Голая Правда. Для тех, кто любит войну

«Есть определенные условия, на которые ты соглашаешься, идя в ЧВК. Если тебя возьмут в плен, государство скажет, что оно ни при чем. Если тебя убьют, твое тело, скорее всего, не будут транспортировать на Родину. Зато твоя семья получит от одного до четырех миллионов рублей. В зависимости от контракта. Тебе запрещено упоминать о своей деятельности где бы то ни было, особенно в соцсетях», – рассказывает один из наемников.

О таких не говорят «коренастый, крепкий, осанка выдавала в нем военного»... Обычный парень около 40, пройдешь мимо – глаз не зацепится. Рваные джинсы, стильный джемпер, хороший парфюм. Корреспондент «Комсомольской правды» познакомился с ним в 2014-м в окопах под Славянском. Один из тысяч пассионариев, приехавших из России в Донбасс добровольцем защищать идеи русского мира. Семеновка, Донецкий аэропорт, ранение, Иловайск, Дебальцево, снова ранение, лечение в Ростове: «Возвращаться я уже не стал, после второго минского соглашения там скучно. Я ж туда воевать приезжал, а не по плацу маршировать».

Денис – человек-война. Срочником-десантником воевал в Грозном. Пару лет помыкался на гражданке, заключил контракт, а тут – вторая Чечня. Оттрубил на фронте 9 месяцев, пока не получил свое первое ранение – БТР подорвался на фугасе... Позже судьба занесла его в Сирию, под Дейр-эз-Зор. Однако в официальных сводках вы вряд ли найдете упоминание о нем. Одни зовут Дениса «солдатом удачи», другие – наемником. Ему все равно, он просто любит войну, а когда за любимое дело еще и платят неплохо, грех жаловаться.

«В месяц может получиться и до 300 тысяч рублей, хотя у меня стандартная «ставка» 220 тысяч, – говорит Денис. – Лечение после ранения обеспечивают. Однако если через пару лет начнутся какие-то осложнения – это уже на тебе».

Денис не рассказывает, кто ему платит и в каком подразделении служит. Хотя он прекрасно знает, что все понимают: он – боец частной военной компании, о существовании которой в России официально никто не говорит. Бойцы ЧВК структурно не входят в оборонное ведомство, не подчиняются ему. И это – мировая практика. Ни в одной из западных стран потери ЧВК не учитываются правительствами. Именно поэтому, если говорить о социологии, среднестатистический европеец предпочтет, чтобы от его страны на войну поехал профессиональный наемник вместо кадрового военного. Во-первых, уровень подготовки у первого зачастую на порядок выше. А во-вторых, плакать по нему будут только родственники.

«У нас сейчас нет никакой обиды на государство, – объясняет еще один наемник. – Есть определенные условия, на которые ты соглашаешься, идя в ЧВК. Если тебя возьмут в плен, государство скажет, что оно ни при чем. Если тебя убьют, твое тело, скорее всего, не будут транспортировать на Родину. Зато твоя семья получит от одного до четырех миллионов рублей. В зависимости от контракта. Тебе запрещено упоминать о своей деятельности где бы то ни было, особенно в соцсетях. Родители в большинстве случаев тоже знают об этих условиях. Поэтому и не бегут с жалобами к журналистам в случае трагедии. Для нас война – это просто работа»