Для истории глубоко безразлично, сколько лет будет сидеть у руля тот или иной упырь

На модерации Отложенный

В Израиле закончилась эра Нетаньяху. Два года безуспешных попыток сформировать правительство продемонстрировали основную проблему этой безуспешности — Нетаньяху соглашался и был готов на любые конфигурации, но только с собой во главе. Поле для экспериментов закончилось, и перед Израилем встал выбор: либо Нетаньяху и перманентный политический кризис, либо кто-то другой (причем вообще хоть кто-то, только не Нетаньяху) — и шанс на преодоление кризиса.

Поколение тех, кто пришел к власти в нулевые, уходит. Непросто, с трудом, но уходит. Уходит, оставляя после себя разрушенный мировой порядок, тяжелейшую череду кризисов и катастроф. Уходящее поколение — поколение неудачников, за которыми придется разгребать достаточно большие и сложные залежи проблем и противоречий. И не факт, что в рамках этой системы.

Дело, конечно, не только в том, что эти руководители оказались не теми. И вообще не в этом. В рамках сколь-либо стабильной и развивающейся ситуации они, вполне возможно, выглядели бы очень даже ничего.

Но пришло время перемен, а вот к ним это поколение и было не готово. Или готово — но плохо. Поэтому их преемникам предстоит кардинально менять подходы, раз нынешние работают не ахти.

Нас это тоже касается. Хотя, конечно, и не в такой мере. Постсоветское пространство последовательно превратилось в глубокую периферию мировой истории. Поэтому поколение Путина, вцепившееся зубами во власть (и причитающуюся к этой власти собственность) оказывает микроскопическое влияние на мировые процессы. Оно, конечно, доставляет некоторые неудобства и беспокойство в силу всё меньшей вменяемости, но в целом для мировой истории они вообще никто. А потому для этой самой истории глубоко безразлично, сколько лет будет сидеть у руля ничего не значащего субъекта тот или иной упырь. Неважно, какая у него фамилия — Мугабе, Путин, Мадуро — все они никакого значения для происходящих глобальных процессов не имеют. Мировой истории на это плевать, вопрос лишь в том, плевать ли нам.