Бородинское поле в кольце мародеров

Место национальной гордости России превращается в ее национальный позор.

Никаких аналогий, просто история. В 1908-м, за четыре года до столетия Бородинской битвы, Святейший синод Русской православной церкви издал распоряжение о составлении точных списков погибших в Отечественной войне 1812 года и приведении в порядок всех могил на Бородинском поле. Подготовку к празднованию юбилея возглавил лично Николай II. 

Патриотический подъем испытывала вся страна. От крестьян шли пожертвования на памятники героям. Помещики, имевшие земли близ Бородина, передавали их государству. Часть наделов выкупалась. Был единый порыв: ратное поле должно стать мемориальным местом.

Научный сотрудник музея Александр Суханов: «Памятники в честь героев благодарные потомки установили 100 лет назад».

— Только представьте, — рассказывает научный сотрудник Государственного музея-заповедника «Бородинское поле» Александр Суханов, — на увековечивание Бородинской битвы была выделена 1/1500 часть российского бюджета. Стелы, постаменты, бюсты — все, что здесь есть, осталось с того времени. 

КАК «ПИЛЯТ» БОРОДИНО 

Стыдно перед предками, но сегодня на Бородинском поле лезут в глаза совсем другие «достопримечательности». Всюду заборы и шлагбаумы, бетонные фундаменты и штабеля стройматериалов, особняки и бани. Как на дрожжах разрастаются исторически сложившиеся населенные пункты, где по закону новое строительство недопустимо. Но оно идет.

У деревни Фомкино — в месте расположения французского лагеря 1812 года — на 30 гектарах раскинулся коттеджный поселок. Продолжается возведение домов на тринадцати гектарах у Старого села. У поселка Венки — там, где рвались во французские тылы казачьи полки генерала Платова, — под дачи захвачено 15 гектаров. Под особняки расчищается место южнее деревни Семеновское — аккурат у памятников 2-й кирасирской дивизии генерала Дуке и лейб-гвардии Финляндскому полку, стоявшим тут насмерть. В три раза увеличилось в размерах легендарное Криушино, с восточной и северо-восточной сторон построено несколько новых улиц, в темпе продолжается возведение коттеджного поселка «Криушино.ру». Новострой в Татаринове, Горках, Бородине, Псареве, Новом селе, Логинове…

Как такое стало возможно?

— Еще недавно у нас в голове не укладывалось, что найдутся желающие превратить Бородино в дачную местность, — оправдывается заместитель директора музея-заповедника Александр Золотарев. — А весной 2010-го как прорвало: земли сельхозназначения стали спешно переводить в категорию земли «под дачное строительство», продавать… Мы пришли в ужас: к юбилею от Бородинского поля останутся рожки да ножки. 

ОХРАННЫЙ КАПКАН 

Ни один памятник в мире не охраняет столько законов, решений и постановлений высших органов власти, как наше Бородинское поле. Еще в 1960 году постановлением Совета Министров РСФСР Бородино было включено в список исторических памятников, подлежащих государственной охране.

В начале девяностых указом президента страны музей-заповедник внесли в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов РФ, Бородинское поле было отнесено к высшей категории охраны и учета и стало исключительно государственной собственностью.

В 1992 году решением малого совета Московского областного совета народных депутатов установлены границы территории военно-исторического музея-заповедника, его зоны охраны и режим содержания, не допускающий, в частности, расширения исторически сложившихся населенных пунктов и нового строительства на территории памятника.

Какие еще охранные грамоты требуются, чтобы сохранить и защитить Бородино? — Ватерлоо в Бельгии 200 лет охраняет один-единственный закон, и никто это поле не дербанит, — говорит Александр Суханов. — А у нас сколько ни пиши «нельзя» — если кому-то очень хочется, то можно.

Справедливости ради надо отметить, что почва для распила была заложена еще в девяностые годы. Границы огромной территории Бородинского поля, как, впрочем, и других музеев-заповедников, остались юридически неоформленными. То есть существовали как бы на честном слове — межевание, постановка на кадастровый учет не проводились.

Сначала потому, что таких процедур еще не существовало, а потом у Министерства культуры не нашлось на это денег.

Затем вступили в силу Земельный и Градостроительный кодексы, закон о местном самоуправлении. Благодаря им, как считают музейщики, Бородинское поле пошло в разнос.

САМ СЕБЕ ХОЗЯИН

Напомним: музей-заповедник «Бородинское поле» — это 11 тысяч гектаров земли. На территории 27 поселений, военные части, железнодорожные станции и фермерские поля, занимающие в общей сложности 600 га в самом центре военных действий 1812 года. Привлекательный «фермерский» кусок не дает покоя многим. Музейщики в панике: если участки выставят на продажу и начнут застраивать, на памятнике можно ставить крест.

В это трудно поверить, но в какой-то момент земли «фермеров» стали переводиться в разряд дачных.

— Под видом «развития района» местные власти творили что хотели, — говорит Золотарев. — Как мы могли защищаться? Увидим объявление в районной газете о продаже очередного участка, сверим кадастровый номер — да это же земля памятника! Начинаем жаловаться, писать в Минкульт — примите меры! Либо не отвечают, либо присылают отписки. Прокуратура вообще отмахивалась: «Когда у вас пушку украдут, тогда и обращайтесь, а насчет земли — в органы исполнительной власти». То есть к тем, кто сам же и раздавал землю.

На этой ниве особенно преуспела глава сельского поселения «Бородинское» Майя Склюева. Как установило следствие, чиновница, используя служебное положение и подложные документы, обманом завладела земельными участками в границах Бородинского заповедника (возле населенных пунктов Коськово и Старое село) общей площадью около гектара. В мае 2011 года против Склюевой возбуждено уголовное дело, затем еще одно — за незаконное выделение под дачное строительство земельных участков площадью более 50 га вблизи деревень Татариново, Семеновское-Фомкино и Старое село.

Басманный суд Москвы отстранил Склюеву от должности, женщине грозит тюремный срок.

Что самое обидное для музейщиков, в свое время они же ее и избирали на пост главы поселения. «Боялись, что пришлют какого-нибудь варяга, которому Бородинское поле до фонаря, а эта — своя, патриотка Бородина, выросла здесь».

До уголовных дел и сама Склюева была не прочь козырнуть патриотическими чувствами в адрес вверенного ей поселения. Сейчас она недоступна для комментариев, прячется. Сотрудники администрации на все вопросы твердят, что дело Склюевой — политическое. Ну, вроде, пострадала за убеждения, что 11 тысяч гектаров — слишком жирно для музея-заповедника и надо распорядиться ими «более эффективно».

— Руки зудят повсеместно, — заявил «Вечёрке» член Общественного совета по празднованию 200–летия победы России в Отечественной войне 1812 года, глава Лермонтовского центра «Середниково» Михаил Лермонтов, сам недавно потерявший 600 гектаров охранной зоны музея (по решению правительства Московской области они переданы коттеджному поселку, построенному здесь самовольно.

— Л. Б.). — Законодательство об охране музеев-заповедников несовершенно, но оно есть. Нужно просто добиваться его исполнения, реально наказывать виновных за нарушения, и тогда исторические территории будут защищены. Так сложилось у нас в отечестве, что земля памятника бесценна только для музейщиков.

У большинства чиновников мозги устроены по-другому: все имеет свою цену, в том числе и патриотизм. 

ПОЧЕМ СОТКА РУССКОЙ СЛАВЫ? 

Патриотизм и в самом деле в цене. За сотку земли с видом на Шевардинский редут соискатели готовы платить гораздо больше, чем за участок на задворках Бородинской битвы.

Можайское направление вообще довольно популярно для отдыха — 100 км от Москвы, благоприятная экология, привлекательное соседство с историей. По оценкам риелторов, старая изба в деревне стоит 2–2,5 млн рублей.

— Но такие варианты не пользуются спросом — слишком много мороки. Все хотят свободный участок, — рассказали корреспонденту «Вечёрки» в компании «ИНКОМ-Недвижимость». — Предложений пока немного, но они есть. Средняя цена — 2,7 млн рублей за 10–15 соток, без подряда. С готовым коттеджем — около 25 миллионов. Однако мы честно предупреждаем покупателей, что они рискуют. Все-таки здесь заповедник, земля в федеральной собственности — мало ли что. Если начнется зачистка, то рассчитывать можно лишь на компенсацию по кадастровой стоимости земли. Она в Можайском районе составляет всего 30–60 тысяч рублей за участок в 10 соток.

Но есть и другие схемы, по которым можно заиметь бородинскую землю. Например, аренда лет этак на 49. Разумеется, такой трюк удается, когда второй заинтересованной стороной в нем выступает муниципальная власть, у которой, что называется, туговато с тормозами.

Так, осенью 2010 года, в самый разгар скандалов на Бородинском поле и вопреки мораторию, наложенному губернатором Московской области Громовым на все сделки с землей, глава Можайского района Беланович подписал несколько постановлений о передаче в долгосрочную аренду двух участков в деревне Семеновское и еще четырех общей площадью 1 га — близ нее, в якобы бесхозной лесополосе. Музей узнал об этом случайно — от местных жителей, углядевших, что кто-то размечает территорию и складирует стройматериалы на месте памятника 2-й кирасирской дивизии. Попытки общественности остановить застройщиков не удались.

А власти попросту не сочли нужным объяснить народу свои действия. Хотя многим было бы интересно послушать, что это за знатные арендаторы, ради которых расстарался глава района. Не менее интересно, что арендная плата за сотку заповедной земли составила всего 5 рублей в год.

Вскоре под нажимом прокуратуры Можайского района Беланович отменил свои скандальные постановления. Но «ущемленные в правах арендаторы» подали в суд, и районная Фемида встала на их сторону, обязав главу района «вернуть все, как было» — т.е. отменить свои отмененные постановления. Московский областной суд по иску Росимущества опротестовал это решение, отправив дело на новое рассмотрение в Можайск. Когда оно состоится — неизвестно.

Весной прошлого года прокуратура выявила в заповеднике более 140 фактов незаконного строительства. Но вот незадача! С захватчиками еще и разобраться не успели, а за июнь-июль количество зарегистрированных в Кадастровой палате земельных участков увеличилось еще на 300 штук. Дел много, они запутаны, а судебная улита нетороплива. Похоже, с «собственниками» и покровительствовавшими им чиновниками будут разбираться до 300-летия победы над Наполеоном. 

СМЕТА БЕЗ БУЛЬДОЗЕРА 

Рассказывать о мышиной возне на Бородинском поле в канун его славного юбилея — просто стыдно. Все у нас как-то не по-людски. Вместо того чтобы в такой светлый момент объединиться и помянуть героев, сложивших головы в самой кровопролитной битве XIX века, страна вынуждена наблюдать за тяжбой властей с самозванными «собственниками», угнездившими свои дачи на солдатских костях.

Разве нельзя было разобраться с коммерческой застройкой раньше? Ведь народную святыню обгрызали не один год и делалось это на виду у всех. В том числе у прокуратуры, которая спохватилась подсчитывать незаконные стройки, когда они уже перекрыли панораму Бородинской битвы. И у депутатов, нагородивших столько нестыковок в законодательстве, что они уже не охраняют российские памятники, а служат подспорьем для их распила.

При обилии государственных контор и ведомств, раздобревших на пропаганде духовного наследия, подписи в защиту Бородина собирают через Интернет простые граждане. Во многом благодаря неравнодушной общественности и удалось вытащить на свет застарелые проблемы, привлечь к ним внимание правительства. Весной на заседании оргкомитета «Победа» тогда еще вице-премьер Сергей Иванов так высказался в адрес бородинских торгашей и «застройщиков»: «Призывать к совести, разглагольствовать бесполезно. Это как мертвому припарки. Действовать надо жестко, если нужно — с помощью правоохранительных органов и силовых структур, потому что совсем уже оборзели, совесть потеряли. Торгуют землей и наживаются на этом».

После гневной тирады в Бородине уже ждали ОМОН и бульдозеры. Однако активизировались пока только следствие и суды. До юбилейных торжеств по случаю 200-летия победы России в Отечественной войне 1812 года навести порядок не успеют — это уже понятно. А продолжится ли рутинная работа по защите нашего национального достояния, которым является Бородинское поле, после празднования — большой вопрос. Если честно, то в этом есть сомнения. Особенно учитывая традиционную склонность российских властей к кампанейским мероприятиям.

Пока же на подготовку к юбилею Бородина и торжества утвержден бюджет в размере 4,7 миллиарда. На бульдозеры денег в смете не предусмотрено.

В ТЕМУ

7 сентября (26 августа по старому стилю) состоялось самое масштабное сражение в истории Отечественной войны 1812 года между армией императора Наполеона Бонапарта и русскими войсками под командованием генерала Михаила Кутузова.

Битва проходила на открытом пространстве близ села Бородино в 125 км от Москвы, длилась более 12 часов и завершилась отходом неприятеля.

С русской стороны сражались 112 тыс. солдат, 7 тыс. казаков и 10–20 тыс. ополченцев.

Французские регулярные войска насчитывали 135 тыс. человек.

Обеими сторонами было сделано около 120 000 орудийных и ружейных выстрелов.

Потери России оцениваются в 39–45 тыс. человек, Франции — в 30–50 тыс. человек.

В 1941–1942 гг. на месте Бородинского сражения проходил передовой рубеж Можайской линии обороны Москвы.