Русский мир заразен.

Русский мир заразен.

(Продолжение. Начало на https://maxpark.com/user/1042506032/content/7108296 )

И вот прошли века. Россияне дошли до Тихого океана и даже переплыли его. Дальше уже нет "свободных" земель. Куда уходить "на волю"?
Оказалось, что есть куда. Землю на восток прошли первопроходцы, но рая на земле не нашли. Жить на новых землях можно было только в великом напряжении сил. Именно эти жёсткие к людям края и наложили новый отпечаток "вольный русский дух". Выжить на новых местах было возможно только уважая право на жизнь у окружающих, осознавая ценность каждой человеческой жизни. Вырабатывался новый, сибирский характер россиян. Сибирь не просто проверяла на прочность российский дух вольности, но и учила его усмирять.  Усмирять не внешней дисциплиной насилия, в внутренней дисциплиной духа. Именно благодаря Сибири происходило формирование духовной, душевной "русскости", в основе которой лежало признание ценности человечности  в межличностных отношениях. У русских по духу личность человечна. Эта человечность включает в себя кроме всего прочего  признание ценности жизни человека, ценности его культуры, ценности человеческого сообщества, ценности воли, уважение к иному.
Само присутствие в европейской части страны наличия сибирского менталитета привело к изменения менталитета и там. Сама поговорка:"От сумы и от тюрьмы не зарекайся.", предполагает вольно или невольно, заслуженно или случайно оказаться в этой самой Сибири, которая "тоже русская земля".
В результате вызрело представление о русских, как о тех, кто может преодолеть любые невзгоды и напасти. Нигде в мире нет той готовности терпеть и побеждать, которая есть у русских. Причем само понятие "русский" стало более широким, чем сродство по крови.

Все народы России постепенно стали "русскими" по менталитету.
А в глазах иностранцев, посещавших  Россию, она стала страной бесконечно суровой, бесконечно самобытной, бескрайней и самодостаточной. Так появилось представление о "русском мире". Все, кто приезжал в его просторы, или  заражались этой русскостью, или категорически ее отвергали. Причем отвергали не потому, что гнушались, а потому что пугались его громадной, а подчас и необузданной силы. Перед этой громадной неодолимостью мелкими казались европейский усилия и достижения. Всей объединенной силы Европы не могло хватить на обуздание "восточного медведя", на завоевание его земель. Пытались не раз. Да только зря гибли.
Но многие принимали "русскость" как нечто достойное осмысления и использования. Ведь "русскость" это не только безграничная мощь, но и безграничные богатства. Зачем завоёвывать, когда можно торговать? Тем более, что русские часто сами поиглашали. Многие европейцы двинулись на восток работать,  и там преуспели. И ещё  встретили там народ, научившийся уживаться. Уживаться с диким зверьём и дикими людьми, со страшным морозами, с бескрайними просторами, с безграничным одиночеством. Народ с неистребимой жаждой  жизни и знаний.
Когда вольные и невольные странники возвращались в Европу, то приносили с собой частичку того  природного волшебства, которое повидали. Это было заметно. Поэтому их тоже стали иногда называть "русскими". Так появились в Европе русские немцы, русские евреи, русские испанцы, русские французы... Так постепенно в течение сотен лет у европейцев сложилось представление о русских, как об особых, самобытных, сильных и опасных людях, представление о Русском мире.