Германия пережили бурный экономический рост и закономерно почувствовали потребность в новых колониях. И именно для того, чтобы Гитлер и Сталин не смогли отнять у «демократий» эти колонии, «умиротворители» хотели столкнуть их лбами. Для этого Запад в своё время и перевооружил Германию. Либералы любят по этому поводу напоминать, что Америка способствовала и индустриализации России. Но это лишь подтверждает ту бесспорную истину, что «демократии» стремились к взаимному истощению России и Германии, а США — к истощению всей Европы. Для этой же цели Гитлеру отдали на откуп Чехию, этот богатый европейский арсенал. Вот только эти господа переоценили степень его авантюризма. Они не понимали, что немцы не смогут напасть на русских раньше, чем на своих западных соперников. Как видим, ставка на «авось» не представляет собой монополию русских.

К весне 1939 года «умиротворителям» стало наконец ясно, что Гитлер не будет так просто «умиротворяться», и они решили до известной степени сблизиться со Сталиным. Кремль с удовольствием предложил «демократиям» свои услуги. Но последние не предложили своему партнёру награду: новые земли. Гитлер же в этом вопросе проявил необходимую гибкость. Более того, англо-французы не оставляли своих фантастических надежд на то, что им всё-таки удастся в последний момент убедить немцев двинуться на восток. Не случайно в Москве вместо главных лиц англо-французской политики ошивались второстепенные чиновники. Не следует забывать и о том, что в это время в Монголии Россия уже вела бои с Японией, союзницей Германии. Всё это и послужило причиной того, что Сталин предпочёл дружбу не с «демократиями», а с Гитлером. Только после этого Гитлер стал для Запада «агрессором». Польша стала удобным предлогом.

Кроме того, не следует перегибать палку в осуждении пакта Молотова — Риббентропа. Что этот пакт был преступлением против человечества — вне всякого сомнения. Но нельзя не видеть, что только этот пакт в тех условиях мог позволить воссоединиться дотоле разделённым украинскому, белорусскому и литовскому народам. Если бы это воссоединение произошло под руководством Германии, наша оценка этого объединения нисколько не поменялась бы. Ну, а Польша? В конце концов, эта милая Польша в своё время цинично воспользовалась Мюнхеном и откусила от Чехии Тешинскую область. Да и впоследствии она боролась не столько за свою независимость, сколько за господство над Украиной, Беларусью и Литвой. Чем же Польша здесь отличалась от России и Германии? Только тем, что она меньше всех преуспела в завоеваниях и колониальных грабежах?

Либералы утверждают, что если бы Советский Союз не подписал пакт с Германией, она вообще не рискнула бы начать войну. Возможно. Но тогда Кремль не получил бы новых колоний. В конце концов, Запад однажды уже погрел руки у костра войны между царской Россией и кайзеровской Германией. Совершенно естественно, что Сталин не хотел повторить участи Николая Второго и стремился в корне пресечь такую возможность.

Следует отметить, что «демократический» империализм фактически продолжал мюнхенскую политику и после вторжения Германии в СССР и даже после официального оформления англо-американо-советской коалиции.

Типичным примером того, насколько грубо работают апологеты Запада в этом вопросе, является книжонка Панаса Феденко «Новая «История КПСС»». Автор позволил себе подвергнуть сомнению подлинность фразы Трумэна о необходимости истощения СССР и Германии, считая её выдумкой советской пропаганды [8]. Как будто неизвестно, что эта фраза Трумэна была опубликована в газете «Нью-Йорк таймс» 24 июня 1941 года. При этом содержанец «демократического» империализма трусливо обошёл факт затягивания США и Англией открытия «второго фронта».

Ну, а как быть с пресловутым ленд-лизом, который так восхваляют «наши» либералы?

Да очень просто. Не могли же, в самом деле, заокеанские политики допустить, чтобы Гитлер, в придачу к ресурсам почти всей Европы, захватил ещё и советские ресурсы. Но дело в конце концов не в этом. Мы не поддерживаем на мировой арене ни Россию, ни Америку, ни Германию. Если либералы воспевают «помощь» кремлёвскому мяснику, откуда бы она ни шла, они лишь выдают этим своё духовное родство со сталинистами.

Ещё один серьёзный момент, на который многие не обращают внимания, — это послевоенная политика Западной Германии. Известно, что ФРГ до 1970 года не признавала новые западные границы Польши, которые установил Кремль. Она же только в 1973 году денонсировала Мюнхенское соглашение. Известно также, что Черчилль в своей Фултонской речи заявил, что «польское правительство, находящееся под господством русских, поощряется к огромным и несправедливым посягательствам на Германию» [9]. Совершенно понятно, что в этих условиях многие поляки и чехи, несмотря на всю мерзость сталинско-брежневских порядков, отдавали предпочтение России, а не Западу.

Россия пыталась использовать признание ФРГ послевоенных границ в 1970-х годах как новое доказательство того, что без её покровительства восточноевропейские страны не проживут. Но вождь албанского народа Энвер Ходжа ещё в 1967 году предсказывал, что если Бонн «откажется от Мюнхена, то придет конец и ограниченным связям, еще существующим между Чехословакией и Советским Союзом. То же самое с Польшей, которая ждет лишь официального признания Бонном границ по Одеру — Нейсе, чтобы окончательно оставить советским одни только перья» [10]. Так оно и случилось.

В своё время сталинизм и гитлеризм питали друг друга. Когда же боннская Германия отказалась от идеи реванша, Москва потеряла единственный аргумент, которым она могла оправдать своё владычество над странами Восточной Европы.

* * *

Говоря о тождественности политики России и западных держав в период второй мировой войны, нельзя не отметить, наконец, их взаимные беспринципные уступки, подчас связанные с подлым предательством тех, кто так верил своим покровителям.

В первые дни войны английские и французские коммунисты клялись в своём патриотизме и «защищали» Польшу. Лишь после сталинской директивы от 7 сентября 1939 года они вскоре превратились в пораженцев [11].

Когда Германия напала на Польшу, Англия и Франция объявили Германии войну. Когда через 17 дней то же самое сделал СССР, ему войну никто не объявил. Были и те, кто вовсе не считал действия Сталина агрессией. Так, Черчилль заявил 1 октября 1939 года:

«Россия проводит холодную политику собственных интересов. Мы бы предпочли, чтобы русские армии стояли на своих нынешних позициях, как друзья и союзники Польши, а не как захватчики. Но для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские армии стояли на этой линии» [12].

Аналогичной была и реакция Черчилля на захват Россией территорий Румынии в 1940 году [13].

Лига Наций, которой заправляли те же Англия и Франция, признала СССР агрессором и исключила его из своих рядов только после нападения на Финляндию, а не после раздела Польши. Впрочем, войну России никто не объявил и на этот раз.

Когда СССР напал на Финляндию, единственной державой, открыто поддержавшей Россию, была гитлеровская Германия. И эта поддержка была отнюдь не только газетной или дипломатической [14]. Когда Сталин решил откусить у Румынии Бессарабию и Северную Буковину, немцы рекомендовали румынам не сопротивляться [15]. Сталин же выдавал на растерзание Гитлеру немецких коммунистов [16]. Коминтерн в этот период всюду саботировал борьбу народов против немецких захватчиков [17].

Война Англии и Франции с Германией, как известно, до мая 1940 года была «странной». Кто-то всё ещё продолжал надеяться, что Гитлер вот-вот повернёт на восток.

Когда роман Сталина с Гитлером оборвался, сталинская пропаганда мигом забыла свою прежнюю характеристику войны со стороны Англии и Франции как империалистической. Немцы снова стали «фашистами». Англичане и французы стали «союзниками по антифашистской борьбе». В свою очередь, на Западе до начала «холодной войны» предпочитали помалкивать насчёт пакта Молотова — Риббентропа.

Англичане и американцы выдали Сталину белоказаков Краснова. Те же американцы отказались спрятать Власова. Сталин за это слил греческих коммунистов.

В те же годы международные еврейские «благотворительные» организации финансировали СССР. Впоследствии, уже после второй мировой войны, Сталин помог сионистам создать в Палестине своё «национальное» государство «Израиль». Такой свиньи арабскому народу никто ещё не подкладывал за всю его многовековую историю.

* * *

А вы, ватники и либерасты, и дальше ведите свои петушиные бои. И помните следующие слова Александра Гачикуса:

«...ни «советский (российский) народ», ни «европейская цивилизация», ни так называемый «рабочий класс» (т. е., по сути, средний класс богатых наций) не являются на самом деле «всемогущим богом».

Ля илляха иля Аллах Мухаммед Расуль Аллах [18]» [19].

Неудачи «великих» держав во второй мировой войне и после неё являются только предвестием будущего краха империализма. Судьбы мира будет решать единственная «держава» — мировая революция, в авангарде которой ныне идут мусульманские народы.

[1] В. И. Ленин, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 45, стр. 362 (выделено нами. — Ред.).

[2] См. об этом Ivan Pfaff, Sovetska zrada. 1938, Praga, 1993; В. З. Роговин, Мировая революция и мировая война, М., 1998, стр. 182—183.

[3] См. У. Черчилль, Вторая мировая война. В 6 тт., т. 1: Надвигающаяся буря. Перевод с англ. под ред. А. Орлова, М., ТЕРРА, «Книжная лавка — РТР», 1997, стр. 143—145 и др.

[4] «Политбюро ЦК РКП(б) — ВКП(б) и Коминтерн (1919—1943). Документы», М., РОССПЭН, 2004, стр. 779—780.

[5] К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 22, стр. 42.

[6] «История ВКП(б). Краткий курс», стр. 319.

[7] И. Сталин, О Великой Отечественной войне Советского Союза, 5 изд., М., Госполитиздат, 1949, стр. 122.

[8] См. Панас Феденко, Новая «История КПСС», Мюнхен, 1960, стр. 112.

[9] «Источник», 1998, № 1, стр. 97.

[10] Энвер Ходжа, Сверхдержавы. 1959—1984. Из Политического дневника, Тирана, издательство «8 Нентори», 1986, стр. 202.

[11] См. об этом В. З. Роговин, Мировая революция и мировая война, стр. 300—307.

[12] Цит. по: У. Черчилль, Вторая мировая война, т. 1, стр. 218.

[13] См. об этом В. З. Роговин, Конец означает начало, М., 2002, стр. 156.

[14] См. там же, стр. 130—131.

[15] См. там же, стр. 153—154.

[16] См. там же, стр. 117—119.

[17] См. об этом Б. Байерляйн, «Предатель — ты, Сталин!». Коминтерн и коммунистические партии в начале Второй мировой войны (1939—1941): утраченная солидарность левых сил. Перевод с немецкого К. А. Левинсона, М., РОССПЭН, 2011.

[18] В переводе с арабского: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — Пророк его». Прим. ред.

[19] Александр Гачикус, Иджтихад в исламе и марксизм.