Как Москва использует засекреченные бомбоубежища

Наш корреспондент спустился по лестнице времени

Машина у полковника дряхлая. Подвеска гремит, тормоза барахлят. Но гоняет он на ней, точно на болиде. Петляем по Москве, будто уходим от хвоста. Дождь пузырится в лужах.

- Есть он, подземный город! - грохочет полковник. - Вот он, под нами сейчас. Бункеры, бомбоубежища, железнодорожные ветки. Всё заброшено, никому не нужно. А мир хрупок, парень. Очень хрупок. Ты даже не представляешь, до какой степени.

В Москве семь тысяч бомбоубежищ, которые сданы в аренду различным частным предприятиям. Стоянки автомобилей, склады, овощехранилища. В случае военной угрозы по инструкции их должны освободить за шесть часов.

Я пытаюсь разговорить полковника, требую подробностей.
- А ты позвони мне через 15 лет.
- Почему через 15?
- Потому что всего 10 прошло. С тех пор как я одну бумажечку подписал.
- Хочешь в бункер спуститься, - зычно басил он в трубку без лишних предисловий. - Я тебе человека дам. Может, он чего и расскажет.

Пятый Котельнический переулок, дом 11. Старинный этот дом не был обозначен на картах Москвы вплоть до средины 80-х. Почему - жильцы не знали. Вроде бы как все боролись за звание «Дом образцового содержания». А дома на карте не было.

Ровно в 9 вечера в воротах отворяется калитка.
- Владислав Сергеевич, - представляется очень пожилой человек. - Идёмте.

На КПП сидит солдат в советской форме. Он говорит с кем-то по старому советскому телефону. В помещении пахнет ржавым железом, на вешалках висят плащ-палатки. Владислав Сергеевич ловко накидывает одну из них себе на плечи. Я следую его примеру.
«Театр какой-то», - думаю я.

Коридор забирает то вправо, то влево, как изрядно поддавший мужчина.
- Против ударной волны, - буднично, без эмоций поясняет мой сопровождающий. Рука его жмёт на маленькую кнопку, и полуметровая стальная дверь ползёт к косяку. Ступени за ней уходят куда-то в сумрак. На стенах цифры, сделанные красным суриком, - 1, -2, -3...

- Долго вы здесь работали? - интересуюсь у старика.
- Некоторое время, - отвечает, не оборачиваясь. Шаги его лихо меряют ступени. Некоторое время идём молча. Где-то на минус тринадцатом этаже слышу:

- Этот бункер запасного командного пункта «Таганский». Раньше - просто государственный объект номер 42. Строительство началось по приказу Сталина. Закончили строительство в 1956 году.

Голос его зомбировал. Голова кружилась от поворотов.
- Это сейчас всё выглядит смешно, - продолжал Владислав Сергеевич. - А мы, когда в те годы спускались сюда, то не знали, выйдем через трое положенных суток обратно или нет. И тогда это было совсем не смешно.

Ступеньки закончились. Две шахты уходили в сумрак буквой V. Под сводами чугунных тюбингов мерцали жёлтые плафоны. Старик, не раздумывая, двинулся вправо. Иногда останавливался, заглядывал в дверные щели и грустно вздыхал:
- Да-а-а.
- С тех пор как бункер рассекретили, вы спускались сюда?
- Никогда.

Разговор не клеился. Я оставил старика в покое. Тем более что впереди показалось просторное помещение, залитое ярким светом.
- Вот здесь всё и было, - неожиданно произнёс он.

В середине зала, будто к капитанскому мостику, уходила вверх крутая лестница.
- Что было?
- Командный пункт связи. Управление войсками ПВО. Сюда стекалась информация с подлодок, самолётов-разведчиков, спутников-шпионов. Отсюда отдавались приказы.

Я огляделся. На старых расшатанных столах, будто на прилавке антикварного магазина, громоздились приборы связи: «Брусника», «Глубина», чёрные переносные телефоны.
- Тогда тут всё кипело. Планшеты, схемы, карты висели на стенах. Рыбы в аквариуме плавали.
- Сколько же человек здесь работало?
- Полторы тысячи. Хотя бункер был рассчитан на три. Люди могли автономно жить и работать на глубине 60 метров - 22 этажа вниз - три месяца. Этот бункер мог выдержать прямое попадание водородной бомбы.

Мимо нас пробежал человек в камуфляже с карабином в руках. Владислав Сергеевич не обратил на него ни малейшего внимания. Где-то сбоку, совсем рядом, прогрохотал поезд.
- Это Таганская-кольцевая, - улыбнувшись, сказал старик. - Отсюда в метро два выхода.

И снова повёл какими-то лабиринтами. В некоторых местах ходы ответвлялись и исчезали в темноте. Тугой луч выхватывал наглухо задраенные двери. И постоянно преследовало ощущение, что кто-то или что-то за нами следит.
- Тут у нас была столовая, - вещал Владислав Сергеевич. - А здесь, - улыбнулся он, - было моё любимое место - бильярдная.

- В американку играли? - спросил я.
Старик взглянул испепеляюще.
- Мы её терпеть не могли. Играли только в русскую пирамиду.

Жёлтый недвижный свет в плафонах внезапно моргнул и погас. В ту же секунду раздался глухой, ошарашивающий взрыв. Чугунные своды загудели.
- Внимание, - холодно разнеслось по тоннелю. - На территорию нашего государства сброшена водородная бомба мощностью 10 мегатонн. Город Москва в радиусе трёхсот километров уничтожен. Температура в районе взрыва 500 градусов. Радиация - 200 микрорентген в час.

Я не понял, но похолодел. Осветил фонариком то место, где стоял Владислав Сергеевич. Его нигде не было. «Хичкок топорный, - подумал я. - И как теперь выбираться отсюда?»

Идти решил прямо, туда, где валялась ржавая вагонетка. Кабель, выхваченный светом фонарика, извивался по стенам исполинской змеёй. Навстречу мне шёл человек в камуфляжном костюме и в бандане с изображением Весёлого Роджера.
- Слушай, что за фигня? - обратился он ко мне. - Мы уже почти захватили командный пункт. А тут вдруг долбануло, свет погас.

- Как выйти отсюда? - спросил я.
- Да чёрт его знает, - пожал он плечами и поправил ремень карабина.

- Закурить не найдётся? - раздалось вдруг из тёмной ниши. Я резко направил на голос свет фонарика. Человек в камуфляже лихо взял моё пятно на прицел. Солдат в советской форме стоял в нише, словно часовой в будке. Я машинально протянул сигарету.
- Ты кто, чудила? - спросил парень в камуфляже. - Из какого отряда?
- Я сам по себе, - ответил солдат и зашагал по шахте прочь. Происходящее напоминало мне дурдом на выезде. По непроглядной тьме мы шли неизвестно куда и искали тех, кто чуть было не захватил какой-то командный пункт.

Человек в камуфляже остановился, достал из кармана сложенную вчетверо бумагу, посветил на неё. Это был план спецобъекта ЗКП «Таганский».
- Сейчас налево, - сказал он.

Я не стал спорить с человеком, который несёт на плече карабин. Вышли к какому-то котловану, над ямой висел здоровенный крюк.
- Серёга пришёл! - раздалось со стороны.- А мы уж думали, тебя завалило.

Из-за стены стали выходить люди. Все они тоже были в камуфляже.
- Что там стряслось?
- Не знаю. - Мой Серёга присел на доску над ямой: - Выходы все задраены. Вот журналиста встретил. Может, и правда, Москву накрыло. Нет её там, - он воздел палец к потолку.

- Да иди ты к чёрту! - оборвали парня из темноты. - Хватит трепаться. Что-то шутка больно затянулась. Дышать уже несподручно. Саня, ты говорил: метро-2, тоннели от Кремля до Рублёвки.

- Я говорил про «Университет». Там целый город есть. С магазинами, аптеками, даже указатели с названиями улиц имеются. Но сейчас это всё заброшено. Там воды по пояс. Мне об этом когда-то батя рассказывал.
- Пришли, называется, в войнушку поиграть.

Минут пять все сидели молча. Каждый обдумывал что-то своё. Глупее ситуации, казалось, и выдумать было нельзя. Оказывается, две команды мужиков пришли сразиться в страйкбол. Правила игры проще простого. Это некий Doom в реале. Нужно просто раздобыть ключ раньше противника. Обнаружить подсказку в тайнике лабиринта и, постепенно продвигаясь по ней, захватить главный пульт. Но кто-то вырубил свет и задраил двери. Если это была шутка, то она действительно слишком затянулась.

Сегодня комплекс ЗКП «Таганский» уже никакой не засекреченный бункер. Способный устоять под прямым попаданием водородной бомбы, бункер не выдержал развала большой страны. Его просто стало не на что содержать. Подземный город выставили на аукцион. И теперь здесь экспозиционный центр развлечений «Противостояние». Секретные документы отправили куда надо, чугунные тюбинги покрыли новенькой краской, на пол уложили китайскую плитку. Бункер сегодня предлагает экскурсии за 500 рублей. Корпоративные вечеринки с танцами и такие вот активные игры по 1200 рублей с человека. Всё это рассказал мне Сергей, пока другие бойцы долбили мощными берцами в дверь. Никто не отзывался.

...Выпустили нас только через час, когда вначале в шутку, а потом почти всерьёз нам стало казаться: может быть, и, правда, нет уже Москвы.