На распутье: сексоголизм или фелицитогамия?

    В последнее время появилась потребность в новых терминах, касающихся интимной жизни и обозначающих малораспространённые ранее явления. Согласно статистическим данным, быстрыми темпами распространяется сексомания, которой уже подвержены в Европе 5-6% взрослого населения. В связи с этим появился  новый термин сексоголизм. И считается, что Германия опережает в этом остальные страны, может, даже благодаря деятельности «бабушки немецкого секса» Беаты Узе, которая, в общем-то, внесла положительный вклад в признание сексуальности людей, борясь с односторонней асексуальной информацией, но её последователи явно перегнули в противоположную сторону засильем тоже односторонней, но уже гиперсексуальной информации.

    Второй термин фелицитогамия – гамологический, и означает он всего лишь счастливый брак. И хотя точных статистических  данных нет, так как критерии пока не признаны обществом, за последние десятилетия очевиден прогресс в этой области. Но всё равно, эти, как и любые другие статистические данные не дают однозначной картины социальных процессов. И в конкретном случае статистический рост счастливых семей (по отношению к общему количеству браков) может быть как результатом повышения супружеской культуры, так и результатом сокращения количества официально заключаемых браков, за счёт так называемых гражданских. То есть в официальный брак всё больше стали вступать лишь те, которые чётко представляют себе все плюсы и минусы официального брака и идут на этот шаг осознанно, соответственно и «зарабатывают» себе и своей половине счастливую супружескую жизнь, не лишённую, однако, трудностей. Это тоже – прогресс.

    Исходя из понимания места секса в жизни личности, выбрать можно либо сексуальную свободу и безличный секс, приводящий к сексоголизму, либо счастливый брак, ограничивающий сексуальную свободу, но приносящий половое удовлетворение. Чем-то средним является гражданский брак, вбирающий в себя плюсы и минусы как сексуальной свободы, так и наличия семьи, но удовлетворить основные потребности «гражданских» супругов он не в состоянии.

    Сексомания – не эпидемия, возникшая из пустоты, в принципе это – конечная стадия сексуальной свободы, которая зачастую является ни чем иным, как отсутствием правильных (супружеских) стереотипов сексуального мышления и поведения, и в основном, вследствие получения односторонней информации из СМИ, часто «льющих воду на мельницу» секс-индустрии. Ведь производителям специфической продукции выгодно пускать людей, ищущих счастья, «по объездному маршруту», заставляя их постоянно искать сексуальное удовлетворение, причём там, где его нет. И чем больше дезориентированная молодёжь ищет сексуального удовлетворения во внебрачном сексуальном разнообразии (в том числе и супруги-свингеры),  тем больше неудовлетворённость и интенсивнее поиски, соответственно и прибыль производителей эрзац-счастья. А, учитывая, что в начале нового века юными считаются даже тридцатилетние (для сравнения: во времена Бальзака именно этот возраст считался зрелым, бальзаковским, а теперь уже и в сорок, и в пятьдесят – бальзаковский), то большой процент взрослого населения ищет своё счастье не там, где его можно найти. Ведь только душевная и физическая близость с любимым человеком могут удовлетворить обычные человеческие потребности, и не только половые.

    Специальной политики развращать молодое поколение, скорее всего, не существует. Писатели и редакторы периодических изданий, популярной литературы, сценаристы и режиссёры кинофильмов и ток-шоу отнюдь не заинтересованы в этом, просто так получается само собой. Вернее, у людей, формирующих сознание масс, другие интересы, иные ориентиры (отнюдь не семейное счастье как у гамологии), к тому же, и собственный их уровень культуры часто оставляет желать лучшего, хотя они занимают социально ответственные места, как старейшины в древних племенах, и передают молодому поколению своё мировоззрение. Правда, в отличие от мудрых старейшин, люди, формирующие в наше время мировоззрение молодого поколения, ориентируются, в основном, на свободу выражения своих чувств (что естественно), свободу делиться своими мечтами и фантазиями  и, наконец – на рейтинг, дающий ощутимую финансовую независимость. Идёт «погоня за рейтингом». А где крутятся большие деньги, там уже не до культуры, если не считать меценатства и приобретения произведений искусства. Но это уже удел очень богатых, которые не «делают погоду» в вопросах воспитания масс (хотя это трудно утверждать однозначно, так как у больших денег «длинные щупальца» и не всегда поймёшь, откуда они тянутся).

    Обратная связь произведений литературы и искусства, особенно телевидения и кино, с жизнью общества понятна многим. И встаёт вопрос - возвращаясь к сексоголикам - что можно было ожидать от поколения «детей Эммануэль», уже и внуков? Эта героиня известного одноимённого романа (а затем и фильма) французской писательницы с тем же псевдонимом, в своё время стала так же известна своим шокирующим поведением, как и набоковская Лолита, правда, имя Эммануэль не стало нарицательным. Но если Лолита никогда не воспринималась положительным персонажем, то даже в русскоязычном мире, куда лишь через двадцать лет «докатилась слава» Эммануэль, она стала считаться чуть ли не эталоном женственности. Об этом без стеснения говорили молодые женщины с экранов телевизоров в разных телепередачах. Правда, судили они об Эммануэль, скорее всего, понаслышке, иначе как женщина в здравом уме призналась бы на всю страну, что мечтает походить на этот «эталон женственности»? Просто она не читала того места в книге, где дети Эммануэль в младшем школьном возрасте занимались у неё на глазах оральным сексом с гостями-мужчинами.

    Успех Эммануэль вряд ли был в то время случайным. Обществу, «поборовшему» христианскую мораль (явно перегибавшую в вопросах секса) и не нашедшему замены, нужен был идеал, вот и появилась «вконец» эмансипированная женщина. А чуть раньше появился мужской «аналог» Эммануэль – Джеймс Бонд. Правда, его сексуальная жизнь не раскрывалась так подробно, но вреда половому воспитанию мужской половины «прогрессивного человечества» (умевшего читать и смотреть голливудские фильмы) он нанёс не меньше.

    Изящество, с которым этот книжный, а после и киногерой удовлетворял свою животную потребность совокупляться с первой попавшейся понравившейся женщиной (самкой), притягивало мужчин разных национальностей (мужиков, в основном, если кто понимает разницу). Правда, к чести актёра Шона Коннори, игравшего эту роль в первых сериях, можно сказать, что он относился к своему герою с иронией, как бы пародировал шпионские боевики, но последующая бондиана стала серьёзней. Зрители так и воспринимали его фантастические похождения, а такой сексуальной свободе (да и убивал он изящно) «грех» было не подражать.

    Интересно, что другим (несексуальным) фантастическим способностям этого и прочих героев приключенческих, мистических и фантастических фильмов и романов зрители и читатели особо не подражают. Даже к похождениям порногероев относятся с пониманием, что это всего лишь «половая фантастика», правда, согласно последним исследованиям, потребители порнопродукции в Японии постепенно впадают в подавленное состояние из-за сравнения своих, нормальных, в общем-то, физических показателей со сверхчеловеческими показателями порногероев и героинь. А какая-то часть людей, вероятно, из-за этого же, объединилось в новое секс-меньшинство – асексуалистов. Но основная масса зрителей всё же понимает, что в «потребляемой» порнопродукции много нереального, к тому же, несмотря даже на буйство фантазии, порногерои безличны: только тело и половые органы. Поэтому в противовес им, такие хорошо разработанные образы, как Бонд и Эммануэль заставляют поверить в реальность этих героев, а главное – в естественность и истинность их поведения - «Сейчас так можно (модно) и нужно!».

    Идеальные образы формируют мораль целого поколения, прививают определённые стереотипы мышления и поведения. Проще говоря – воспитывают. Но «рейтинговое» воспитание приводит к снижению уровня культуры, ведь рейтинг определяется большинством, а уровень большинства всегда ниже среднего. Во все времена народ «за собой вела» культурная элита. Но с расцветом капитализма этот процесс был пущен на самотёк (а сексуальная революция и вовсе свела на нет роль культурной элиты), вернее, потребители сами решают, в каком направлении им развиваться. А направление по «закону рынка» выбирается наиболее экономически выгодное, то есть, то, где производители товаров массовой культуры и услуг могут получить больше прибыли. Однако критиковать этот процесс бесполезно и бессмысленно, так как капитализм, как более естественная формация, основанная на борьбе за существование и экономическом прогрессе за счёт конкурентной борьбы, постепенно приводит к повышению культурного уровня. И количество рано или поздно перейдёт в качество, а всеобщее благополучие, равенство и братство – утопические лозунги. На деле же, разбогатевшие мужики отдают детей в лучшие университеты, дети потом становятся меценатами или продюсерами, поддерживающими искусство, а внуки уже становятся элитой нации, может, даже культурной. Всему своё время. Но сейчас как раз пришло время повысить культуру семейных взаимоотношений, за что и – пока малоэффективно - борется гамология.

    Но вернёмся к сексоголикам.

    Новое патологическое состояние сексуальной неудовлетворённости и постоянного поиска удовлетворения через потребительское отношение к сексуальному разнообразию, делает людей сексозависимыми. В принципе, во все времена интимная жизнь людей играла очень важную роль, и почти во всех сферах человеческой деятельности решения зачастую принимались, исходя из половых интересов. И зов пола всегда был движущей силой не только при создании семьи и продолжении рода, но и в литературе, и в искусстве (живопись, пластика, кино), и в политике (не так, правда, явно видно), и т.п.

Очень многие поступки, в основном, у мужчин, мотивированы половым желанием: будь то стремление овладеть партнёршей (или более возвышенно – добиться взаимности в любви) или добиться славы, богатства, вершин социального положения и т.п. Всё это, в конечном счете, делается ради продолжения рода с самыми лучшими самками (о взаимной любви речь обычно не идёт). Не хочется повторять Фрейда, но понимание первопричин отнюдь не умаляет человечности многих поступков. Просто шовинизм по отношению к остальному животному миру не даёт спокойно принять близость человека к природе.

    Никто не хочет признаться, даже себе, что многие его поступки вызваны банальным зовом пола: стремлением спариваться или нежеланием потерять полового партнёра, «принадлежащего», - как «уверяет» подсознание - лично ему. А ведь у таких человеческих, где-то возвышенных чувств как любовь, преданность, ревность, забота о детях, стремление к власти и богатству - в основе всё тот же зов пола, половой инстинкт. Но мотивация поступков зовом пола, если трезво взглянуть, не унижает человека, как это утверждала веками христианская религия, ведь человек – такой же сын природы, как и остальные млекопитающие. Другое дело, что сытая жизнь, уверенность в завтрашнем дне, «мягкая» борьба за существование, доступность огромного выбора интимных развлечений (к примеру, секс-туризм) и отсутствие правильного семейного полового воспитания превращает взрослых людей в рабов полового инстинкта, в сексоголиков. Но сексоголизм так же отличается от патологической нимфомании и сатириаза, как и бисексуализм от врождённого или травматического гомосексуализма. Просто поиск полового удовлетворения в неправильном направлении, через разнообразие форм безличного секса (проба компенсировать содержание разнообразием форм) приводит к сексуальной зависимости, сходной с наркотической. И эта зависимость – новое психосексуальное отклонение – не врождённая, а «благоприобретённая», то есть, передающаяся воспитанием, вернее, навязыванием стереотипов через пропаганду сексуальной свободы. А ведь привычка к обезличенному, «спортивному» сексу без любви накладывает отпечаток на всю дальнейшую интимную жизнь, а в конечном итоге – на судьбу.

    Если неукротимую силу полового инстинкта (мало кому удаётся «умерщвить плоть») не пустить по правильному руслу, то инстинкт в любой момент может «заставить» прислушаться к нему. При этом он уже «единолично» будет управлять поведением человека. Так супруги, живущие в негармоничном браке, в любой момент могут «сойтись» с половым партнёром «на стороне», что может привести к «бешеной» борьбе сознания, понимающего, что это предательство, с инстинктами. Но обычно зов пола одерживает верх, что неоднократно было описано в различных произведениях мировой литературы.

    Несмотря ни на что, не следует стесняться инстинктов, лежащих в основе человеческих поступков, тем более – презирать их, как христиане веками считали человеческое тело порочным, средоточием похоти, а секс – грехом. Но и идти слепо на поводу у животных инстинктов тоже не нужно. Только понимание смысла счастливого брака, стремление к нему может «помирить» человека со своими инстинктами и с обществом. Соответственно, только счастливый брак может быть профилактикой множества проблем, вытекающих из зова пола, пущенного «на самотёк».

    Вероятно, единственным человеческим интимным чувством (основа которого – всё тот же инстинкт) можно считать супружескую любовь. Но такая душевная и физическая близость достигается не за один год и нуждается в постоянном подкреплении гармоничными семейными отношениями и наличием детей. Ведь, в свою очередь, в основе зова пола - основной инстинкт продолжения рода. И получается, что удовлетворить основные человеческие половые потребности может лишь гармоничная семья. Причём удовлетворить не только инстинктивную потребность регулярно спариваться и продолжить свой род, но и чисто человеческую потребность в близком любящем и любимом человеке, в половине Пары. В то же время потребность быть членом коллектива трудно однозначно назвать человеческой, так как в её основе – стадный инстинкт.

    К сожалению, то тут, то там советуют не сдерживать свои желания и инстинкты. В вопросах полового поведения это означает «кидаться на всё, что движется». Но вся проблема в том (речь идёт не о морали, которая всегда будет «прислуживать» властьимущим), что у человека, получившего несколько раз половое удовлетворение со случайным партнёром, закрепляется именно такой стереотип поведения. И экспериментальный подростковый секс, и «вынужденный» из-за гиперсексуальности секс без любви, может, и с проститутками, вызывает новую потребность, удовлетворение которой - животные случки, формирует сексуальные привычки. Как говорилось в одной песне В.Высоцкого: «…я раньше этого не знала, теперь же я страдаю каждый час». И тогда при определённом стечении обстоятельств, человек, независимо от возраста и пола, даже если сознательно будет против секса с нелюбимым, пусть даже понравившимся партнёром, поддастся зову пола, усиленному привычкой – «плейбойским» стереотипом сексуального поведения, сексуальной зависимостью. И многие назовут такую случку любовью, а вот девушку или юношу, которые смогли одержать верх над инстинктом, назовут соответственно: фригидной дурой или девственницей (в их понимании это ругательство) и слабаком или импотентом. И, как говорится в современных фильмах, достойны порицания те, которые мастурбируют над «скаченной в Интернете порнухой», а находящие для полового удовлетворения «тёлку» - «крутые чуваки». Это результат общественного мнения, деформированного сексуальной революцией.

    Однако не во всех случаях половые акты одинаково отрицательно влияют на судьбу. В случае, когда юноша или девушка теряют девственность во время близости, вызванной взаимной влюблённостью, но не приведшей к браку по возрастным или иным причинам, рабами инстинкта они не становятся. Ведь у них интимные ласки ассоциируются с любовью. Правда, под давлением друзей и подруг они через некоторое время тоже могут «покатиться по наклонной плоскости» и привыкнуть к бездушному сексу, но начало половой жизни не закрепило у них стереотипа спортивного секса. И зов пола, скорее, будет «толкать» их не на поиски физиологического полового партнёра, а на поиски любимой и любящей личности.

    Основным отрицательным воздействием привычки к бездушному сексу является то, что стереотип «обнюхались и в постель» (в подворотню, в подъезд и т.п.) не даёт времени влюбиться, почувствовать нежность к понравившемуся человеку, оценить его личностные качества, а не только «сексологические параметры». Но, к сожалению, постоянно через литературу и кино навязывается стереотип, согласно которому в план первого свидания включается секс: «Встретимся, может, поужинаем вместе, если получится – займёмся сексом». Такой стереотип. А доступность секса (как воды попить) часто гасит даже возникшую влюблённость, не усиленную нежными фантазиями, романтическими отношениями и т.п. Да и нехватка душевной близости никак не восполняется, не то чтобы физической близостью, но и инстинктивной тягой друг к другу посредством биохимии ферамонов. Правда, на какое-то ограниченное время может вспыхнуть взаимное чувство - любовь, как принято говорить. Но без усилий, направленных на душевную близость, это чувство проходит. Уходит любовь, как принято говорить, удивлённо и беспомощно разводя руками. Но ничего удивительного в этом нет (бог дал – бог взял), ведь зов пола «запрограммирован» на зачатие новой жизни. Поэтому инстинкт спаривания с подходящим партнёром и материнский инстинкт (ухаживание за потомством) у людей есть, а вот брачного инстинкта нет, тем более – моногамного. Да и материнский инстинкт – не совсем инстинкт, так как легко нейтрализуется обстоятельствами.

    Не обязательно приводить примеры нейтрализации материнского инстинкта из жизни людей, хотя социалистический строй, при котором ответственность за потомство можно было «переложить на плечи» общества, успешно «гасил» его у многих женщин. Пример же из жизни диких зверей, размножающихся в неволе, хорошо иллюстрирует нейтрализацию материнского инстинкта: самки, вскормленные людьми, не знают, как и для чего нужно ухаживать за своим потомством. (Это доказывает, что материнский инстинкт – скорее, результат «воспитания», нежели врождённый.) И чем больше времени детёныши после своего рождения проводят с матерью, тем больше у них возможностей перенять необходимые и характерные для их вида навыки. Только благодаря этому «дополнительному времени» млекопитающие достигли такого прогресса в животном мире. Ведь время кормления молоком значительно увеличило время нахождения «в семье», то есть – время обучения. А многие яйцекладущие даже не встречаются со своим потомством, остальные - разве что покормить.

    Но вернёмся к человеческим проблемам, к влиянию бездушного, «спортивного» и беспорядочного секса на судьбы людей. Хотя как раз у животных в этом «деле» есть порядок: в стаях, гаремах, трибах и больших семьях есть своя иерархия, есть и табу. Членам известно, с кем (и когда) можно совокупляться, а с кем – нет.

    Под конец стоит ещё раз повторить, что привычка к бездушному сексу, кроме того, что препятствует желанию вступить в брак и достичь супружеской гармонии (естественно – и половой), вызывает неутолимую жажду секса. А так как секс у таких оторван от любви и не синхронизируется с желаниями и возможностями близкой личности, то содержание (смысл) секса приходится компенсировать разнообразием форм, что всё равно не даёт такого сексуального и душевного удовлетворения как гармоничный брак.