Листая старую записную книжку. История 19

Предыдущая часть - http://maxpark.com/community/1851/content/4883978

Завершение рыболовной "одиссеи"

   С путины  мы с Тимофеем Ивановичем возвращались, на том самом сейнере, на котором произошло памятное для меня знакомство с местной радио- гидро- технической публикой, описанное мною  ранее. Сейнер, по заведенному в ту пору порядку, обходил рыболовецкие суда сахалинской экспедиции и собирал с них почту, чтобы доставить в порт приписки, т.е. в Невельск. При подходе к очередному сейнеру я, находясь на палубе, заметил, что местная корабельная собака, сучка Розка, стала проявлять заметную нервозность и волнение. Она буквально крутилась на палубе, подбегая, то и дело, к борту, становясь на него передними лапами и, вглядываясь вдаль. При этом она отрывисто подвывала, как-то сладострастно даже при этом поскуливая и повизгивая. До сейнера, к которому шло наше судно, было, при этом, еще достаточно далеко. Когда же расстояние сократилось до 200-300 метров, стало видно, что на идущем нам навстречу сейнере стоит, опершись передними лапами о борт, и непрерывно смотрит в нашу сторону здоровенный пес, изредка издающий протяжные трубные звуки. В общем, у меня возникло ощущение, что корабельные собаки не хуже людей отличают одно судно от другого и имеют четкое представление о составе их собачьей команды. Когда расстояние между бортами сейнеров сократилось примерно до метра, не дожидаясь швартовки бортами, рыбаки с подошедшего к нам сейнера взяли на руки своего кобеля (а это именно был кобель по кличке Балбес) и,  раскачав, перебросили его на наш сейнер. Пес, очутившись на палубе нашего судна, тут же приступил к ухаживанию за местной собакой Розкой. Та, соответственно, сразу же, прекратив свои визги и писки, принялась флиртовать, кокетливо помахивая хвостом и всячески уворачиваясь от сексуальных домогательств Балбеса. Принимая во внимание кратковременность встречи, рыбаки не имели намерения ждать окончания собачьей любовной увертюры и потому оказали Балбесу, соответствующую этому случаю, помощь в скорейшей реализации его желаний принудив местную собаченцию к соитию. В самый разгар этого захватывающего процесса из глубин машинного отделения на палубу поднялся подышать свежим морским воздухом старший механик или иначе, как человека такой специальности и должности зовут у нас на флоте, Дед, по крайней мере, в те времена таковых так звали. Это был достаточно пожилой уже, высокий, худощавый, достаточно морщинистый, жилистый мужчина с пышными седоватыми усами, который вполне соответствовал своему флотскому прозвищу. Достав из кармана промасленного комбинезона пачку "Беломорканала", а из нее - папиросу, продув, как водится, и, смяв с боков, ее гильзу, глядя на спаривающихся собак, он, хмуро прикурив, почесывая свою волосатую грудь, с задумчивостью на лице хрипло произнес: "Надо радиограмму в Невельск слать, жене. Пусть гонит взашей из квартиры всех БИЧей, вычищает из пепельниц окурки. Я ИДУ ДОМОЙ!!!". Эта сцена крепко запала в мою память, ибо выпукло высвечивала одну из основных проблем того времени не только флотских животных, но и их хозяев, людей, выбравших такую прекрасную, в общем-то, профессию как моряк рыболовного флота. Рейс рыболовного сейнера составлял тогда в среднем 4,5-5 месяцев с примерно 20-дневной межрейсовой стоянкой в порту. Основу рыболовецкого контингента составляли в основном молодые мужики (до старости многие просто не доживали, потому, видимо, стариков я там и не видел), в крови которых неудержимо бурлили животворные гормоны. Кому как не им было проникнуться пониманием и сочувствием по отношению к своим корабельным питомцам. Хотя помощь рыбаков в решении их сексуальных проблем носила не редко и чисто прагматический характер. Так, на одном из траулеров мне рассказывали, что взяли однажды с собой в рейс молодую кошку, которая в рейсе, достигнув половой зрелости, принялась орать во все горло требуя сексуального удовлетворения, при чем невзирая на время суток. Поскольку режим жизни у рыбаков весьма сложный и не всегда удается вовремя, по нормальным понятиям, отдохнуть, кошачьи вопли стали не давать людям элементарно выспаться. Надо было что-то делать, но не возвращаться же из-за кошки в порт, да и доводить дело до крайности, когда кто-нибудь , не выдержав, взял бы да и вышвырнул ее за борт, тоже не стоило. Капитану ничего не оставалось делать, как искать ей в море кота. Думаете нельзя в чистом море-океане кота отыскать. Не сомневайтесь - можно. Хотя, конечно, это и хлопотное дело. Как правило, на судах держали собак. Кошки были редкостью. После многократных объявлений в радиоэфире нашли, наконец, одного. Правда, кот  этот не оправдал возлагавшихся на него надежд. Оказавшись на судне, он сразу куда-то исчез. После долгих поисков его обнаружили в машинном отделении. Это, судя по всему, было его любимым местом обитания на родном для него судне. Не удивительно, что был он, как и положено мотористу, промаслен и резко вонял керосином. После бурных обсуждений во время трапез в кают-компании командой этот "кавалер" был большинством голосов забракован, как недостойный их кошки. Команда согласилась еще потерпеть кошачьи вопли, пока не отыщется для нее более достойный партнер. И такой был найден у камчедалов. На одном из сейнеров Камчатрыбпрома отыскался роскошный сибирский кот, любимец тамошней команды, которая души в нем не чаяла, буквально сдувая с него пылинки. В общем, выпросили рыбаки в аренду этого супер-кота на недельку. И чтобы вы думали избалованный всеобщим вниманием кот, решив видимо, что и тут ему все само собой обломится, вдруг, неожиданно для себя, в ответ на свои нескромные намерения, получил от кошки по мордасам. Это было неожиданным не только для него самого, но и для команды сейнера тоже. Пронаблюдав в течение нескольких дней тщетность попыток кота-красавца к спариванию с их кошкой, рыбаки, понимая неизбежность возврата кота владельцам, вынуждены были вмешаться и прибегнуть к насилию. Кошку и кота поместили в замкнутую шахту. Туда же спустился акустик, предварительно оснастившись индивидуальными средствами защиты в виде толстых брезентовых рукавиц, который и помог коту выполнить задачу, ради которой того собственно и арендовали. После этого, с позволения сказать, изнасилования дело пошло веселее. Кот, видимо осмелев, начал гонять кошку по всему судну, спариваясь с ней, где попало. Дошло дело до кают-компании во время обеда, что уже было слишком даже для толерантных, как сказали бы ныне, рыбаков. После чего, по радио было объявлено камчадалам: "Забирайте своего кота. Он достал уже нашу кошку и нас вместе с ней!"

   Человеческие сексуальные проблемы, надо отметить,  мало чем отличаются от проблем их питомцев. Пропадая в длительных командировках на Сахалине, я, как-то на досуге озаботившись этой проблемой, коя не миновала и меня самого, нарыл в Невельской городской библиотеке труд каких-то польских медицинских социологов, которые всерьез утверждали, что отсутствие сексуальной жизни у молодых мужчин более двух месяцев подряд существенно может повлиять на их адекватность.

Опираясь на свои исследования, эти ребята обосновывали продолжительность сроков пребывания, к примеру, рыбаков на путине или моряков в рейсе не более чем в два месяца. Стало понятнее, почему американское министерство обороны практикует плановый завоз проституток десантными вертолетами на авианосцы или на полярные станции, что представлялось иногда в советские времена в наших новостных передачах (типа "В объективе Аиерика" В.Зорина) в пропагандистских целях как "их нравы". На самом деле, мужик, условно говоря, сидящий около "ядерной кнопки", и у которого гормоны без женщины голову сносят, много чего натворить может. И тому есть подтверждения. Наши же руководители в те времена как-то легкомысленно относились к этому очень важному делу в жизни любого человека. В результате рейсы рыбаков длились по 5 месяцев, а нам, на заводе, командировки выписывали сначала на полгода, а потом и вовсе на 11 месяцев. А чего там. Приехал с ДВ, в отпуск сходил и обратно давай. Нечего командировочные расходы увеличивать. Вот откуда еще ноги растут у нынешнего местного сертифицированного технического представительства.

   У многих рыбаков из числа тех, с кем приходилось общаться, в те времена, были знакомые женщины на плавучих консервных заводах. Встречи с противоположным полом на острове Шикотан, о которых я ранее уже упоминал, были относительно редкими, т.к. чаще определялись географическо – климатическими причинами, как то близость судна к острову в момент зарождения шторма Контакты же на плавбазах происходили по мере возникновения сильного желания в процессе одной из очередных сдач рыбы. Я, по ходу своего пребывания на путине, не раз наблюдал, как свободные  от работ в это время рыбаки вдруг куда-то исчезали с траулера  с отходом первого ботика с рыбой, а с последним опять появлялись… Из расспросов выяснилось, что все время сдачи рыбы они провели в приятном общении с противоположным полом на борту плавбазы, куда и шла сдача рыбы. Там их поили, кормили и всячески ублажали  знакомые дамы в свою очередь истосковавшиеся по мужской ласке за время длительных рейсов. В отпуске они бывали в те времена раз в три года. Мужская же часть корабельной команды плавучего консервного завода в несколько раз уступала женской по численности….  Дело обстояло, по словам моих знакомых, настолько серьезно, что их, во время этих визитов, в случае возникновения нужды, даже в гальюн принимающие подруги водили в своем сопровождении, под конвоем, так сказать. Были случаи, что мужички, вышедшие по какой-либо причине из принимающей их каюты, назад уже не возвращались, будучи перехваченными в коридорах конкурентками из соседних кают…Возникали даже настоящие скандалы между обитательницами глубин плавучих заводов типа "верните нашего мужика"…

   Что до второй половины рыбацких семей, то тут тоже наблюдался похожий процесс. Сугубая нерегулярность супружеской жизни приводила рыбацких жен к соответствующим врачам, которые, узнав, что муж – рыбак, в открытую, в качестве основного лекарства от их, женских, хворей, советовали им обзавестись любовником… . Этот вопрос я имел возможность обсудить в доверительных беседах и с женской половиной рыбацкого городка. Таковая возможность явилась, как ни странно, следствием моей интенсивной переписки с бывшими однокурсниками, друзьями по стройотрядам и даже еще со школьными одноклассниками, которую я в те времена вел. С момента передислокации из Владивостока до отбытия в экспедицию я успел оповестить о своих новостях практически всех своих корреспондентов и за те два месяца, что я был в море, на невельскую почту мне "до востребования" непрерывным потоком шла корреспонденция. Всевозрастающее количество писем не осталось незамеченным персоналом почты. Особенно всех работников интриговало то, что никто за ними не являлся. Дошло до того, что одна из работниц почты, отвечавшая за письма "До востребования", убирая очередные мои, уже переставшие помещаться в соответствующую ячейку, письма в отдельную, специально выделенную коробку, выдала под смех и прибаутки коллег:"Да кто же это такой? Я просто уже хочу его…".  До сих пор помню свои ощущения, испытанные при первом после своего "хождения за моря" посещении местного почтамта. После того как я, предъявив свой паспорт, вежливо осведомился о том, не было ли какой-либо корреспонденции в мой адрес работники почтового отделения впали, в своего рода, некий ступор. Они, в каком-то непонятном мне замешательстве, буквально оцепенели. Мне трудно описать это состояние, но я буквально всей кожей ощутил, что что-то, в момент установления моей личности у стойки "До востребования", с окружающими почтовыми работниками вдруг произошло. Вся их рабочая суета как будто замерла. Кто-то отворачивался, как бы стараясь скрыть от меня выражение своего лица, кто-то прыскал в кулак не в силах сдерживать смех, кто-то в упор рассматривал меня как диво дивное. В общем, я никак не мог понять, что со мной не так, но по тому явному вниманию к моей скромной персоне, которое неприкрыто проявил весь наличный состав работников почты, со мной явно что-то было не то. Однако, беглый осмотр своего внешнего вида, в том числе и в зеркало, висящее неподалеку, не выявил каких-то огрехов в моем внешнем виде, которые, с моей точки зрения, могли бы вызвать столь явную реакцию публики. Наконец к стойке  подошла, специально, как я потом понял, вызванная из недр помещения, та самая работница, которая во всеуслышание высказала в свое время свое нескромное пожелание. Та торжественно внесла целую коробку с моей корреспонденцией, которую, с легкой слегка смущенной улыбкой, мне и вручила при явно читавшихся искорках веселья в глазах ее коллег. Я же в тот момент был полностью дезориентирован совершенно непонятной мне реакцией персонала, все-таки я уже к тому моменту не первый раз получал почту до востребования, но нигде не сталкивался с подобной непонятной, в том числе и своей массовостью, реакцией. Так что тогда я покинул почтамт в полной растерянности и недоумении. Причину таковой реакции я узнал уже много позже, когда на правах уже постоянного почтового клиента совместно с работниками почты, по их же собственному приглашению, принимал участие в праздновании  некоторых праздников.

Я тех лет на фоне гостиницы "Невельской", где проживал тогда. Гостиница эта стояла прямо напротив того самого почтового отделения, о котором шла речь. После землетрясения 2007 года гостиница эта, насколько мне известно, была разрушена…

продолжение - http://maxpark.com/community/1851/content/5021938