Страшный сон антисемита

Афанасий Зайкин страдал стойкой бессоницей. Чего-то эта хворь стала одолевать его в последнее время. Пролёживая бока в кровати, до самого рассвета, Афанасий пытался считать до бесконечности, вслед за тикающими настенными часами. Этот метод совершенно ему не помогал. Жена Степанида предлагала страдальцу стакан тёплого молока с мёдом и даже снотворное.

Но Зайкин упорно смотрел в потолок, желая войти в объятия Морфея, исключительно естественным путём. Ночные бессонные часы тянутся дольше дневных. В голову Афанасия лезли всякие ненужные, засыпающему человеку, мысли. В одну из таких утомительных ночей, Зайкин внезапно озаботился мировой политической обстановкой. Особенно тщательно, обдумывал его утомлённый мозг, ближневосточные проблемы...

- Вот ведь везде лезут эти сионисты, и чего им только надо?- вяло размышлял он.- То провокации в арабских странах и на границах устраивают, то стравливают, то нагнетают, то мирный атом иранцам созидать мешают. Противный народец. Вон хоть соседа Самуила Боруховича взять, подлец подлецом. Всё на скрипочке пиликает для прикрытия, а сам уже всю родню в Америку вывез и в Израиле виллу имеет. А Мордехай Коган из третьего подъезда,- обречённо повернулся на правый бок Афанасий,- это же просто сионистская сволочь. Делает вид, что живёт на зарплату школьного учителя, а сам недавно новый "Шевролет" приобрёл. Откуда деньги?- и Зайкин прямо подскочил на мятой постели, поражённый внезапной догадкой.- Во всём виноваты евреи! Правильно на митинге говорили. Всё они: миром правят, русских

травят своей жидовской водкой, а сами только кукловодят и всегда в сторонке…Мысли Зайкина стали слегка путаться, как это часто бывает в первой фазе быстрого сна...

...Афанасий сидел связанным на кухонном табурете. Во рту у него имелся кляп из носового платка, который он ощущал всем языком. Рядом, удобно расположились на уютном диванчике: Самуил Филькенштейн, Мордехай Коган и Фима Шульман, бывший одноклассник Зайкина. Все трое были одеты в чёрные лапсердаки и широкополые шляпы, а у Шульмана, почему- то, из- под головного убора торчали длинные пейсы...

-Сейчас, Афоня, мы сделаем тебе обрезание,- платоядно улыбнулся Самуил Борухович.- А то это непорядок -необрезанным всю жизнь ходить, -и с этими словами он вытащи кляп из рта Афанасия. В это же самое время, Мордехай Коган, что-то лихорадочно искал в ящичке кухонного стола Зайкина. Тот с ужасом догадался, что Коган подбирает подходящий режущий инструмент для обрезания...

-Какое обрезание, зачем мне это? Я же не еврей и не мусульманин,- жалостливо запричитал Зайкин. Но никто из присутствующих при экзекуции, не обращал на него внимания.- Мне же будет больно!

- Ещё как будет, - ехидно улыбнулся Фима Шульман, -Ты же уже взрослый мальчик, а "брит-милу" положено на восьмой день от рождения делать. Время-то упущенно. Так что , переросток, у тебя есть что оттяпать, не сильно жадничай... Приступаем к операции. Мордехай Гершкович, будьте любезны, снимите с Зайкина штаны… Афанасий истошно завопил, но в эту же самую минуту, Филькенштейн стал набивать его открытый до отказа рот, перемолотой мацой.

- За что, почему вы меня пытаете,сионистские изверги? Что я вам сделал плохого?- безуспешно пытался выплюнуть, слипшийся комок ненавистной мацы, Зайкин.

- А мы-то что тебе сделали, Афанасий Иванович, за что ты нас и весь наш народ так ненавидишь? …Афанасий очнулся от сна и сел в кровати. Жена Степанида озабоченно смотрела на него:

-Ты бы, Афоня, к психиатру сходил, что ли. Спишь плохо, по ночам кричишь.Тебе что, сон плохой приснился?

-Нет, не сон.Это был ночной кошмар,- испуганно сказал Афанасий.-И такой реальный. В самом деле, нервишки ни к чёрту…Зайкин с трудом встал и нырнув в тёплые домашние тапочки, побрёл в туалет. Удостоверевшись,что внизу у него всё в порядке, он облегчённо вздохнул и направился на кухню. На столе стояло красивое блюдо с фаршированной рыбой.

- Степанида, что это? - истерически закричал Афанасий,- указывая на тарелку.

- Да чего ты всё орёшь,- недовольно поворчала жена.-Это Роза Абрамовна, жена Когана сегодня утром принесла. Праздник у них какой-то. Неудобно же было отказываться, да и пахнет вкусно. Погоди,- засуетилась Степанида,- вот тут тебе ещё Самуил Борухович, что-то в кулёчке передал,-и она радостно протянула ему небольшой свёрточек. Афанасий медленно развернул его и узревши несколько прямоугольных пластиночек мацы, неистово перекрестился…

С) Вася Ложкин. Страшный сон антисемита. Картина.