Моя вторая свадьба

Моя вторая свадьба

Время вылечит боль и диезно-бемольные раны.

Стихнет музыка звезд, сдастся скрипка, умолкнет гобой.

Злая память умрет, растворяя в глубинах нирваны

Пару драных чулок и потрёпанный пестрый Playboy.

Лора Крофт

Иногда мне кажется, что я последний, оставшийся на земле человек. Что живу уже миллионы лет и весь мир, окружающий меня, всего лишь мои иллюзии. Да и в самом деле, какая разница для времени между сотней тысяч лет и одним днём? Никакой. Сколько жизней мы успеваем прожить, сколько увидеть, успеть и, сколько раз опоздать. И как она могла бы сложиться жизнь, если бы мы,  в какой – то ключевой момент, свернули на другую дорогу? Жалеть о чём либо, конечно, бессмысленно, но иногда, время возвращается назад и становится грустно, но приятно от того, что оно всё – таки было…..

Я увидел её в марте восемьдесят седьмого, в легендарном ЗээРе (Зал Революции военно – морского училища имени Фрунзе). Там по субботам и воскресеньям командование устраивало танцевальные вечера. Таня Аврамова, тоненькая, стройная, со светло русыми волосами, падающими на плечи, одетая в серое платье с воротничком – стоечкой, подпоясанное пояском. Она пришла к нам первый раз. Подруга, которая ее зазвала, не приехала и она стояла в какой – то растерянности, впервые попав в незнакомый для себя мир. Я подошел и предложил её потанцевать. Прошло почти тридцать лет, но я до сих пор вижу её широко распахнутые глаза, чуть припухлые губы, чувствую её запах. Это было как шквал, как цунами, накрывшее нас обоих с головой. Может быть, это и была любовь с первого взгляда…

Она была из Североморска и в Ленинград приехала учиться в техникуме. Её бабушка и дедушка жили далеко от училища и каждый раз, проводив её на улицу пограничника Гарькавого, я сломя голову несся к метро «проспект Ветеранов», чтобы не опоздать из увольнения. В жизни появился новый смысл, встречи по выходным, когда отпускали в город, постоянные звонки по единственному на факультете таксофону,  к которому еще надо было отстоять очередь.

Первое расставание, практика в Балтийске. Встреча. Любимые глаза…. Летние каникулы и ожидание встречи. Четвертый курс. Признание в любви. Почему мы не поженились тогда? Наверное потому, что жить было негде. У Таниного дедушки была однокомнатная квартира, и она сама жила там за занавеской, а снимать жильё курсанту и студентке было не на что…. Мы не говорили о свадьбе, но она подразумевалась сама собой.

Потом, перед самым Новым Годом была какая – то глупая ссора, причем, по моей вине. Сейчас я понимаю, что где – то в глубине души я боялся женитьбы, считая, что связываю себя навсегда и лишаю своей свободы. Глупо, но тогда, в двадцать лет, разве нужны какие – то аргументы? В оставшиеся полтора года мы то сходились, то расходились. Нас неудержимо тянуло друг к другу и все почти удавалось. Но опять это почти…. В нашу последнюю встречу она скажет, что была на моем выпуске. Смотрела на меня и плакала….

А я, молодой и самолюбивый идиот думал, что впереди целый мир и что море действительно по колено….

На третий день своей лейтенантской службы, я пошел звонить Тане в Ленинград. Ответил её дед, который сказал, что Таня, после похорон бабушки уехала к родителям в Североморск.

А я и не знал про её беду. Он дал мне телефон в Североморске и я позвонил…

Мы долго гуляли в тот вечер, больше молчали, чем разговаривали, но я узнал главное. Через месяц, в Ленинграде она выходила замуж. Я смотрел в её глаза и видел тоску. Мне хотелось упасть на колени и умолять о прощении, но я же гордый, разве я мог….

А еще через неделю, отсидев на гарнизонной гауптвахте свои трое суток, я снова позвонил ей. Мы ходили по парку и прощались, завтра она улетала, а «Макаров» уходил на контрольный выход перед боевой службой. Действительно, целый мир был перед ногами, но зачем он был мне нужен без неё?

В конце концов, я не выдержал. Уйдя на «большой сход», с восемнадцать часов пятницы до семнадцати воскресенья, я рванул в аэропорт Мурмаши и рано утром в субботу стоял на улице пограничника Гарькавого, глядя на Танины окна. По сути, это был самоход, никто на корабле не знал, что я в Ленинграде….

Ждать пришлось долго. Очень долго. Я сидел на лавке, ходил, стоял, курил. Время остановилось. За часы ожидания я заново прожил нашу историю, все, вплоть до мельчайших деталей. Прожил и понял, у меня еще есть шанс…. Потом, что – то как ударило в область сердца. Я поднял глаза и увидел в окне Её. По глазам у Тани текли слезы…. Немного погодя она вышла.

Мы шли пешком до метро. Это долго и далеко. И снова, больше молчали. Всё было понятно, я опоздал. Таня долго мне говорила о том, что у меня все будет хорошо и только в конце, почти у самого метро, сказала, что Алексей был с ней рядом, когда умирала бабушка и она ему очень благодарна.

Мы стояли и смотрели друг на друга и нам не нужны были слова:

- Я люблю тебя.

- Я тоже, неужели ты не видишь?

- Тогда, зачем? Почему?

- А где ты был, когда мне было плохо?

- Но ведь сейчас мы здесь, вместе…

- Поздно. Я буду тебя любить. Всегда…

- Я тоже. Всегда

И она пошла вниз. Я стоял и курил. Смотрел на людей, на город Ленинград, на свою жизнь. В этот день что – то во мне умерло и что – то родилось заново. Впереди, действительно был огромный мир. И надо было жить.

Несколько часов спустя самолёт уносил меня в советское Заполярье, а в голове метроном звучали слова последних написанных мною стихов:

Я сегодня топлю камин, тем, что очень дорого мне

Говорю в этот вечер «Аминь» Той, кого я любил на Земле.

Фотографии, письма в руках Всё пожрёт безучастный огонь

И вернётся ко мне лишь в снах, моя умершая любовь

Говорят, ни к чему ворошить, прошлое вновь вспоминать

Но ведь память у нас не убить и способность любить не отнять

Возродится ли снова душа? Мне до этого дела нет,

Покрывается пеплом она, как в костре сгоревший букет….

П.С. История моей первой свадьбы Моя первая свадьба.