Два скандальных дела о сексуальном насилии в Австрии вызвали разговоры

Имидж Австрии в мире до сих пор определяли горнолыжные курорты, венский бал, музыка Моцарта, Бетховена, Брамса и Штрауса, венский штрудель и так далее. Страна любима туристами и студентами всего мира. Но дело «монстра из Амштеттена» Йозефа Фритцля напомнило всему миру о теневых сторонах истории Австрии и ее послевоенного образа жизни. Фритцль 24 года тайно держал взаперти собственную дочь, родившую от него за эти годы семь детей, трех из которых он от рождения не выпускал из подвала. Это дело, рассматриваемое вместе с открывшимся двумя годами раньше случаем с Наташей Кампуш, по-прежнему остается предметом самых невероятных домыслов и комментариев на страницах европейской прессы.

Вначале английские газеты напомнили о рекордных процентах австрийцев в партии Гитлера и в СС и о спущенной на тормозах денацификации австрийского общества после войны. Бульварные газеты Великобритании, например Sun, дошли в своих домыслах встречи тогда трехлетнего Йозефа Фритцля с самим фюрером, посетившим городок и запечатленным на приведенной газетой фотографии в окружении истеричных австрийских поклонниц. «Ностальгия по тем райским временам», когда юный Фритцль рос, опекаемый любимой и также приветствовавшей Гитлера мамой, и была побудительным мотивом действий австрийского «монстра», намекает газета. Но у каждой страны найдется свой монстр. Вообще же, по мнению многих немецких комментаторов, после Сталина и Холокоста как-то странно читать обвинения в адрес целого народа.

Австрийский федеральный канцлер Альфред Гузенбауэр тем не менее выступил с заявлениями, что «одна-две паршивые овцы не портят все стадо, и что преступление Фритцля имеет мало общего с образом жизни австрийского общества». Но, как считают многие, международному имиджу Австрии случай в Амштеттене всерьез не угрожает.

А вот для самих австрийцев, прежде всего для австрийской интеллигенции, история «монстра» - повод для начала столь не любимых в стране общенациональных дискуссий. Интерпретации произошедшего в самой стране выглядят всеохватывающими, начиная с потери 90 лет назад статуса империи и приобретения взамен комплекса карликового государства. В интервью немецкому радио один из известнейших в Австрии писателей Йозеф Хаслингер заявил, что «монстр из Амштеттена» имеет прямое отношение к истории и культуре Австрии: «Австрийцы не должны делать вид, что инцест в Амштеттене не связан с Австрией как таковой.

Этим они сделали бы необходимые размышления слишком легкими. В Австрии есть проблема общественной морали. Происшедшее в широком смысле связано и с католицизмом, который не имел в стране соперников и опыта реагирования на вызовы инакомыслия. Это во многом определило в дальнейшем отсутствие опыта и культуры общественных дискуссий. Это было и одной из причин того, что после войны политические структуры быстро зацементировались, и в них не находилось места открытым дискуссиям. Поэтому стали возможными сомнительные с моральной точки зрения сотрудничества и коалиции социал-демократов с бывшими нацистами и эсэсовцами. Все это вело к стремлению не вводить в обиход высокие моральные критерии, тем более для частной жизни. Это действительно превратилось в систему традиций».

Но Йозеф Хаслингер решительно против идеи связывать преступление Йозефа Фритцля с национальным характером австрийцев. Немецкий журналист Гюнтер Хофманн также считает, что Австрия уже давно находится на пути обновления, и случаи с Наташей Кампуш и Йозефом Фритцлем - всего лишь тень, упавшая на многочисленные изменения в общественной жизни страны: «Австрия по примеру других тоже вырабатывает свои средства против ядов прошлого. Возможно, с большим опозданием. Австрия сильно изменилась. Да, правый популист Йорг Хайдер еще недавно был почти допущен до высшей власти, но сегодняшняя страна практически освободилась от влияний подобных парней. Австрия явно бросила якорь у общеевропейского берега. Здесь, в Австрии, особенно ярко видишь, что падение берлинской стены в 1989 году оказало на жизнь бесконечно большое и долгоиграющее влияние. Вена - эта столица вытеснения прошлого из сознания австрийцев - находится снова на стыке Востока и Запада, здесь возникает атмосфера нового многоязычного Вавилона. В университетах полно молодых людей из Хорватии и Боснии, Словении и Польши, из стран Балтии. Очень жаль, что именно сейчас в сферу всеобщего внимания попадает случай Йозефа Фритцля, который напоминает о старой Австрии и связанных с ней ассоциациях».

Но уже сейчас очевидно, что после волны интереса СМИ, суда и приговора, дело «монстра из Амштеттена» станет в дальнейшем материалом для художественного осмысления.